Россия и русские. Книга 1 - [43]
Подобное уединение, возможно, практиковалось под влиянием византийского опыта>32. Мотивировалось же оно желанием уберечь женскую честь, которая защищалась законом еще строже, чем мужская. Особенно тщательно предотвращалась возможность незаконного рождения ребенка, из-за которого могла нарушиться система наследования и владения собственностью, столь важная для функционирования государства>33. В то же время подобное «заточение» отражало растущее влияние Церкви на повседневную жизнь, а особенно на брачные отношения в боярских семьях. Церковь устанавливала очень строгие правила сексуального поведения, и любое отклонение от норм приличия могло на всю жизнь испортить репутацию женщины.
Значение иерархичности и стабильности в семейной жизни московитов отразилось в популярной книге, своеобразном справочнике, известном как «Домострой» и посвященном религии, морали, семейной жизни и ведению хозяйства. Он был написан в 1550-х гг., однако точно установить его автора (или же нескольких авторов) не удалось. Традиционно предполагалось, что книгу написал Сильвестр, духовник Ивана IV. Но ему скорее всего принадлежали лишь статьи религиозного характера. Вряд ли Сильвестр составлял статьи, дающие практические советы по торговле, сельскому хозяйству и экономии. Вероятнее, что автором этих разделов являлся какой-нибудь состоятельный купец, связанный с международной торговлей и читавший книги по этикету и ведению домашнего хозяйства. Подобные сочинения пользовались определенным успехом у европейской элиты эпохи Возрождения.
«Домострой» отразил желание московской элиты внедрить закон Божий в повседневную жизнь, заменив обычай законом, а местные традиции — едиными предписаниями>34. Такого рода работа была по силам лишь человеку с достатком, державшему слуг, привыкшему к хорошему мясному обеду на столе и меховой шубе зимой. Он рассматривал общество как иерархию, где человек, расположенный на высшей ступени, имел право требовать повиновения от тех, кто стоял ниже, но и брал на себя обязательство заботиться об их благосостоянии и спасении душ. У мужчин и женщин были свои четко разделенные владения и в практических делах, и в духовной жизни. «Подобает поучити мужем жен своих с любовию и благорассудным наказанием; жены мужей своих вопрошают о всяком благочинии: како душа спасти, Богу и мужу угодити и дом свой добре стоити и во всем ему покорятися; и что муж накажет, то с любовию приимати и со страхом внимати, и вторити по его наказанию. Перьвие — имети страх Божий и телесная чистота, якоже впереди указано бысть»>35.
Осталось неизвестным, насколько же широко был распространен «Домострой» и как много семей его читали. Возможно, его аудитория ограничивалась малограмотностью населения, ведь даже в высших слоях Московии мало кто умел читать. Предположительно его главными читателями являлись купцы, должностные лица, священники, грамотные бояре и дворяне.
В крестьянской же культуре идеи «Домостроя» рассматривались несколько с иных позиций и сформировались при иных обстоятельствах. Деревенская община была вынуждена действовать в довольно неблагоприятных условиях: работать на неплодородной земле, пережидать длинную, холодную, темную зиму, завершающуюся весенними паводками. Приходилось заниматься сельским хозяйством и среди мрачных лесов, дававших кров и пищу, но скрывавших и множество опасностей в виде диких животных, разбойников и даже вражеских солдат. В подобной ситуации люди начинали представлять, что они окружены различными злыми духами, присутствующими повсюду. По мнению простых жителей, мир находился в руках дьявола. Такой взгляд на вещи приводил к постоянному и жесткому самоконтролю, усмирению страстей, чтобы уменьшить риск, остаться в безопасности, следуя проверенным способам ведения сельского хозяйства, занятия рыболовством, постройкой избы и т. д. Урожай и доход были скромными, но надежными и регулярными, а нововведения хоть и могли принести большую прибыль, но могли и навлечь беду. В течение веков этот консерватизм и нежелание рисковать заставляли общину противостоять переменам, особенно когда инновации привносились извне благонамеренными реформаторами.
Крестьяне, как и большинство русских людей, особое значение придавали понятию морали. Они осознавали, что последствия человеческих слабостей и грехов — пьянства, лени, жадности, похоти — разрушали нормальную жизнь и планы семьи, мешали домашнему хозяйству и в итоге грозили существованию всей общины. В деревнях для поддержания спокойствия и во избежание любого риска принимались негласные правила поведения. Нарушители правил наказывались, что уменьшало пагубное воздействие какого-либо проступка. В подобных условиях принятие решений являлось коллегиальным, общим, с вовлечением всех дворов, с предоставлением каждому права свободно высказаться на ту или иную тему. Притом старались всячески избегать открытого столкновения мнений, авторитарного поведения и давления. Эта система гармонировала с практикой круговой поруки, распределением налогов и набором рекрутов в общине.
Существовала тенденция изображать московское общество XV–XVI вв. как отсталое и крайне бедное. Действительно, завоеванные земли лежали далеко от основных международных торговых артерий. Вот почему эти владения Москвы не особенно оспаривались, за исключением, возможно, лишь Балтики, расположенной близко к коммерческим путям. Однако Русь производила ряд продуктов, пользовавшихся на мировом рынке высоким спросом. Для того чтобы спрос встретился с предложением и торговля, например собольим мехом (высоко ценимым при европейских дворах эпохи Ренессанса), велась удачно, московиты расширили свои территории до Вятки, Вычегды и Камы. Завоевания происходили в конце XV — начале XVI в. и благодаря им государство бросало своеобразный вызов Новгороду, а впоследствии и Казанскому ханству. Великий князь требовал с местных жителей — зырян, пермяков, вогулов (манси) и югров (ханты) — выплаты дани мехами, а также разрешал ограниченному числу купцов вести отсюда выгодную торговлю
