Романтический уик-энд - [29]

— Да, мы с ним расстались, когда я узнала, что во время моего отъезда он встречался с моей лучшей подругой.

— Замечательно! — вырвалось у Бена. — То есть я хочу сказать, что ты сейчас, наверное, переживаешь из-за этого. Но, может, когда у тебя будет время, ты мне напишешь? Просто так, по-дружески. Мне ведь от тебя ничего не надо. Что ты на это скажешь?

— Ладно, разве что по-дружески. Только не жди, что я буду писать тебе часто — Дэнни, наверное, рассказывал что я не любительница писать письма.

— Рассказывал! — радостно подтвердил Бен. — Но меня это не пугает. Послушай, Кейти, расскажи мне о пьесе, в которой ты занята. Я и не знал, что ты — актриса. Я вообще не очень много о тебе знаю.

— Ну, актрисой бы я себя не назвала, — скромно отозвалась Кейти. — Я хочу сказать, что не собираюсь в будущем делать это своей профессией, но играть на сцене мне нравится — и петь, и танцевать. В школьной постановке «Бригадуна» я исполняю главную роль Завтра — премьера. Это мюзикл о волшебной деревеньке в Шотландии…

— Я знаю, — перебил ее Бен. — Когда три года назад мои родители возили меня в Нью-Йорк, мы смотрели именно эту пьесу. До этого мне никогда не приходилось бывать на бродвейском спектакле, и я был просто в восторге!

— Так ты видел этот спектакль! — воскликнула Кейти. — Тогда ты, должно быть, запомнил и мою тетю — Шейлу Шеридан, она играла роль Фионы, ту самую роль, что сейчас играю я. Я была в гостях у Шейлы и смотрела ее новый спектакль как раз перед приездом в Уэст-Пойнт. Это она привезла меня туда в субботу утром.

— А ты не шутишь? — чувствовалось, что Бен потрясен. — Я никогда не был знаком ни с одним человеком, состоящим в родстве со звездой Бродвея!

— А как же мой брат Дэнни? — засмеялась Кейти. — Он ведь тоже ее родственник!

— Черт возьми! — воскликнул Бен, — Как бы мне хотелось познакомиться с ней и попросить для мамы автограф! Маме тогда так понравился «Бригадун»! Она обожает театр, но из того захолустья, где расположено наше ранчо, ей не часто удается выбраться, чтобы посмотреть какую-нибудь пьесу.

— А что собой представляет жизнь на ранчо? — спросила Кейти. — Наша семья не раз перебиралась с места на место, но на западе мы никогда не жили.

Бен с удовольствием стал рассказывать ей об огромных пространствах, которые называл «домом». Кейти слушала его, как зачарованная, и очень удивилась, когда часы на камине вдруг пробили одиннадцать.

— Бен, если ты звонишь по платному телефону-автомату, то ты уже банкрот, — опомнилась она. — Я бы с удовольствием послушала еще о твоем ранчо, но нам лучше закончить разговор.

— Думаю, ты права, — согласился Бен. — Я напишу тебе обо всем остальном в своем следующем письме. Желаю удачи в завтрашнем спектакле. Жаль, что я не смогу приехать и посмотреть его!

— И мне очень жаль, — отозвалась Кейти, осознавая вдруг, что ей действительно хотелось бы, чтобы Бен приехал. Потом улыбнувшись, она сказала:

— Кстати, к твоему сведению, считается плохой приметой желать актерам удачи перед спектаклем. Надо сказать: «Чтобы ты ногу сломала!» [17]

— Что за чушь! — засмеялся Бен. — Но так и быть, Кейти, чтоб ты ногу сломала! Ложись спать, а после спектакля напиши мне — и поскорей.

— Спокойной ночи, Бен! Спасибо, что позвонил мне. И передай привет моему старшему братишке.

Повесив трубку, Кейти поднялась наверх. Впервые за несколько недель она чувствовала себя счастливой.

В пятницу вечером, когда Кейти и ее подружки — участницы «Бригадуна»— переодевались и гримировались в шумной многолюдной уборной, вдруг принесли три коробки из цветочного магазина, и все — для Кейти. В одной из них был огромный букет от родителей, Вилли и Дэнни. Второй от тети Шейлы — она не смогла приехать, так как должна была участвовать в дополнительных спектаклях, но все же прислала дюжину чудесных роз на длинных стеблях и очень теплую записку,

— А от кого третий букет? — полюбопытствовала Кэрол, когда Кейти открыла последнюю коробку и достала букет небольших роз и пушистую ветку с мелкими душистыми цветочками.

— Не имею представления! — пожала плечами Кейти, перетряхивая зеленую папиросную бумагу в коробке. — Здесь нет карточки. Наверное, это от Кимми.

Но в голове у нее вертелась мысль, что этот букет мог бы быть от Скотта, если бы…

— Вот же она! — Элисон, одна из танцовщиц, подняла с пола карточку и протянула ее Кейти.

«Чтоб ты ногу сломала, Кейти! Пришелец болеет за тебя».

Карточка не была подписана, но Кейти прекрасно поняла, от кого она.

Заглядывая через плечо Кейти, Кэрол спросила;

— Что это, черт возьми, за пришелец?

— Так, шутка, — улыбнулась Кейти. Она вдруг ощутила, что волнение и беспокойство, связанные с премьерой, которые она так тщетно пыталась подавить, вдруг совершенно исчезли. Она почувствовала себя уверенной и совершенно спокойной.

Сегодня Кейти О'Коннор будет играть так, как не играла никогда в жизни!

Все так и произошло. Превосходно играли все — неприятности вчерашнего дня как по мановению волшебной палочки испарились. Голоса ребят звучали чисто, звонко и в тон, танцевальные номера прошли без сучка и задоринки, Джим ни разу не чихнул, а аппарат, испускающий туман, работал как надо. Зал был переполнен, а в конце публика хлопала долго и настойчиво и вызвала актеров семь раз!