Россия за рубежом - [123]

28. Kessel. Nuits de princes; Hoover Archives. Ekaterina Murav’eva Papers. Letters to В. В. Mehring. Box 5.

29. Например, 16 января 1928 г. С. Палеолог советовал А. И. Кулябко (председателю русской колонии в Сремски Карловицах) пройти югославскую натурализацию и считать ее формой «двойного гражданства» (это соответствовало существовавшему раньше в империи правилу, когда с разрешения властей можно было принимать иностранное гражданство). Paléoloque Papers, Box 026.

30. В 1933 — 1934 гг. группа эмигрантов-меньшевиков организовала в Париже кооперативную радиомастерскую. Дела у нее шли неважно, даже несмотря на пожертвования со стороны преуспевающих доброжелателей. Очерки Тэффи и стихи Дона Аминадо, публиковавшиеся на страницах парижской русскоязычной периодики, также дают примеры личных деловых контактов.

31. Историк А. А. Кизеветтер в своем письме к Маклакову критиковал подобные сепаратистские настроения эмигрантов:

«Мне думается, что впредь до возможности делать в России общественно полезное дело эмиграция могла бы найти поле для деятельности за рубежом, если бы она не отграничивалась от окружающей местной жизни. Не делают ли русские зарубежники ошибку в том отношении, что, убаюкивая себя иллюзией на скорое возвращение в Россию, они живут за границей как на станции, замыкаясь в своем кругу, не завязывая сношений с окружающей их жизнью... » (1 декабря 1923 г. )

В более общей форме эту изоляцию изгнанников, которую он объяснял утратой чувства настоящего, описывал и Манес Шпербер: «Для изгнанника самое быстротечное и тем не менее самое значимое из трех времен — настоящее — враждебно. Лишь в прошлом он находит для себя оправдание и основание для надежд на будущее, когда все уладится, узурпаторы будут повержены, а ссыльные непременно возвысятся на вновь обретенной родине. Эта желанная и вместе с тем каждый день причиняющая новую боль тоска по прошлому мешает ему пустить корни в стране-убежище. Да он этого и не хочет, ведь он находится в пути, ему все представляется временным, всякое «сейчас» для него быстротечное «между тем»» (М. Sperber. Bis Man mir die Scherbon auf die Augen legt. Vienna: Europa Verlag, 1977, p. 104).

32. В фонде Алексея фон Лямпе (Hoover Archives, Aleksei A. von Lampe papers, Box 4) содержится обширная корреспонденция по поводу приказа № 82 генерала Врангеля, согласно которому ветераны не должны вступать в политические партии или участвовать в нелегальной политической деятельности, как этого требовал великий князь Николай Николаевич, формально являвшийся верховным главнокомандующим Белых армий и представителем Дома Романовых.

33. См. прим. 29. Это отношение напоминает известное еврейское стихотворение XIX в. «Еврей дома и русский на улице».

Дополнительная избранная библиография

Наиболее ценный справочник по эмигрантам — деятелям культуры:

П. Е. Ковалевский. Зарубежная Россия — история и культурнопросветительная работа русского зарубежья за полвека 1920—1970, в 2-х тт. Paris Libraire des cing continents, 1971 — 1973.

Вл. Маевский. Русские в Югославии. — Взаимоотношения России и Сербии. Нью-Йорк, «Исторический кружок», 1966.

С. Постников, ред. Русские в Праге, 1918-1928. Прага, 1928. Геннадий Озерецковский. Россия малая. — Том I: Русский бли

стательный Париж до войны. Париж, 1973.

Иван К. Окунцов. Русская эмиграция в Северной и Южной Америке.

Буэнос-Айрес: «Сеятель», 1967.

ГЛАВА 3

1. Этот раздел своим появлением во многом обязан докладу, подготовленному Марксом Джонсоном для семинара по политической эмиграции XX в., проходившего в Колумбийском университете в 1986 г.

В. В. Зеньковский, ред. Дети эмиграции. Сборник статей. Прага, Педагогическое бюро по делам средней и низшей школы за границей, 1925.

2. Как писал А. Петров, преподаватель русской школы в Стамбуле в 1924 г.:

«Нам нельзя думать только о снабжении учащихся каким-нибудь комплексом знаний; мы раз на всегда должны отойти от старой пассивной школы. Сама собой выдвигается на первый план задача воспитания: мы обязаны воспитать детей, а все остальное будет достигаться легко; нельзя думать только об интеллекте, когда больна вся душа... Весь строй школы должен быть поставлен так, чтобы уроками, рекреациями, жизнью в интернате действовать на всю душу ребенка или юноши, одновременно лечить, воспитывать и учить. Наша школа должна стать прежде всего школой-семьей, где жизнь педагога неразрывно связана с детской жизнью, где не будет двух лагерей «мы» и «они», а все будут спаяны воедино. Далее наша школа, в виду переживаемого времени, должна думать о воспитании воли, характера, борьбе с той дряблостью и мягкотелостью, которая так разительно сказалась в русской интеллигенции в годину тяжких испытаний. Наконец третье — и м. б. самое важное: руководясь новейшими течениями педагогики и психологии, наша школа должна быть строго национальной, на нас лежит трудная ответственная задача сохранить в детях, а в нужных случаях зажечь святой огонь любви к утраченной отчизне, познакомить их с величием родной истории, красотой родной поэзии и литературы — словом, дать знание и понимание родного края». («Русская школа за рубежом», 9 (1924), с. 96).