Российская империя 2.0 - [47]
Я издаю невнятное бульканье, пытаясь продолжить светскую беседу. Однажды в джунглях… на реке Сулатонг… мы с поручиком Роговским обнаружили громадную штурмовую винтовку… необычной пятнистой расцветки… и я уложил ее первой же очередью из кабанихи… Маша робко сообщает мне, что вызнала у попадьи рецепт пирога с бальными танцами. Оказывается, Машу научили их готовить в Санкт-Петербурге, в Смольном институте благородных девиц…
Мы бредем, восторженно дыша, по заколодевшей дороге от стрельбища к старому полигону. Ни с какой вышки нас не видно. Техника, конечно, работает, наблюдает за всем, что лежит от границы в сторону заставы на пять километров сплошной полосы. Но это же техника, а не живой человек, значит, вроде, никто и не смотрит.
Хорошее место: готический свод зелени над нашими головами, справа – цепочка озер, слева – ягодники. И никого: тишь, покой. Ветер и тот улегся по-собачьи, укрыв лапой нос.
Солидные дамы прогуливаются со своими супругами по местам более цивилизованным. Когда разрешает начальник заставы, они устраивают пикники на холмах, а то и выпрашивают транспорт до Покровца: там клубы, офицерские сады, губернский театр.
Но нам хорошо именно здесь. На старой неровной дороге. Не нужны нам клубы. А театры и сады, может быть, пригодятся, но чуть погодя…
Мы идем молча. Слова иссякли, слова только мешают. Немое наше хождение затягивается. И меня начинает мучить вопрос: уместно ли, имея в душе самые серьезные чувства, нанести барышне поцелуй? Или хотя бы слегка приобнять ее за… талию? Нет, конечно же, только за плечо! Не уронит ли подобная вольность чести офицера пограничной стражи? Да и как еще Маша отнесется…
Вот сейчас мы дойдем до во-он того дерева, и я легонько сожму ее ладонь своей. Да! Непременно.
Проходим дерево.
Но вместо того, чтобы выполнить свой план, я всего лишь неловко переспрашиваю ее:
– Смольный? Вы учились в Санкт-Петербурге? А ведь там такой красивый собор.
Чушь какая! Это после четверти часа молчания!
Маша останавливается, легонько сжимает мою ладонь своей и восклицает:
– Тысячу раз да! Знаете ли вы, что дипломное сочинение я писала именно о Смольном соборе?
Ее пальцы несколько мгновений держат мои. И я успеваю совершить ответное пожатие. Она смотрит на меня с трепетом.
– Там такое… кажется… особенное барокко… что просто… это барокко… – курс «Памятники мировой культуры в самом сжатом очерке», читанный нам, курсантам, чтобы мы, курсанты, не остались бескультурными чурбанами, силился прорваться откуда-то из глубин памяти, но Машин трепет уже передался мне с неотразимой силой, затопил все боевые палубы на крейсере моего сознания, и лишь рубка связи еще подавала какие-то невнятные сигналы. То ли SOS, то ли «перенести огонь на меня!».
И не пальцы ее я сейчас держу, а держу я с бешеным восторгом целые ее запястья! А она их не отнимает! И левый ее локоть слегка держу!
В голове у меня творится отказ всех приборов. Дистанция неясна, наведение вышло из строя, данные разведки отсутствуют. Какую строить тактику?!
Кажется, я ее сейчас поцелую.
Вдалеке рушатся сооружения противокосмической обороны. На борту – хаос!
– О да… – выдыхает она. – Барокко там… такое. Барокко там… это.
Машина голова чуть откидывается. Глаза полузакрыты.
Катастрофа! Иду на сближение.
– О, как вы мило тут гуляете.
К нам приближается военврач Моисеенко. От него до нас метров сто или чуть больше. Устремляется к нам очень резво.
– Не видел, – прячет глаза Маша.
У меня другая мысль. Даже две другие мысли. Во-первых, какого ляда он тут… прогуливается?! Нормальные люди гуляют в других местах! Во-вторых, не прикончить ли его на месте посредством несчастного случая в ухо по неосторожности?
– Очень рад вас видеть! Душевно, душевно рад вас видеть!
– Здравствуйте… – лепечет Маша.
– Да уж… конечно… здравствуйте… – добавляю я.
– Вот у меня и появились товарищи по любви к тихому уединению на лоне природы. В этом запущенном, с позволения сказать, раю царит гармония покоя, тепла и… впрочем, за меня лучше сказал поэт…
Моисеенко шпарит стихотворение. Потом второе. И сразу же принимается за третье, в режиме нон-стоп. Останавливается на полдороге, говорит с этакой шаловливостью:
– Ну что же вы, Сергей Дмитриевич, давайте декламировать вместе. Помните слова?
– М-м-э…эм.
– А вы, прелестная Машенька?
«Прелестная Машенька», к позору моему, выдавливает одно или два слова. А потом, оживившись, целую строчку. Она помнит, а я… я… я не знаю, что я бы сейчас сделал. Мне это только кажется, что он нам специально помешал? Подглядел, а потом сам принялся за моей… то есть за Машей… в общем, сам принялся ухаживать?
– Пойдемте к заставе. Я уже слегка утомилась, – произносит Маша, состроив улыбку на лице.
– Позвольте я вам помогу! – и этот наглый тип пристраивается к ней, взяв под ручку.
Мы идем. Он слева от Маши, а я справа. Я молчу. Моисеенко щебечет о природе, о поэзии, о гармонии. Маша внимает ему со сладкой благожелательной улыбкой, иногда вворачивая словечко-другое. Он тут же заливается еще пуще, точь-в-точь хорошо тренированный кенарь. А я все молчу.
Меня по-прежнему беспокоит голова Моисеенко. Очень интересно, до какой степени она хрупкая.
«Оружие Возмездия» – очень смешная, местами просто издевательская, а местами и трагичная история из армейской жизни. Ничего подобного раньше не печатали: это воспоминания сержанта, служившего в уникальной части. Добро пожаловать в Бригаду Большой Мощности, которая давит все на своем пути и стреляет так, что земля трясется.Автор уверяет: если вы были в Советской Армии, то, прочитав «Оружие Возмездия», лишний раз убедитесь, что служили не зря, а кто не служил, лишний раз порадуется, что армия обошлась без него.Но и тем, и другим он обещает несколько часов здорового смеха вперемежку со светлой грустью.
Они начали убивать и уже не остановятся. Им надо быстро ликвидировать тех своих, кто больше не нужен, и всех чужих, кто стоит на пути. Федеральная безопасность едва успевает считать трупы, и никто не понимает, какова главная ставка в этой смертельной игре. Счастье для всех? Не смешите, говорит Делла Берг, вас надули. Вопрос — чего ради.Да, жизнь в либеральной утопии непроста. Большие возможности, но жесткие рамки. Никто не умрет с голоду, но мало кто добьется настоящего успеха.И обычного человеческого счастья вам точно не обещали.Но для униженных и отчаявшихся, для всех, кого общество вытолкнуло за борт, есть выход.
Из-за этой книги иногда дерутся. Семь лет продолжаются яростные споры, что такое «Выбраковка» – светлая антиутопия или страшная утопия? Уютно ли жить в России, где победило «добро с кулаками»? В Росcии, где больше никто не голоден, никто не унижен, уличная преступность сведена к нулю, олигархи сидят в тюрьме, рубль дороже доллара. Но что ты скажешь, если однажды выбраковка постучится в твою дверь?.. Этот довольно простой текст 1999 года – общепризнанно самый страшный роман Олега Дивова.После январского переворота 2001 года к власти в России приходит "Правительство Народного Доверия", которое, при полной поддержке жителей государства и Агентства Социальной Безопасности, за 7 лет смогло построить процветающее экономическое сообщество – "Славянский Союз".
Он знает цену золоту, но выше ставит дружбу, а всего выше – долг перед Родиной. Верует в Господа, но побаивается старых богов. Говорит на нескольких языках и сражается любым оружием. У него своеобразное чувство юмора, и он очень добрый. Неравнодушный, живой, в чем-то весьма ранимый человек. Храбр по имени Илья Урманин. Он живет в мире, где «людьми» называют лишь свободных. Это мир Древней Руси.Новая книга Олега Дивова – опыт глубокого погружения в этот яркий и сложный мир. Чтобы рассказать о нем простыми и честными словами, понадобился особенный герой.
Далекая планета, очень похожая на Землю. Яркие и сильные люди, очень похожие на землян. Мы найдем общий язык с туземцами – или нам лучше уйти. Беда в том, что уйти мы не можем. Открыв «Землю-два», русские, сами того не зная, принесли с собой войну. Пока еще холодную. Но скоро здесь будет жарко. И степные псы, пожиратели трупов, наедятся до отвала. Кажется, мы любим создавать трудности и потом их преодолевать…
Мамонты почти как люди, только большие и мохнатые.Двести лет назад россияне нашли этих удивительных зверей, объявили достоянием империи, спасли от вымирания, а дальше вся страна, что бы ни происходило, сберегала их как могла. Чукотские животноводы и русские зоологи ценили их жизни выше своих. Мамонт – символ России и ее национального характера.На самом краю нашей земли – там, где холодно, голодно, темно и временами страшно, – мамонты строят дороги, возводят дома, перевозят грузы и спасают попавших в беду.Судьбы мамонтенка Катьки и мальчика Умки были предрешены задолго до их рождения.
На фабрику по производству радиол попадает рабочий из будущего. Находясь в состоянии частичной амнезии, он создает загадочный аппарат — твонк и маскирует его под продукцию фабрики. Что натворит эта «безобидная» радиола, попав к обычным людям?
В квартире Грегга открывается дыра из Будущего, которую открыл человек из Будущего. Грегг заинтересовался и стал исследовать то помещение в Будущем, в которое вела эта дыра.
Для преступников настали тяжелые времена — возможно восстановить всю прошлую жизнь человека.Но карается только умышленное убийство. Значит, чтобы разработать и подготовить преступление, надо не давать ни малейшего повода заподозрить в этом себя. И подготовленное убийство должно выглядеть как импульсивное…
До какой степени алкоголь влияет на логику мужчин, и на все происходящее? Двое мужчин начинают разговор в баре. По мере того, как история развертывается, начинают распадаться границы между действительностью и фантазией.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что, если вы получите возможность «перематывать» время назад, возвращаясь в прошлое на 10 минут? Сможете ли вы достойно распорядиться представленным шансом? Улучшите вы свою жизнь или загоните себя в тупик в бесконечных попытках исправить содеянное? Игорь – обычный парень «с рабочих окраин»: без семьи, без денег, без перспектив. Благодаря случаю, он получает «ретенсер» – устройство, отправляющее владельца на 10 минут в прошлое. Решив, что это шанс исправить свое финансовое положение, герой совершает ряд необдуманных поступков.
Есть люди, которые родились для оперативной работы. Случается, человек понимает это не сразу, но когда распробует… С Крайневым так и произошло. Однажды побывав в прошлом, во время Великой Отечественной, он уже не смог отказаться от смертельно опасной работы партизанского разведчика. И вот новый рейд, новое задание, старые враги и верные боевые товарищи. А на карте – тысячи жизней и успех операции «Багратион».
Иногда попытки найти работу и устроиться во взрослой жизни приводят к самым неожиданным последствиям. Вчерашние школьники Джим Симмонс и Тони Тайлер узнают это на собственной шкуре – вся полиция города преследует их по ложным обвинениям в изнасиловании и терроризме. Друзья решают пересидеть опасность в армейской учебке – и после ее окончания попадают на самую настоящую войну в джунглях другой планеты, кишащих смертоносными тварями.Не об этом они мечтали, но что делать – пришло время становиться мужчинами!
Еще минуту назад Виктор сидел в своем кабинете в банке и читал отчет. И вдруг — лес, дорога, а за поворотом мелькают серо-зеленые мундиры и слышится немецкая речь. Война? Прошлое? Но как такое возможно и что теперь с этим делать?Однако бывших военных не бывает. Капитан запаса Крайнев скоро уже имел оружие, контакт с местным населением, первый выигранный бой на оккупированной фашистами территории и вызывающую уважение легенду — он стал интендантом третьего ранга Брагиным, продолжив дело офицера, погибшего на его глазах на лесной дороге.
Лейтенант Богданов удачей не злоупотреблял, но и от подарков судьбы не отказывался. Воевал как умел, геройски, бомбил фашистов на своем По-2, не щадя ни себя, ни своего самолета. Может, за то и выпало ему в жизни чудо. Сбили его в последнем бою, но героическая смерть миновала его самым причудливым образом…Ходила по Псковщине легенда, и верили в нее равно и князья, и кметы, и смерды, что однажды, когда совсем житья не станет от ливонцев, появится в небе железная птица, принесет на себе Богдана-богатыря и освободит он города и веси от псов-рыцарей.