Россия во тьме - [18]
Полковник Домогаров — плотный, сильный, крепкий в кости, рано поседевший — сидел за стулом и курил, пуская в потолок клубы дыма. Окно было открыто, назойливый московский шум — полз в окно, мешался с дымом в какофонию звуков и запахов, присущих большому городу. Подполковник Латыпов, ниже, но такой же крепкий, с жесткой щеткой усов — сидел справа, у приставного стола. По столу — были разбросаны личные дела, но ни тот ни другой не обращали на них внимания. Они получили приказ — точнее, полковник Домогаров получил утром — для чего его вызывали в ГУВД. Понятно, что и ГУВД это не само придумало — спустили ещё свыше. Но исполнять — им.
И отвечать — тоже им.
Оба — слишком хорошо знали друг друга, чтобы понимать мысли без слов.
— К этому все шло… — сказал полковник, пуская к потолку очередную струю дыма и наблюдая, как она растекается по дырчатому покрытию потолка. Ремонт в кабинете полковника — тоже оплатили спонсоры, он был похож на кабинет крупного чиновника. Портреты Папы и министра внутренних дел — висели за спиной. Но полковник — был слишком порядочным и попросил сделать ремонт во всех кабинетах, а не только в своем — пусть косметику.
— К чему? — коротко спросил Латыпов. Как и все татары — он был очень конкретным человеком, не лез в дебри и в отличие от русских мало думал о вселенской справедливости.
— Да вот к этому. Сначала нас заставляли заявления укрывать, помнишь.
Латыпов помнил. Оба они — начинали операми и помнили, как заставляли скрывать заявления от потерпевших, чтобы не омрачать совершенно лживую, безумную статистику. К девяти очевидным преступлениям — можно было брать не более одного неочевидного, висяка. Девяносто процентов раскрываемости — это безумие, ни в одной стране мира не было такого! Но это там, на загнивающем Западе, а у нас… У нас некоторые начальники брали на себя повышенные социалистические обязательства. Один, говорят, взял обязательство обеспечить раскрываемость в сто два процента. Как? А так! За счет раскрытий прошлых лет! Именно тогда была поломана нормальная, выстраивавшаяся ещё со времен Империи система службы. О чем речь, если самих милиционеров заставляли быть преступниками, укрывая преступления от регистрации? А ведь это было кругом и везде. Но это был всего лишь первый шаг на скользкой, очень скользкой дорожке… Коготок увяз — всей птичке пропасть. Они так говорили подследственным — но то же самое относилось и к ним самим. Всё — идет оттуда.
…
— … потом нас стали заставлять разваливать дела. Отпускать заведомо виновных. И мы что? Мы взяли под козырек. Так или нет?
— Ну?
— Потом появилась система заказных дел. И мы снова взяли под козырек — попробуй, рыпнись. Так мы начали сажать заведомо невиновных.
…
— А теперь нас заставляют людей убивать!
— С чего ты это взял? — спросил Латыпов. Они слишком долго служили вместе, слишком часто один выручал другого — чтобы обращаться на «вы».
— А что — не так? Может, хватит хоть себе-то врать? Негласно создать специальную боевую группу… из ветеранов боевых действий… сообщить заместителю министра спецсвязью. Для чего это?
— Порядок наводить.
— Под выборы? Ага…
Полковник с силой раздавил окурок в пепельнице.
— Уйти? — спросил он словно советуясь сам с собой — так те, что придут, они же ещё хуже. Лат, они же ещё хуже.
— Который раз?
— Что?
— Уходишь? Который раз.
— Да просто зае… всё.
Латыпов хмыкнул.
— Да не уйдешь ты, Володя. Сколько раз я это слышал.
— А чего? Открою частное детективное агентство, как многие. Слыхал про Пасечника?
— Пасечник не показатель. Он всегда волком был. А ты — пёс. И я — пёс. Псы мы. Сторожевые.
— Эх, ё…
Лат усмехнулся в усы.
— Чего раскис, Батя? Или мы с тобой не опера?
…
— Дай команду, у меня в группе уже завтра два-три засланных казачка будет. Они же наши. В одном я на 99 % уверен.
— В ком?
— Юра Воробьев?
…
— Парень правильный. Прошел Ирак.
— У него же постстрессовое.
— Да какое постстрессовое… он, когда брали Луку в одиночку троих привалил. Правильный он парень. Наш[26].
Домогаров — посмотрел на своего вечного зама, словно решая, доверять ему или нет. Хотя — вместе пуд соли съели. Киевский вокзал, на котором они оба начинали — это полбеды. А временный Заводской РОВД города Грозного не хотите? Когда ночью — личный состав вместо того, чтобы отдыхать, посменно становится с автоматами к амбразурам и никто не знает, доживет ли до следующего утра…
Но они прошли и это…
То, что он просит приказ — правильно, в милиции ничего без приказа не делают. И понятно, что приказ он просит устный. Но тут дело такое. Они не просто укрывают заявление потерпевшего от регистрации. Они идут против самого опасного человека в системе — заместителя министра Прута, серого кардинала министерства, который сумел и манежную власть пересидеть, и Папу… и многих он ещё пересидит. И если Лат просто скажет несколько слов в министерстве, или кто-то из тех, кого он будет вербовать проговорится — то им конец. Созданная система не терпит ни малейшего неповиновения. И это ещё хорошо, если просто выпрут на пенсию. Могут и без пенсии, а могут и в Нижний Тагил[27]. Благо закон написан так, что каждый кто работает — априори виноват. И тем кто наверху выбирать — кто будет продвинут наверх, а чья карьера будет безжалостно оборвана…
1991 год, год развала СССР, стал годом триумфа США – на планете осталась одна сверхдержава, и никто не мог поспорить с ее лидерством. Уж точно не Россия, униженная и растоптанная. Казалось, ей никогда не достичь и тени былого могущества. Но американские геополитики просчитались: Россия возродилась слишком быстро, и не в качестве друга – а в качестве врага Америки. Девяностые годы убедили русских в том, что с Америкой дел иметь нельзя, что Америка была, есть и останется врагом. И русские жаждали мести. Расплаты за девяносто первый год.
Страшно потерять близких, но еще страшнее, когда они… возвращаются! Привычный мир рухнул в один миг. Человечество поразила неведомая эпидемия. Последствия ее оказались ужасны. Полчища кровожадных тварей, которые еще вчера были твоими коллегами, друзьями, возлюбленными, соседями и родственниками, заполонили российские города. Москва пала одной из первых. Настал черед провинциальных городов. Жителям Ижевска повезло. Они узнали об эпидемии за несколько дней до того, как она началась в их городе. И успели подготовиться.
Действие романа А. Афанасьева происходит в некой альтернативной реальности, максимально приближенной к политической обстановке в нашем мире каких-нибудь 30 с небольшим лет тому назад. Представьте себе 1987 год, Советский Союз живет эпохой перестройки. Мирный сон советских людей бдительно охраняют погранвойска. Но где-то далеко в мире не всё ещё спокойно, и где-то наши храбрые солдаты храбро исполняют свой интернациональный долг… Однако есть на нашей планете и силы, которые мечтают нарушить хрупкое мировое равновесие.
Надо же было двум столь пламенно ненавидевшим друг друга людям столкнуться чуть ли не нос к носу на далёкой, заокеанской чужбине — и почти в каждом тотчас же взыграло чувство давно забытого долга… Но исполнитель — он на то и исполнитель, что, кроме того, чтобы тупо исполнять, он должен ещё и подумать над методикой исполнения…
Так она начиналась — Холодная война 2 — война нервов, противостояние разведок и технологий… Роман из альтернативной истории демонстрирует всю изощрённость борьбы против Советского Союза нескольких международных разведок. На этот раз было решено разыграть националистическую карту, и на свет были извлечены планы по созданию национальных анклавов. Спецагенты США, Франции, Британии и Израиля снабжают боевиков оружием и деньгами, лелеют планы по взрыву государства изнутри. Роман «Стальное поколение» входит в цикл романов «Противостояние» и является логическим продолжением романа «Силовой вариант».
В этом мире Советский Союз не развалился в декабре 1991-го на 15 осколков и дожил до III тысячелетия. Москва, Киев и Ташкент по-прежнему в одной стране и под одним флагом. А еще СССР остался могучей технологической державой и по праву спорит за экономическое лидерство с США. Вот только не надо думать, что в этом мире нет у Союза никаких проблем, а сотрудники КГБ изнывают от безделия. Никак не окончится афганская война, неспокойно на Балканах, да и на собственной территории. Чего стоит чудовищный теракт, который устроил Осама Бен Ладен в Ленинграде! А значит, у капитана Александра Васнецова и его коллег работы, к сожалению, непочатый край…
Переработанный вариант повести «Цена миллисекунды», написанный Александром Лаврентьевичем Колпаковым под псевдонимом Лен Кошевой.
УВАЖАЕМЫЙ ЧИТАТЕЛЬ!Вы держите в руках первый выпуск сборника “Китеж”, который открывает новую серию фантастики. Насколько часто и регулярно будут выходить “Китежи” в свет, зависит только от Вашего интереса.Обещаем, что в “Китежах” Вы найдете лучшие произведения всех направлений отечественной фантастики — как начинающих, так и маститых писателей; наиболее интересные переводы англо-американской фантастики; статьи о фантастической литературе и кинематографе. Мы старались богато иллюстрировать серию, снабдить ее необычным и тщательно продуманным оформлением.
Детство, даже самое теплое и безмятежное, когда-то заканчивается. И рано или поздно птенцам приходит время выпархивать из гнезда в окружающий мир. Твоя семья никуда не исчезла, и тебе всегда есть где найти сочувствие и опору, но этот мир холоден и равнодушен. И никто, кроме тебя самого, не сможет проложить тебе дорогу в жизни.Синдоо, чудо-ребенок, небесное детя, она привыкла к уединению своей комнаты и тихой безвестности задних рядов университетских аудиторий. Чудовищный демон, божественный дар и божественное проклятье, скован у нее внутри могучими цепями и не ведает свободы.
Это восьмой по счету сборник «Русских инородных сказок», то есть коротких текстов начинающих и уже хорошо известных читателям русскоязычных авторов, проживающих в разных городах и странах нашей небольшом, зато обитаемой планеты.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Шорт-лист конкурса "Наше дело — правое", заход с темой "Нелишние люди". Опубликован в журнале "Шалтай-Болтай", N2, 2009 и в журнале "Сибирские огни " N6, 2010.