Россия на перепутье. Историко-публицистическая трилогия - [32]

В Вене вокруг Троцкого сложился круг идейно близких ему друзей в лице С. Семковского (Бронштейна), М. Скобелева, А. Иоффе, В. Коппа, М. Урицкого и Х. Раковского. Близко к ним стоял Л. Б. Каменев, женатый на сестре лидера, хотя позднее они не раз демонстрировали неприязненные отношения. А между Троцким и Лениным тогда велась ожесточенная полемика. Скобелев по возвращении в Россию был избран от меньшевиков в IV Государственную думу и вскоре сделался масоном по рекомендации Чхеидзе, с которым Троцкий поддерживал деловые контакты. Троцкий начал также тесное сотрудничество с редакцией популярной леволиберальной газеты «Киевская мысль», посылавшей его корреспондентом на театр военных действий между Турцией и балканскими государствами. В его материалах проскальзывали подчас протурецкие взгляды. Безнаказанной осталась очередная подлость Троцкого, когда он «украл» у своего друга Парвуса теорию перманентной революции, согласно которой буржуазно-демократическая революция перерастает в социалистическую, а потом переходит во всемирную.

После провала всех надежд экспорта мировой революции в борьбе Сталина с Троцким дело упрощалось тем, что последний не пожелал ввязываться в открытую борьбу. Очевидно, он уверовал в силу и непоколебимость своего авторитета, хотя состоял в партии большевиков не так давно и имел репутацию человека, не всегда согласного с ее линией. Но Ленину всегда нравилось его блестящее перо, и, помните, несмотря на молодость Троцкого (23 года), он принял его в качестве седьмого члена в редакционную коллегию «Искры». Начиная с 1917 года Троцкий занимал командные посты только благодаря постоянной поддержке Ленина. Он сильно надеялся на свой авторитет – все образуется. Но теперь, после смерти Ленина, он оказался без поддержки. Поэтому Зиновьев, Каменев и Сталин сразу объединили усилия, чтобы не дать Троцкому упрочить свое положение.

Сталин вместе с Зиновьевым и Каменевым «свалил» Троцкого, а потом расправился и с этими двумя. И в этой схватке просматривается непримиримая и принципиальная идеологическая борьба. А поскольку эта борьба была только на словах, хотя позже некоторым стоила жизни, позиции и сторонники борющихся менялись постоянно.

Дискуссия о профсоюзах шла вокруг вопроса, какова должна быть их роль в советском обществе. Ленин, Зиновьев и Рудзутак выступали за подчинение профсоюзов партии, при сохранении у них некоторой степени независимости в вопросах защиты интересов рабочих. Троцкий считал необходимым включить профсоюзы в систему государства. Он утверждал, что государству трудящихся не нужны специальные органы для защиты экономических интересов рабочих. Бухарин пытался предложить компромиссное решение. И наконец, «Рабочая оппозиция» считала, что профсоюзы должны сами контролировать производство, без вмешательства государства.

Несмотря на то что дискуссия была очень острой, в то время все вопросы обсуждались свободно и открыто. Никто тогда не боялся репрессий, если в силу своих взглядов он окажется «не на той стороне». Сталин вел себя еще вполне лояльно, что дает повод утверждать, что он не столько стремился к личной власти, сколько старался не допустить победы тех, кто, как он считал, поведет партию не тем путем. Но, с другой стороны, не будем отрицать, что он повел дело так, что вскоре в глазах людей стал выглядеть человеком, который твердо отстаивает единственно верную линию партии от линии тех, кто хочет ее приспособить для достижения неблаговидных целей.

Не обошлось, естественно, и без подковерных игр. Еще когда Ленин был жив, Троцкий, отстаивая свой план конного броска на Германию через Польшу, в последний день работы сентябрьского пленума ЦК РКП (б) (1923) выступил с пламенной речью против руководства Германской коммунистической партии, которое якобы совершенно не готово к революции у себя в стране и лишь вводит Исполком Коминтерна в заблуждение. Но это настроило многих против самого Троцкого. 23 августа на секретном заседании Политбюро решался вопрос о помощи германской революции.

В «разном», как бы между делом, утверждается директива о реорганизации РККА и приостановке ее демобилизации в связи с этой помощью (как же, сам Троцкий предлагает подтянуть красную конницу к границам Польши и Литвы, значит, надо усилить ее политсостав). Предложение Сталина о полном обновлении Реввоенсовета не проходит, и Сталин предлагает усилить РВС за счет включения в него шести новых фигур (Ворошилова, Лашевича, Пятакова, Орджоникидзе, Муранова) во главе с самим Сталиным. Никто не стал возражать против «усиления», особенно членами ЦК.

Пленум утверждает новых членов. Не каждый и не сразу раскусил тактику Сталина. Мол, под крики о помощи германской революции и угрозе новой войны с Антантой Троцкий своим броском через Польшу в Восточную Пруссию хочет втравить СССР в авантюру, поэтому нужно убрать его с ключевого поста. Ленин, будучи тогда недееспособным, не смог пресечь эту аппаратную интригу Сталина. И Троцкий был вынужден в одиночку броситься в бой против всего аппарата. Он пишет «совершенно секретную» записку членам ЦК и ЦКК партии. В ней в духе предоктябрьских «писем издалека» самого Ильича разоблачает интриги «тройки». Та вначале пытается отписаться, поручив председателю ЦКК В. Куйбышеву ответить на письмо. Но эта отписка вызвала второе, еще более яростное письмо Троцкого. Здесь уже «демон революции» не стесняется в выражениях, разоблачая аппаратные интриги Сталина.