Российская империя 2.0 - [48]
И еще. Почему это Она ему улыбается? Ему!
– Присоединяйтесь же к нашей приятной беседе, Сергей Дмитриевич! – шлет мне призыв Моисеенко.
– Хмым… э… да. Мне очень… эммм… интересно.
– Похоже, сегодня вы отчего-то немного не в духе. Но я рад, что хотя бы вы, милая красавица, получаете удовольствие от товарищеского общения…
Вот он ее уже милой красавицей назвал! Каков мерзавец.
А Моисеенко приступил к обсуждению современного искусства. Журчит очень сноровисто.
Мы проходим еще двадцать шагов. Я немо размышляю о том, что в кочегарке лежит тяжелая ржавая кочерга. Очень старая. Может быть, старше самой заставы. Упоительно тяжелая. И вот я доберусь до нее, позову с невинным видом военврача Моисеенко на спортплощадку и убью его там путем раскроя черепной коробки. А потом зарою его тело в опилках под брусьями, а из головы сделаю фигурный фонтан. Денег не пожалею, пусть лучший архитектор Империи склеит самый красивый фонтан галактики из разбитого черепа. Ибо должен же череп приносить хоть какую-то пользу!
Тут Маша легонько касается моей ладони. С большой, надо сказать, осторожностью. А потом еще, еще и еще.
Моисеенко же все щебечет, все заливается, у него получается очень складно. Но ему не видно, что уже я легонько касаюсь ее ладони… а иногда чуть-чуть не очень легонько.
Еще пятьдесят шагов спустя Моисеенко, глядя на наши рожи, кажется, начинает что-то понимать. Он резко останавливается, гляди то на меня, то на нее. Но Маша успела отнять руку, и преступный сговор наш военврачу не открылся. Разве только интуиция его накалилась добела, вот-вот лопнет. Но ведь его интуиция – это его проблема, не так ли?
Несколько мгновений спустя мы уже спокойно двигаемся дальше.
И тут я, мать твою, вспоминаю, что барокко у Смольного собора – елизаветинское.
Сообразите сами, до чего же мне полегчало!
– …Я думал, у вас тут все проще решается, – плаксивым голосом пожаловался майор Малеев, потирая щеку.
– Как – проще? – с холодком спросил у него поручик Роговский.
– Ну, я не знаю… Фронтир все-таки! Мы не на балу в столичном Дворянском собрании, кажется, отношения должны быть легче.
Саша Игнатьев начал было вставать из-за стола с явственным намерением совершить прямое действие. Может быть, прямое действие в рожу. Я придержал его. Не надо лезть поперед старшего офицера, а старший сейчас – Роговский.
Поручик высоко поднял брови:
– Легче? О да, ей нетрудно будет подать на вас официальную жалобу, а мне нетрудно будет взять вас под арест. Хоть прямо сейчас.
– За что? Боже мой, я всего лишь пару раз хватанул ее за ягодичку, а она ударила меня, представителя вышестоящего штаба! И потом, клянусь, она сама заигрывала со мной.
Мы редко видели улыбку на лице Роговского. Человек он замкнутый и одинокий, представления о юморе у него… э-э-э… нечто близкое к сюрреализму. Но сейчас он улыбнулся широко, искренне, как-то по-детски даже… и принялся молча загибать пальцы на левой руке, а потом и на правой.
– Что это вы там считаете, поручик? – забеспокоился Малеев.
– В уставе нет запрета прилюдно позорить даму, определенно. Но, видите ли, первое образование у меня не военное, а юридическое. И сейчас я мысленно подсчитываю, сколько статей Уголовного кодекса Империи вы нарушили. Язык Уголовного кодекса, я полагаю, порой звучит более веско, нежели язык чести и приличий.
Майор застыл, не донеся ложку с картофельным пюре до рта. Мне, признаться, кусок в горло не шел, а он уже расправился и с салатом, и с супом, да и от второго осталось немногое. Но тут разом окаменел.
Маленькая частичка пюре вытекла из ложки и шлепнулась в тарелку.
– Да-да… а что, собственно, я… нарушил? Всего лишь немного флирта… – залепетал майор.
– Так вот, говоря языком Уголовного кодекса, вы в общественном месте наносили ущерб чести и репутации члена семьи представителя духовного сословия. Как звучит! Музыка юности моей…
– Духовного сословия?
– О, вы, видимо, прослушали, что это была супруга дьякона? А помните, как ее зовут?
– Какое это имеет отношение?
– …притом в отношении духовного лица, находящегося на военной службе. Да еще в полосе повышенной боевой готовности. И с особым цинизмом, судя по вашему отношению к делу.
– Да ведь все это какая-то ерунда, господа! Неужели у нас запрещено бабу ущипнуть за попку? Это ж вещь совершенно невесомая!
Игнатьев с грохотом отшвырнул стул.
– Р-р-разрешите идти, господин пор-ручик?
– Идите.
Саша, багровый от ярости, выскочил из офицерской столовой.
– Шальные у вас люди, поручик. Вон, лейтенантишка даже салатика не поел. Да и второй сидит, насупившись, глазами сверлит и хлеб крошит, за еду не принялся.
А ведь прав был Игнатьев. И мне бы здесь быть не следует. А то ведь не ровен час, сделаю что-нибудь. Очень хочется сделать.
Но я, пожалуй, досижу. Мне интересно.
– И не арестуете вы меня, поручик. Ни при каких обстоятельствах. Вы же не хотите сорвать эксперимент особой значимости? Калибровка внутренних координат, напомню, не окончена.
О да, мы с утра испытываем подлинное армейское счастье по поводу того, какая честь нам оказана. Нам, образцовой заставе, стоящей на переднем краю, можно сказать, на острие удара потенциального противника, пребывающей в состоянии высокой бдительности, ну и т. п., нужное подчеркнуть, смонтировали новенький объект нуль-перехода, рассчитанный на переброску массы не более 100 килограммов из Покровца сюда и отсюда в Покровец. На тот случай, если здесь начнется прорыв и потребуется срочно перебрасывать осназ. Правда, если нас не начнут убивать с устрашающей скоростью, соответствующие кнопки лучше не нажимать: транспортировка одного осназовца в полной б/выкладке стоит все мое жалованье за два года. Дорогое, в общем, удовольствие. Да и прибыть сюда пока что никто не может. Некоторые… уникальные специалисты… не будем указывать пальцем на… пыхтели-пыхтели, калибруя внешние координаты, и… справились! Ныне мы можем свободно отправить сто кэгэ чего угодно прямо в штаб корпуса, только еще не очень понимаем, что именно отправить и, главное, зачем? А вот для калибровки внутренних координат уникальному специалисту не хватило штатных двух часов, сверхштатных трех часов и помощи двух офицеров, при том что офицеров на заставе вообще-то не хватает: Сманова еще не выписали, а Дреев с женой в отпуске, и без них командует поручик Роговский. Несчастная дьяконица попыталась подбодрить уникального специалиста куском домашнего холодца и приятною улыбкой, за что жестоко поплатилась, а специалист, проторчав у нас до глубокой ночи, и ныне быстрых свершений не обещает. Не ладится у специалиста, хоть он и уникальный. Объект нуль-перехода, можно сказать, поставлен на холостой ход, энергию жрет, как кот сметану, но что-то не вытанцовывается у Данилы чаша…
«Оружие Возмездия» – очень смешная, местами просто издевательская, а местами и трагичная история из армейской жизни. Ничего подобного раньше не печатали: это воспоминания сержанта, служившего в уникальной части. Добро пожаловать в Бригаду Большой Мощности, которая давит все на своем пути и стреляет так, что земля трясется.Автор уверяет: если вы были в Советской Армии, то, прочитав «Оружие Возмездия», лишний раз убедитесь, что служили не зря, а кто не служил, лишний раз порадуется, что армия обошлась без него.Но и тем, и другим он обещает несколько часов здорового смеха вперемежку со светлой грустью.
Они начали убивать и уже не остановятся. Им надо быстро ликвидировать тех своих, кто больше не нужен, и всех чужих, кто стоит на пути. Федеральная безопасность едва успевает считать трупы, и никто не понимает, какова главная ставка в этой смертельной игре. Счастье для всех? Не смешите, говорит Делла Берг, вас надули. Вопрос — чего ради.Да, жизнь в либеральной утопии непроста. Большие возможности, но жесткие рамки. Никто не умрет с голоду, но мало кто добьется настоящего успеха.И обычного человеческого счастья вам точно не обещали.Но для униженных и отчаявшихся, для всех, кого общество вытолкнуло за борт, есть выход.
Из-за этой книги иногда дерутся. Семь лет продолжаются яростные споры, что такое «Выбраковка» – светлая антиутопия или страшная утопия? Уютно ли жить в России, где победило «добро с кулаками»? В Росcии, где больше никто не голоден, никто не унижен, уличная преступность сведена к нулю, олигархи сидят в тюрьме, рубль дороже доллара. Но что ты скажешь, если однажды выбраковка постучится в твою дверь?.. Этот довольно простой текст 1999 года – общепризнанно самый страшный роман Олега Дивова.После январского переворота 2001 года к власти в России приходит "Правительство Народного Доверия", которое, при полной поддержке жителей государства и Агентства Социальной Безопасности, за 7 лет смогло построить процветающее экономическое сообщество – "Славянский Союз".
Он знает цену золоту, но выше ставит дружбу, а всего выше – долг перед Родиной. Верует в Господа, но побаивается старых богов. Говорит на нескольких языках и сражается любым оружием. У него своеобразное чувство юмора, и он очень добрый. Неравнодушный, живой, в чем-то весьма ранимый человек. Храбр по имени Илья Урманин. Он живет в мире, где «людьми» называют лишь свободных. Это мир Древней Руси.Новая книга Олега Дивова – опыт глубокого погружения в этот яркий и сложный мир. Чтобы рассказать о нем простыми и честными словами, понадобился особенный герой.
Далекая планета, очень похожая на Землю. Яркие и сильные люди, очень похожие на землян. Мы найдем общий язык с туземцами – или нам лучше уйти. Беда в том, что уйти мы не можем. Открыв «Землю-два», русские, сами того не зная, принесли с собой войну. Пока еще холодную. Но скоро здесь будет жарко. И степные псы, пожиратели трупов, наедятся до отвала. Кажется, мы любим создавать трудности и потом их преодолевать…
Мамонты почти как люди, только большие и мохнатые.Двести лет назад россияне нашли этих удивительных зверей, объявили достоянием империи, спасли от вымирания, а дальше вся страна, что бы ни происходило, сберегала их как могла. Чукотские животноводы и русские зоологи ценили их жизни выше своих. Мамонт – символ России и ее национального характера.На самом краю нашей земли – там, где холодно, голодно, темно и временами страшно, – мамонты строят дороги, возводят дома, перевозят грузы и спасают попавших в беду.Судьбы мамонтенка Катьки и мальчика Умки были предрешены задолго до их рождения.
На фабрику по производству радиол попадает рабочий из будущего. Находясь в состоянии частичной амнезии, он создает загадочный аппарат — твонк и маскирует его под продукцию фабрики. Что натворит эта «безобидная» радиола, попав к обычным людям?
В квартире Грегга открывается дыра из Будущего, которую открыл человек из Будущего. Грегг заинтересовался и стал исследовать то помещение в Будущем, в которое вела эта дыра.
Для преступников настали тяжелые времена — возможно восстановить всю прошлую жизнь человека.Но карается только умышленное убийство. Значит, чтобы разработать и подготовить преступление, надо не давать ни малейшего повода заподозрить в этом себя. И подготовленное убийство должно выглядеть как импульсивное…
До какой степени алкоголь влияет на логику мужчин, и на все происходящее? Двое мужчин начинают разговор в баре. По мере того, как история развертывается, начинают распадаться границы между действительностью и фантазией.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что, если вы получите возможность «перематывать» время назад, возвращаясь в прошлое на 10 минут? Сможете ли вы достойно распорядиться представленным шансом? Улучшите вы свою жизнь или загоните себя в тупик в бесконечных попытках исправить содеянное? Игорь – обычный парень «с рабочих окраин»: без семьи, без денег, без перспектив. Благодаря случаю, он получает «ретенсер» – устройство, отправляющее владельца на 10 минут в прошлое. Решив, что это шанс исправить свое финансовое положение, герой совершает ряд необдуманных поступков.
Есть люди, которые родились для оперативной работы. Случается, человек понимает это не сразу, но когда распробует… С Крайневым так и произошло. Однажды побывав в прошлом, во время Великой Отечественной, он уже не смог отказаться от смертельно опасной работы партизанского разведчика. И вот новый рейд, новое задание, старые враги и верные боевые товарищи. А на карте – тысячи жизней и успех операции «Багратион».
Иногда попытки найти работу и устроиться во взрослой жизни приводят к самым неожиданным последствиям. Вчерашние школьники Джим Симмонс и Тони Тайлер узнают это на собственной шкуре – вся полиция города преследует их по ложным обвинениям в изнасиловании и терроризме. Друзья решают пересидеть опасность в армейской учебке – и после ее окончания попадают на самую настоящую войну в джунглях другой планеты, кишащих смертоносными тварями.Не об этом они мечтали, но что делать – пришло время становиться мужчинами!
Еще минуту назад Виктор сидел в своем кабинете в банке и читал отчет. И вдруг — лес, дорога, а за поворотом мелькают серо-зеленые мундиры и слышится немецкая речь. Война? Прошлое? Но как такое возможно и что теперь с этим делать?Однако бывших военных не бывает. Капитан запаса Крайнев скоро уже имел оружие, контакт с местным населением, первый выигранный бой на оккупированной фашистами территории и вызывающую уважение легенду — он стал интендантом третьего ранга Брагиным, продолжив дело офицера, погибшего на его глазах на лесной дороге.
Лейтенант Богданов удачей не злоупотреблял, но и от подарков судьбы не отказывался. Воевал как умел, геройски, бомбил фашистов на своем По-2, не щадя ни себя, ни своего самолета. Может, за то и выпало ему в жизни чудо. Сбили его в последнем бою, но героическая смерть миновала его самым причудливым образом…Ходила по Псковщине легенда, и верили в нее равно и князья, и кметы, и смерды, что однажды, когда совсем житья не станет от ливонцев, появится в небе железная птица, принесет на себе Богдана-богатыря и освободит он города и веси от псов-рыцарей.