Ромео - [144]
Сара не сводит глаз с Аллегро. Она взывает к его поддержке, к его силе и мужеству. Потом смело встречает взгляд Вагнера.
— Ты думаешь, что знаешь меня настоящую, Майк, но ты ошибаешься. Я никогда не считала тебя своим спасителем. Для меня ты всегда оставался тем, кто ты есть на самом деле. Мучителем. Убийцей.
— Все верно, детка. Сопротивляйся жестче. Тем упоительнее будет капитуляция.
— Я ненавижу тебя. Презираю!
Он срывает с нее трусики, и она остается совершенно голой. Похотливое урчание вырывается из его груди. Он в экстазе.
На коленях возле кресла, она стоит, уткнувшись лицом в подушку.
Он взмахивает черным кожаным ремнем и стегает ее по ягодицам. Удар легкий, скользящий.
— Это чтобы тебя поддразнить, — говорит он и стегает еще раз. Теперь ремень опускается с тяжелым свистом и оставляет красные рубцы на коже. Свободной рукой он давит ей на затылок, сильнее прижимая ее лицо к подушке, чтобы заглушить крики.
— Ты еще не сочишься, детка?
Рана Аллегро дает о себе знать. Он не может сфокусировать взгляд. В глазах двоится. Но он не сдается.
— Может, все-таки снимешь с меня цепи, ты, ублюдок? Давай, я покажу тебе, что должен делать настоящий мужчина.
Вагнер хохочет. Ремень вновь взвивается.
Она с жадностью глотает воздух. Задыхается, как в том сне.
Обнаженная, она распластана в кресле. Теперь уже на спине. Вагнер вытирает пот и слезы с ее щек.
— Ромео знает, какая ты нехорошая девочка. Шпионишь под дверью отцовского кабинета, наблюдаешь, как он забавляется с твоей старшей сестрой. Не об этом ли были твои фантазии, Сара? Разве не мечтала ты занять место сестры? Не хочешь поиграть в отцовские игры с Ромео, принцесса? Превратить в реальность свои фантазии насчет секса с отцом?
— Так же, как это делал ты, совокупляясь с матерью?
Она видит, как он меняется в лице. Что это? Память возвращает ему ощущение собственной беспомощности? Но эта вспышка длится лишь мгновение, и вновь его лицо становится строгим и суровым.
— Мама никогда не обижала меня. Ни одна женщина не посмела меня обидеть. Все вы думаете, что такие горячие. Но на самом деле вы — полное ничтожество. И она тоже была ничтожеством. У нее был любимый сын, а она вышвырнула его, как мусор. Подобрала этого идиота-пьяницу. Ты знаешь, каково это — смотреть, как его поганый член входит в нее? Да, Сара. Ты знаешь, что такое подсматривать. Не тебе это объяснять.
На кухне. Падает в обморок от боли, страха, ярости. Он поднимает ее, грубо сдавливая грудную клетку. Она не может дышать.
Я уже на пределе. Но если я сдамся — тогда конец, он победит. Я не могу позволить ему победить.
Он швыряет ее на стул, застланный светло-зеленой хирургической простыней. На ней аккуратно сложены хирургические перчатки. Комок подступает к горлу.
На столе разложены какие-то предметы. Здесь белый шелковый шарф, бутылка «Перрье-Жуйе» и книжица в черном блестящем переплете из змеиной кожи. Дневник Мелани. Ее страницы — свидетели ее позора, мучительных страданий и гнева.
Сара останавливает взгляд на одном предмете. Он лежит чуть в стороне. Красная бархатная коробочка. В форме сердца. Слезы струятся по щекам. Она отворачивается, и в этот момент он берет со стола разделочный нож и с подчеркнутой неторопливостью пристраивает его на крышке красной коробочки.
— Ты все-таки оказалась достойной ее сердца, детка. Ее прощения. Как и моего.
Опять в гостиной. Вагнер одет для хирургии. Выставляет на кофейный столик неоткупоренную бутылку шампанского и красную коробку-сердечко. Кладет разделочный нож на подушку кресла. Пистолет опускает на пол, к своим ногам.
Джон лежит на полу всего футах в десяти от него. Рубашка его в крови, а лицо постепенно заволакивается маской смерти. Но Сара с изумлением и радостью замечает, что веки его дрогнули и открылись на мгновение, которого оказалось достаточно, чтобы увидеть, где лежит пистолет Вагнера.
От Вагнера ускользнул этот молчаливый диалог. Он слишком увлечен созерцанием обнаженного тела Сары.
— Какие прелестные тугие грудки, крепкая попка…
Ее руки связаны за спиной шелковым шарфом, и все, что она может, — это гневно смотреть на него.
— А как же крепкая попка Викки? Я ведь была там, Майк. В гардеробной. Я слышала, как ты пыхтел…
— Стыдно, стыдно, Сара. Ты ведь знаешь, что бывает с любопытными девочками. Они получают то, что заслуживают. Ромео сейчас воздаст тебе по заслугам. На колени, детка.
— Никогда. Не дождешься.
Он наотмашь бьет ее по лицу.
— Бедная девочка. Ты хочешь боли. Я понимаю. — Он заносит руку для следующего удара.
— Нет, пожалуйста. Не надо. Не бей меня больше. Пожалуйста. — Она пятится назад. Одолевает несколько шагов. Еще пару.
Он принимает правила игры. Движется следом за ней наступая. Поводя бедрами в такт музыке «регги». Ухмыляясь.
— Видишь, мы уже и танцуем, детка.
Она доходит до середины комнаты, но Вагнер уже утомлен игрой.
— Довольно, Сара. Вставай на колени.
Издав покорный вздох, она повинуется и, задрав голову, выжидательно смотрит на него.
— Хорошо. Ты победил. Этого ты добивался? Повиновения? Послушания? Исполнения всех твоих желаний? — Пока она отвлекает Вагнера, Аллегро изо всех сил пытается продвинуться по ковру.
Долгожданный звонок в дверь — и она, бросив ему на руки младенца, устремилась к лифту… к машине… к назначенному месту важной деловой встречи. Но очаровательную Мадди Сарджент в тот вечер преследуют неудачи. Контракт, на который она так рассчитывала, не будет подписан, деловой партнер на встречу не явился. А деловой партнер по воле шутницы судьбы в тот вечер отлично справился со случайно доставшейся ему ролью няни, а потом — и с другой, гораздо более подходящей ему ролью…
Богатый наследник Адам Форчэн встречает на вечеринке загадочную незнакомку. Он влюбился. Да к тому же и девушку, как он узнал позже, зовут Евой. Вот уж прямо-таки перст судьбы. Но решится ли он вступить в брак, нарушив волю своего отца?..
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Имение Ривертон, Англия, 1924 год. Известный поэт покончил с собой во время вечеринки в честь летнего солнцестояния. Свидетелями были только две сестры-аристократки: обаятельная и жизнерадостная Эммелин, и красивая, умная, страстная Ханна. Одна — преклонявшаяся перед ним, другая — бывшая по слухам его любовницей. С тех пор сестры никогда не разговаривали друг с другом. Что же произошло на самом деле? Правду знала лишь горничная Грейс Ривз, всю жизнь пытавшаяся забыть события той ночи. Но семьдесят лет спустя, когда кинорежиссер из Голливуда решила снять фильм о произошедшем, старые воспоминания пробудились, и хранимые секреты начали открываться…
Читатели уже знакомы с героями первой части романа – четырьмя подругами и дочерью одной из них. Кульминационный момент «Кружево-2» – похищение Лили во время ее поездки в Турцию. Похититель и цель преступления окажутся очень неожиданными.Продолжение романа «Кружево». Главные герои – Лили, молодая кинозвезда, и ее мать Джуди Джордан, с которой наконец-то она встретилась в конце первой книги. Присутствуют и три школьные подруги Джуди, судьба которых подробно прослеживается в первой части романа. Все они – преуспевающие элегантные женщины.
Во время пикника на семейной ферме шестнадцатилетняя Лорен Николсон становится свидетельницей шокирующего преступления – ее мама Дороти убивает человека. Спустя пятьдесят лет эта история по-прежнему беспокоит героиню. Кем был тот человек и почему мама так поступила? Лорен понимает, что может упустить последний шанс узнать правду, и принимается искать ответы в прошлом Дороти. Она идет по следам незнакомцев, встретившихся когда-то в истерзанном войной Лондоне, чтобы понять, как их судьбы связаны с судьбой ее матери.
Корнуолл, 1933 год. Элис Эдевейн живет в красивом поместье вместе с семьей. Дни текут привычной чередой, а идеальному миру, лишенному забот, ничто не угрожает. Но однажды случается непоправимое – таинственно исчезает Тео, младший брат Элис. А вскоре после этого находят бездыханное тело друга семьи. Что это – самоубийство или преступление? И если самоубийство, то могла ли причиной стать пропажа Тео?В 2003 году детектив Сэди Спэрроу оказывается в Корнуолле. Гуляя по лесу, она случайно обнаруживает заброшенный дом – тот самый, в котором произошла трагедия.