Россказни Роджера - [34]

Они пришли порознь, что порадовало меня, так как ослабило в моих глазах их связь. Первым явился Дейл, в безукоризненном сером костюме и застегивающейся донизу сорочке он был не похож на себя, и только багровый с кричащими зелеными разводами галстук выдавал в нем некоторый недостаток вкуса, свойственный людям науки. В руках у него был конический пакет с цинниями — такие букетики наркоманы на «островках безопасности» предлагают проезжающим автомобилистам. Дейл преподнес его Эстер, которая поспешила из кухни, не сняв цветистого оборчатого передника с выходного, плотно охватывающего шею платья зеленого бархата.

— Как мило! — воскликнула она.

— Это с вашей стороны мило — пригласить меня, миссис Ламберт.

Все-таки в этом парне есть какая-то обходительность, которую я недооцениваю. Его рослая сухощавая фигура, которая в косом свете моего университетского кабинета как бы складывалась в кресле перед столом, здесь возвышалась напряженная и прибранная, воплощение учтивости и мужественности. Он был без шляпы. Вьющиеся каштановые редеющие волосы, сейчас потемневшие от сырости, были зачесаны назад, открывая поразительно белый и такой же чистый, как и его глаза, лоб.

— Ах, что вы! — сказала Эстер, слегка польщенная, как всякая женщина, которой дарят цветы. — Нам так приятно. Родж много рассказывал о вас, вы произвели на него большое впечатление.

— Большое, но, боюсь, не слишком благоприятное. — При этом он улыбнулся, но не так, как улыбался на факультете. Там рот у него был нервный, почти хищный, в уголках его иногда выступала слюна: ему до смерти хотелось обратить меня в свою веру. Теперь же он улыбнулся не растягивая губ, а только слегка их приоткрыв, будто в ожидании очередного хода со стороны женщины. Я постарался посмотреть на мою женщину его глазами — маленькая опрятная фигурка казалась еще меньше с высоты его роста. Ее имбирно-рыжие волосы немного растрепались от работы и жара плиты, а глаза навыкате стали еще зеленее в свете, проходящем сквозь стеклянную дверь. Эстер вся подтянулась, оживилась, напустила на себя уверенный шутливо-игривый ироничный вид, как обычно делает женщина перед мужчиной намного моложе ее.

— Отнюдь, напротив, — вставил я. — На днях я говорил с Клоссоном о вашем гранте. Если станет известно, что факультет финансирует проект по компьютерной теологии, сказал он, то это будет неплохая реклама. И забавная.

Дейл насторожился.

— Не понимаю, каким образом реклама может помочь в получении гранта.

— Родж хочет сказать, — вмешалась Эстер, — что это неплохая реклама для факультета. Пойду поставлю ваши прелестные цветы в воду. — Она пошла по коридору, цокая каблучками. Покачивающиеся бедра подтягивали переливающийся бархат платья то в одну, то в другую сторону, образуя зигзагообразные складки.

— «Неси слово Божие каждому, кто ни есть», — сказал я шутливо, намекая на рекламу.

— «Когда молишься, войди в комнату твою», — процитировал он в ответ.

Дейл был без пальто, и мне не пришлось помогать ему раздеваться. Я провел гостя в гостиную.

— Привет, — сказал Ричи, виновато приподнимаясь с места. Он сидел у камина и, включив маленький «сони», смотрел, как человечки в красном борются с человечками в синем.

— Привет, привет. Счастливого праздника. Кто впереди — патерсонцы или Даллас?

— Патсы слабаки, куда им.

— Не скажи. У Изона в этом сезоне были великолепные броски.

Я снова подивился способности Дейла быстро установить контакт с другими людьми и почувствовал необъяснимый приступ ревности, как будто после наших словесных схваток на помосте мироздания претендовал на то, чтобы он был только моим. Будучи непоколебимо убежденным в своей правоте, он был неразборчив в знакомствах и средствах, и потому его следовало уничтожить. Показав на мой бокал белого вина, я предложил принести ему выпить.

— Может быть, «Кровавую Мэри»? Или бурбон, шотландское виски?

Не раздумывая, он вежливо отклонил предложение, привыкший, видимо, отказываться от спиртного, и спросил, не найдется ли у нас клюквенного сока. Я сказал, что посмотрю, и, к своему удивлению, обнаружил в холодильнике полбутылки этой жуткой жидкости. При одной мысли о ней у меня киснет настроение, и перед глазами бегут картинки непроходимых топей, диетических продуктов, детей с перепачканными губами, старых дам, собирающихся в пыльных залах, дабы обменяться приятными впечатлениями о днях прошлого. Когда я со стаканом сока вернулся в гостиную, Дейл и Ричи сидели за стеклянным столиком и увлеченно беседовали. Перед ними лежали лист бумаги и карандаш.

— Компьютер считает не так, как мы, — говорил Дейл. — Посмотрим, как ты справляешься с корнями. Извлеки-ка мне квадратный корень... ну, скажем, из пятидесяти двух.

Пока мой парень пыхтел над задачкой, Дейл поднял голову и сказал мне:

— А у вас симпатичный дом.

— Насколько помнится, наш факультет тоже произвел на вас хорошее впечатление.

— Может быть, на меня вообще легко произвести впечатление...

— Вы хотите сказать, что всегда видите меня в шикарной обстановке? — закончил я за него.

— Уверен, вы этого заслуживаете, — сказал Дейл без тени улыбки и повернулся к Ричи, который сидел на красной шелковой козетке. Сиденье было не вплотную придвинуто к столику, и ему было трудно писать. — Правда, ведь, Ричи? Твой папа вкалывает дай бог.