Российская полиция в мундире - [28]
Сыскная полиция, как и следует из ее наименования, занималась сыском, то есть уголовным розыском. Помимо специального управления сыскной полиции при полицейских частях были представительства сыскной полиции. В каждой части имелись сыскные комнаты. Подавляющее большинство аппарата сыскной полиции составляли чиновники. Свою полицейскую чиновничью форму они носили только в канцелярии. Оперативная же работа выполнялась ими в штатском костюме (извозчиков, лакеев, бродяг и т.п.).
Помимо административного, следственного и оперативного аппарата сыскная полиция имела многочисленный штат осведомителей в лице дворников, швейцаров, трактирных половых, разносчиков и просто уголовных элементов. Как и все полицейские службы, сыскная полиция занималась и политическим сыском, выполняя поручения охранки или жандармерии.[85] Как было сказано ранее, основной состав сыскной полиции составляли чиновники. (Лица, состоящие на государственной службе в министерствах и учреждениях, имеющие тот или иной класс в соответствии с Табелью о рангах, введенной еще Петром I, назывались чиновниками.)
Слово "чиновник" происходит от глагола "чинить" (то есть делать, устраивать, распоряжаться, чинить суд и расправу) и от слова "чин", что, по Далю, означает "степень жалованного служебного значения, достоинства, класса".
Всего в Табели о рангах в начале XX в. было четырнадцать классов. На самой низкой, четырнадцатой ступеньке служебной иерархий стоял коллежский регистратор, а на самой высшей, первой, - канцлер империи (гражданское звание, соответствующее фельдмаршалу). Лиц, имевших это звание, в царствование Николая II в России не было. Практически самое высокое звание имел тайный действительный советник. Табель о рангах гражданских чинов соответствовала табели военных чинов. Чиновники до коллежского асессора были приравнены к обер-офицерам, от коллежского асессора до статского советника - к штаб-офицерам, от действительного статского советника до канцлера империи - к генералам. Следует заметить, что статские советники или статские генералы уже именовались не чиновниками, а сановниками. Чиновники, как и военные, титуловались в соответствии с чином (классом): "ваше благородие", "ваше высокоблагородие", "ваше превосходительство" и "ваше высокопревосходительство".
В большинстве случаев верхушку чиновничества составляли питомцы привилегированных учебных заведений (лицей, училище правоведения), выходцы из среды потомственного и титулованного дворянства.
Покрой и фасоны гражданской форменной одежды, в общем, были схожи с военной формой, отличаясь от нее только цветом материала, выпушек (кантов), цветом и фактурой петлиц, фактурой и рисунком плетения погон, эмблемами, пуговицами - словом, деталями.
Такое сходство становится понятным, если вспомнить, что за основу всех гражданских форм была принята форма военных чиновников, бывшая сама лишь разновидностью офицерской.
Как формулировалось в одном официальном документе, главнейшие... изменения в гражданской форменной одежде, происшедшие в начале XX века состояли в следующем:
1. введен сюртук с бархатным воротником;
2. введена фуражка с бархатным околышем различных цветов с соответственными кантами (летом белый чехол);
3. на околыше фуражки и воротника сюртука установлен особый знак;
4. введена рабочая форма в виде укороченного пальто;
5. введены поперечные и продольные плечевые знаки (погоны);
6. введена мерлушковая шапка вместо треугольной шляпы. Действительно, все большее число ведомств частично или
полностью заменяли общегражданскую форменную одежду на более удобную и экономичную - военного покроя. Повсеместно распространялись погоны. Продольные или поперечные погоны на сюртуках и плащах (пальто) указывали на класс чина обладателя мундира. Согласно закону от 13 июля 1900 г. парадные полукафтаны сохранялись только у чиновников высших шести рангов. При этом глава ведомства, министр или его товарищ (заместитель министра) имели однобортный полукафтан общегражданского покроя с 10-разрядным шитьем; прочие же чиновники -двубортный военного покроя с 4-разрядным шитьем того же узора. В обоих случаях шитье указывало на ранг должности. У чиновников 7-го и ниже классов полукафтанов не было вообще, а функцию мундира выполнял двубортный сюртук с открытым воротом. Полукафтан общегражданского покроя дополнялся продольными погонами "из золотого генеральского шнура", а военного покроя - продольными же погонами "из золотого галуна". На сюртуках чинов 9, 10 и 12 классов полагались поперечные погоны "из того же золотого галуна". Лица, не имевшие чинов, но занимавшие должности 8 и выше классов, носили продольные наплечные знаки с узкой галунной полосой посередине.
28 декабря 1901 г. Николай II повелел неотлагательно "составить проект форменной одежды общего для всех ведомств образца", с тем, чтобы впредь "отличать формы одного ведомства от другого не покроем, а главнейше цветом приборного сукна и бархата и присвоенными ведомству... пуговицами и арматурами". Дорогие, шитые золотом и серебром полукафтаны и неудобные в служебной обстановке фраки намечалось сохранить лишь для высших чиновников. Погоны же в гражданских ведомствах снова ликвидировались, а знаки отличия переносились на петлицы воротников -66- сюртуков, тужурок, плащей (пальто). Продольные погоны разрешалось использовать только в форменной одежде тех должностных лиц, которым «приходится непосредственно распоряжаться и вообще исполнять обязанности службы среди малообразованных слоев населения ».
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.