Российские самодержцы. Екатерина II. Иван Грозный - [23]

Здесь полностью оправдался польский метод. Крым после турецкой войны был провозглашен самостоятельным ханством. Вначале Екатерина посадила там дружественного России хана, который в борьбе со своими внутренними противниками мог полностью рассчитывать на русскую помощь; затем она продолжающейся интервенцией расстроила все попытки реформ, которые могли бы укрепить положение хана, и, наконец, «для становления покоя и порядка» ввела армию под руководством Потемкина и заняла полуостров. Ловко спекулируя угрозой новой турецкой войны и возможным разделом Турции, она добилась согласия великих держав — Англии, Франции, Австрии — на аннексию Крыма и Кубани на Кавказе за отказ от греческого проекта (1783 год). Мир поражался ее успехам «без единого удара мечом».

Однако дальнейший ход событий все же потребовал новых «ударов мечом». Из-за роста могущества России и явно безмерных притязаний Екатерины в игре сил она натолкнулась на растущую враждебность со стороны своих прежних союзников. Так произошло и с англичанами, которые поддерживали турок против Екатерины, и с пруссаками, которые сопротивлялись росту русского влияния в Польше, и со шведами, которые при Густаве III даже носились с мыслью отвоевать старые шведские области (в Финляндии и Лифляндии).

Воодушевляемая Потемкиным Екатерина, однако, крепко держалась за свою «гигантскую идею» и готовилась к осуществлению греческого проекта, в котором Потемкин был крайне заинтересован, поскольку ему при этом доставалась корона Дакии, монархии, которую создали бы из дунайских республик. В конце концов турки, подстрекаемые Англией, воспротивились новой угрозе, так что дело дошло до второй русско-турецкой войны (1787–1791 гг.); в это же время шведы, также подстрекаемые англичанами, тоже начали вести себя агрессивно и даже попытались с моря напасть на Петербург. В этой резко осложнившейся ситуации Екатерина проявила большую стойкость, что было тем важнее, что ее верховный главнокомандующий в войне против турок, Потемкин, оказался несостоятельным и как командующий, и как личность и, по словам Екатерины, являл вид пятилетнего ребенка.

Императрице вновь повезло. Она смогла заменить Потемкина таким выдающимся полководцем и человеком сильного характера, как Суворов, который добился новых побед над турками. В шведской армии поднялся мятеж, который позволил ей без потерь, но и без приобретения территорий сравнительно быстро заключить мир (1790 год). Год спустя она заключила мир также с турками и при этом смогла аннексировать большую территорию — область между Бугом и Днестром с важной крепостью Очаков (1791 год).

Однако наибольшие территориальные приобретения еще предстояли, хотя и здесь не обходилось «без удара мечом». В уменьшавшейся Польше после первого раздела Екатерина продолжала свою старую игру, чтобы, способствуя «счастливой анархии», укреплять там свое влияние, и вначале навязала новую конституцию (1775 год), которая еще больше урезала власть короля. Ее растущие притязания на власть наталкивались, однако, на усиливающееся сопротивление партнера по унижению Польши, а именно Пруссии, особенно после смерти Фридриха Великого. Опираясь на Пруссию, воодушевленное новыми идеями Французской революции, в Польше под руководством короля набирало силу движение за восстановление государства с явной антирусской направленностью, которое в конце концов привело к государственному перевороту и провозглашению новой конституции (3 мая 1791 года). Эта конституция обеспечивала Польше именно то, что Екатерина пыталась предотвратить, а именно независимость и свободу при уничтожении тех роковых институтов, которые постоянно давали соседним державам повод для вмешательства, — liberum veto и конфедераций. Одновременно корона была объявлена наследственной.

Екатерина не позволила ввести себя в заблуждение. Энергично, лукаво и лицемерно, но в высшей степени успешно она продвигалась к своей цели — полному уничтожению Польши.

Громко провозглашая свое желание уготовить ей «более счастливый жребий» и защитить «польскую свободу», Екатерина перешла к вооруженной интервенции, основав новую (запрещенную конституцией) конфедерацию, и ввела свою армию в сто тысяч человек, чтобы вынудить поляков отказаться от гарантии их свободы — новой конституции и тем самым сохранить дружбу между поляками и русскими, поскольку Россия ведь находится «в прямом союзе с истинной республикой против внутренних врагов». Она вынудила беспомощного и растерянного короля примкнуть к ее конфедерации, разбила со своими войсками наспех созданное войско польских патриотов и, наконец, добилась от Пруссии, к которой Понятовский напрасно взывал о помощи, возобновления партнерства в жестокой игре. При втором разделе Польши она аннексировала гигантскую область площадью в 233 тысячи квадратных километров. Екатерина успешно достигла «вершины циничной политики власти в век облагодетельствования человека и народов» (Штелин).

Второй раздел нанес Польше смертельный удар. Правильно оценив свое безнадежное положение, в котором им больше ничего не оставалось, поляки призвали к вооруженной борьбе за свободу. По приказу Екатерины Суворов жестоко расправился с инсургентами, которые отважно, но безнадежно сражались под предводительством Костюшко. Король Станислав Август и герцог Курляндский Петр — сын Бирона — вынуждены были отречься, и после третьего раздела польское государство было полностью ликвидировано (1795 год).