Романтическая сказка Фуке - [5]

Но как бы то ни было, в своеобразном творчестве Фуке явственно выступало то, что давало ему право на признание у своих современников: глубокая неудовлетворенность действительностью и сочувствие той человеческой индивидуальности, которая не может удовлетвориться ею. Более других должен был оценить это в нем Гофман.

Поводом для их сближения стала повесть "Ундина", напечатанная весной 1811 г. в журнале их общего друга и издателя Юлиуса Эдуарда Хитцига, единственное из произведений Фуке, вошедшее в мировую литературу. Первый восторженный отзыв о нем появился в печати в 1812 г.: "Такая точно рассчитанная сила, такое сочетание ясности и глубины, такие пропорции изображения встают перед нами на каждой странице..." {Цит. по кн.: Pfeiffer W. Uber Fouques "Undine". Heidelberg, 1902. S. 40-41.} Австрийский поэт Маттеус фон Коллин написал Фуке: ""Ундина" вызывает общие аплодисменты; утонченная красота этого произведения должна вызвать симпатии у всех" {Цит. по кн.: Schwabe J. Friedrich Baron de la Motte Fouque als Herausgeber literarischer Zeitschriften der Romantik. Breslau, 1937. S. 94.}. Вскоре повесть начали переводить: в 1815 г. появился итальянский перевод, в 1818 французский, датский, английский (второй перевод на английский язык был сделан в 1830 г. Т. Карлейлем, страстным пропагандистом немецкой литературы). В. Скотт нашел в ней проникновенный показ человеческих страданий, Э. По - "лучший из возможных образцов идеала прекрасного" {Poe E. A. Op. cit, P. 37.}. В последний вечер своей жизни читал "Ундину" в кругу близких Рихард Вагнер. Фантастическая повесть Фуке дала одну из тех схем внутричеловеческих законов, которые литература заполняет все новым и новым содержанием, - об этом по-разному свидетельствуют сказка О. Уайльда "Рыбак и его душа" и пьеса Ж. Жироду.

Нельзя не обратить внимание на то, как высказались о ней два великих противника немецкого романтизма. Гете, впервые познакомившийся с "Ундиной" во французском переводе, позаботился, чтобы книжку переплели заново, а позднее сказал Эккерману: "Если вы хотите составить себе благоприятное представление о Фуке, почитайте его "Ундину", она действительно прелестна" {Эккерман И. П. Разговоры с Гете в последние годы его жизни. М., 1981. С. 259.}. Гейне, который готов был скорее обругать, чем похвалить, все, что принадлежало Фуке, в потоке саркастических фраз не мог не сказать об особой поэтичности повести: "Но что за чудесная поэма эта "Ундина"! Сама поэма есть поцелуй: гений поэзии поцеловал спящую весну, и весна, улыбаясь, раскрыла глаза, и все розы заблагоухали, и все соловьи запели, и благоухание роз, и пение соловьев наш милейший Фуке облек в слова и назвал все это "Ундиной"" {Гейне Г. Указ. соч. Т. 4. С. 427.}.

В 1819 г. Сигизмунд Руль, директор картинной галереи в Касселе, писавший картины на исторические темы, пришлет Фуке в Неннхаузен рисунки к его тексту {Менее примечательными иллюстраторами "Ундины" были Э. Штейнбрюк и Ю. Шнорр фон Карольсфельд.}. А в июле 1812 г. Гофман пишет из Бамберга в Берлин Хитцигу: "Буря, дождь, вода, стекающая потоками, постоянно напоминали мне о дядюшке Кюлеборне, которого я из своего готического окна громким голосом призывал успокоиться, а так как он грохочет нечленораздельно и с ним не поговоришь, я затеял подчинить его себе при помощи хитрых штук, которые называются нотами. Иными словами: "Ундина" должна дать мне великолепный материал для оперы. Вы не согласны со мной?" {Hoffman E. T. A. Briefwechsel. Munchen, 1967. Bd. I, S. 339.}. Через две недели он повторяет уже как просьбу: "Вы знаете, что мне плохо удается переложение прозы стихами и поэтому будет трудно сделать из "Ундины" оперу. Так не могли бы Вы среди Ваших друзей, имеющих поэтическое дарование, найти кого-нибудь и уговорить сделать для меня переработку "Ундины"" {Ibid. S. 342.}?

Сделать эту переработку взялся сам Фуке. И теперь уже ему отправляет письмо Гофман в августе того же года: "Счастливая звезда взошла над моими музыкальными трудами, ибо, как сообщает мне мой друг Хитциг, Вы сами, господин барон! хотите переработать Вашу великолепную, задушевную "Ундину" для моего музыкального сочинения. Не могу выразить словами, как я, читая ее, думал... воплотить глубокую сущность романтических персонажей в звуках... по-настоящему проникнуть в их полную тайны природу и познать ее... День и ночь вижу и слышу я милую Ундину, рокочущего Кюлеборна, блистательного Хульдбранда, и, простите, господин барон, мне не терпится начать писать музыку! Настоятельная просьба, не заставляйте меня долго ждать. С величайшим уважением и почтением называю себя,

господин барон!

душевно преданным Вам. Гофман" {Ibid, S. 347.}.

Получив это письмо, Фуке начинает работу над либретто, которое заканчивает менее чем через год. А еще через год Гофман приехал в Берлин, где они впервые встретились лично как настоящие друзья.

О процессе работы над музыкой Гофман со свойственной ему манерой скрывать особенно сильные переживания за дурачеством рассказывал: "С Ундиной мы ведем превосходную жизнь. Она посещает меня каждое утро и приносит (бог знает, где она это берет) прекрасные цветы и всякие разноцветные блестящие камни, и вот мы сидим и играем, как дети, пока солнце не окажется совсем высоко, - тогда она спешит прочь, и как только она уходит, все цветы вянут и камни теряют блеск" {Ibid, S. 457.}. В 1815 г. опера была закончена, однако премьера состоялась только в 1816-м. Вначале Гофман предполагал поставить оперу в Вюрцбурге, но вновь назначенный попечитель королевских театров граф Брюль, один из друзей Фуке, сумел заинтересовать "Ундиной" наследного принца и добился постановки в берлинском театре в день рождения короля. Она была подготовлена тщательно и со знанием дела. Сам Фуке достаточно понимал в искусстве сцены (в детстве, мечтая о военных подвигах, он иногда задумывался, не стать ли ему актером; в начале 1810-х годов в Берлине ходили слухи, что он возглавит новый театр, который предполагалось открыть). Гофман в свое время в Бамберге расписывал театральные кулисы и оказался хорошим помощником известному Карлу Фридриху Шинкелю, уже прославившемуся своими декорациями к "Волшебной флейте". Главную партию исполняла выдающаяся певица Иоганна Ойнике, дирижировал Бернгард Ромберг.