Романтическая сказка Фуке - [6]

Шрифт
Интервал

Конечно, это был более триумф Гофмана, чем Фуке. Первый композитор-романтик Карл Мария фон Вебер писал в своей рецензии: "В тексте оперы "Ундина" кое-что можно было бы прояснить и уточнить, сделать более связным; тем отчетливее и выразительнее те формы и контуры, в которых дал жизнь опере композитор. Это поистине единый сплав... В целом это произведение - одно из самых одухотворенных, какие появились в наше время. Это прекрасный результат проникновения в тему и осмысления ее, достигнутый благодаря незаурядной работе мысли и учету воздействия всего художественного материала, произведение, доведенное до уровня высокого искусства благодаря прекрасным, врезающимся в память мелодиям... Если бы Гофман в ближайшее время снова подарил миру что-то столь же значительное, как эта опера..." {Hoffmann E. T. A. Sein Leben in Bildern. Lpz., 1961. S. 33.} Однако "Ундина" в музыке Гофмана, как и в литературном творчестве Фуке, осталась лучшим, неповторенным созданием. Но ей была суждена недолгая жизнь, и исследователи как Фуке, так и Гофмана, затрудняются объяснить причину этого. Возможно, дело было в неудачном либретто, которое "рабски держалось повествования" {Pfeiffer W, Op. cit. S. 64.}. Возможно, утратила очарование новизны музыка, когда через несколько лет появился "Волшебный стрелок" Вебера. Во всяком случае, поставленная заново в Праге в 1821 г., опера провалилась. До нашего времени дожили лишь увертюра и ария Ундины, исполняемые в концертах.

Уже в 30-е годы Фуке сделал новое либретто, и новую оперу написал Карл Гиршнер, капельмейстер театра в Данциге, где и ставил ее на протяжении семи лет. Следующие музыкальные обработки "Ундины" - опера австрийца И. Риттер фон Зейфрида "Ундина, невеста из водяного царства", балеты А. Гюроветца и Г. Шмидта - последний был поставлен Тальони в Берлине в 1836 г. Когда в 1837 г. он был дан при дворе по случаю обручения принцессы Елизаветы с принцем Карлом Гессенским, король Фридрих Вильгельм III вручил присутствовавшему там Фуке специально изготовленную золотую медаль. Последняя обработка - опера Альберта Лорнитца (1845), которая, по мнению Э. Клессмана, настолько же представляет собой "чистейший бидермайер", как гофмановская опера "чистейший романтизм" {Klebmann E. Die deutsche Romantik, Koln, 1979, S. 14.}.

В литературном наследии Гофмана запечатлен еще один момент сотрудничества и духовного содружества с Фуке, которое сложилось в итоге совместной работы над оперой "Ундина". В 1811 г. Фуке написал новеллу "Иксион". Это совсем маленькое произведение звучит удивительно в унисон большой теме Гофмана - теме несовместимости и разрыва поэтической натуры с убогой повседневностью. Иксион в античной мифологии - своего рода максималист, пожелавший соблазнить Геру, вместо которой Зевс подослал ему облако, а затем в наказание спустил в Тартар и привязал к огненному колесу. Молодой барон Вальборн, поэт, соприкоснувшись с жизнью, пережив сильное чувство к женщине, которая не ответила на его любовь, бросил свой круг, ушел от мира и поселился тайно от всех в отдаленной сельской местности. Соотнеся реальную суть всего окружающего со своими мечтами, он пришел к выводу, что обнимал облако вместо богини. Прибежище он нашел в собственной фантазии: увенчав себя короной из золотой бумаги, раз и навсегда поверил, что он Иксион в Фессалии. Добрые люди, которые увидели в нем попросту душевнобольного, - любимая им прежде женщина и некий молодой лифляндец, случайно ставший свидетелем его безумств, - пытались было помочь ему, но почувствовали полное бессилие (добрые люди, но плохие музыканты, - сказал бы Гофман, понимая под хорошим музыкантом только того, кто живет вразрез с общими нормами здравого смысла). Зато участие в судьбе несчастного сблизило этих двоих и вскоре привело к благополучному супружеству. Когда год спустя они смотрели в театре историю греческого Иксиона и вспомнили о Вальборне, тот на мгновение, как призрак, вдруг появился рядом с ними и с ироническим сочувствием прокомментировал: "Здесь иметь дело с Иксионом куда приятнее". Вскоре им стало известно, что Вальборн скончался как раз в тот самый вечер, когда привиделся им в театре.

Если говорить кратко, новелла достойна принадлежать перу самого Гофмана. Если обстоятельнее, то необходимо сказать, что здесь у Фуке намечены ситуации и образы, которые потом - после 1811 г. - легли в основу многих произведений его великого друга. Самое раннее из них - "Дон Жуан" (1813), где исполнительница роли Донны Анны появляется перед героем в тот самый момент, когда в действительности умирает у себя в номере. Поэт Иксион в своей Фессалии - Ансельм в Атлантиде ("Золотой горшок", 1815). Добрая женская душа, которая сочувствует помешанному, не догадываясь, что он видит в мире больше, чем все разумные, а потом счастливо вступает в брак с другим, - Клара в "Песочном человеке" (1815). Наконец, безумец, выходец из знатной семьи, порвавший со всеми благами и удалившийся в лесное уединение, прообраз знаменитого Серапиона ("Серапионовы братья"), который впервые появляется в замыслах Гофмана в 1818 г. Число примеров можно умножить. Само собой разумеется, это говорит не о заимствованиях Гофмана у Фуке, а о большой близости, сходстве мировидения того и другого. Но именно в силу этого Гофман прямо ввел барона Вальборна в свое произведение и тем самым обессмертил его: мало кто помнит героя новеллы "Иксион", зато все знают персонаж "Крейслерианы", второе Я капельмейстера Крейслера. В 1814 г., после первой встречи Фуке и Гофмана, в третьем номере журнала "Музы" ("Die Musen, eine norddeutsche Zeitschrift") были напечатаны два письма: от барона Вальборна капельмейстеру Крейслеру и от Крейслера Вальборну с предисловием Гофмана и Фуке. С этих писем начинается и вторая часть "Крейслерианы" (1815) после краткого предуведомления: "Осенью прошлого года издатель этих страниц приятно проводил время в Берлине с титулованным автором "Сигурда", "Волшебного кольца", "Ундины", "Короны" и др." Тут и родился замысел, исходивший, видимо, от Гофмана, сблизить двух мечтателей-максималистов, не приемлющих жизни такой, как она устроена. Оба уходят из нее, и каждый оставляет другому письмо:


Еще от автора Джульетта Леоновна Чавчанидзе
Романтический мир Эрнста Теодора Амадея Гофмана

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Врагу по рогам

Критика книги "Гаррисон Г. Враг у порога: Фантастический роман. - М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. - 416 с. - (Серия "Стальная Крыса")".


Финляндский разгром

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шпионаж особого рода

Шпионаж как сфера тайной деятельности по сбору особо ценной информации охватывает все сферы рыночной экономики. Автор показывает различные средства и приемы шпионажа, с помощью которого конкуренты находятся в курсе дел друг друга и наносят удары по наиболее уязвимым местам. Здесь и слежка, и подкуп, и переманивание специалистов, и подделка фирменных знаков, и шантаж, и секретные счета, и использование компьютерной техники для финансовых афер.


Пасынки "свободного мира"

В книге на основе фактов и документов рассказывается о социальном неравенстве миллионов детей в странах капитала, о нещадной эксплуатации детского труда. Авторы показывают, как буржуазное общество лишает юное поколение детства. С момента своего рождения дети становятся пасынками «свободного мира». Для широкого круга читателей.


Командировка

В этой книге помещены очерки о людях с интересными судьбами. Здесь и о людях, осваивающих Крайний Север, и о героическом Евпаторийском десанте в годы Великой Отечественной войны, и о осиротевшей семье в новгородской деревне… И в каждом очерке присутствует волнующая человеческая судьба.Книга рассчитана на массового читателя.


Россия: линии разлома

Интервью старшего научного сотрудника Института философии РАН Вадима Цымбурского интернет-изданию "Агентство политических новостей".