Романовы. Век первый - [40]

В недавние времена Стеньку Разина — безбожника, пьяницу, разбойника и пирата — пытались представить этаким идейным борцом за интересы простых людей, крестьянским вождем, защитником униженных и угнетенных. Даже улицы в центре столицы называли его именем. А таким ли он был на самом деле? Но чего у него не отнимешь, так это умения использовать в собственых интересах внутренние трудности Московского царства, вызванные вот уже семь лет не прекращавшейся войной то с поляками и шведами, то с турками и татарами — войной, требующей напряжения всех сил государства, ослабленного к тому же недавним моровым поветрием.

А кто мобилизовывал эти силы и ресурсы? Кто собирал налоги? Кто возвращал беглых? Кто гнал людей на войну?

Ответ лежал на поверхности — бояре, помещики, приказные, стрелецкие начальники. Вот против этих людей, выполнявших свой долг, и было направлено возмущение народа, испокон веков верующих в хорошего царя и обвинявших его слуг во всех смертных грехах. Именно царских слуг Разин сделал своей мишенью в войне, в конечном итоге заранее обреченной на поражение. Разин и разинцы убивали притеснителей народа, но что они давали взамен правительственной администрации, правительственных мер? Казацкое устройство, воинские поселения, разделение жителей на десятки, сотни с их есаулами и атаманами. С одной лишь целью — грабить тех, кто материально богаче и физически слабее. Но это ведь не прогресс, а самый настоящий возврат к временам Чингисхана.

Тем не менее примитивные лозунги Стеньки Разина срабатывали — люди стекались к нему со всех сторон, сдавали города, шли в бой и на плаху. Весной 1670 года он рассылает своих послов-агитаторов в северные города Московского царства и к запорожским казакам с призывом подниматься против московских бояр, якобы держащих в неволе царя-батюшку и не позволяющих ему облагодетельствовать своих «детушек». Сам же он в это время во главе 7-тысячного отряда казаков и «гулящих людей» подошел к Царицыну. Соблазненные красивыми словами о свободе и равенстве, посадские люди сами открыли казакам городские ворота и устроили им торжественную встречу с последующей попойкой. Жертвами восставших и на этот раз стали новый воевода, Тургенев, а с ним два-три десятка преданных ему людей. Обосновавшись в Царицыне, Разин приступил к организации в нем казацкого управления, но тут ему донесли о стрелецком отряде, идущем по Волге из Нижнего Новгорода для защиты низовых городов. В устроенной Разиным засаде погибло до пятисот стрельцов. Триста человек сдались, предварительно перевязав своих начальников.

Узнав о царицынских событиях, астраханский воевода Прозоровский тут же снарядил до сорока речных судов, посадил на них три тысячи стрельцов и отправил их во главе с князем С. И. Львовым против «заворовавших» казаков. Но у Разина везде были свои «глаза и уши». Его войско, состоявшее уже из восьми — десяти тысяч человек, спешно выступило навстречу правительственным войскам, которые к моменту соприкосновения с казаками оказались полностью распропагандированными и приветствовали атамана криками: «Здравствуй, наш батюшка, смиритель всех наших лиходеев!» Из всех стрелецких начальников в живых был оставлен лишь князь Львов.

Участь Астрахани была практически решена, при том там было достаточно оружия, боеприпасов и продовольствия; что воевода имел в качестве своих помощников опытных иностранных офицеров, а на якоре стоял первый русский морской корабль «Орел» с иностранным экипажем; что гарнизон крепости был обученным и многочисленным. Но там не было одного — желания драться с казаками Степана Разина, так понравившимися посадским и стрельцам за их кратковременное прошлогоднее пребывание в городе. Хуже того, они были практически полностью на их стороне. И когда вечером 21 июня разинцы пошли на приступ, одни их сторонники внутри крепости напали на воеводу и верных ему людей, а другие — бросились открывать крепостные ворота.

На следующий день атаман, подавая пример, собственноручно казнил раненого воеводу, после чего передал в руки «черни» более четырехсот других «начальных людей». Правда, капитану «Орла» датчанину Дэвиду Бутлеру, английскому полковнику Томасу Бэйли и ряду других иностранцев, состоявших на царской службе, удалось спастись.

После массовых и показательных казней в городе начался всеобщий грабеж и всепьянейший кутеж, он сопровождался расправой над людьми, просто попавшимися под руку и чем-то не угодившими победителям. Причем казни, истязаниям и глумлению подвергались не только они, но и члены их семей. Ничто не защищало избранную жертву от самосуда и произвола: ни возраст, ни пол, ни духовное звание. Четыре недели продолжалось это «установление казацкой формы правления» в Астрахани. Наконец вся добыча была поделена, вся водка выпита.

Настал черед и других городов вкусить свободы и равноправия. И вот десятитысячное войско Степана Разина движется вверх по течению Волги. Саратов, а за ним и Самара становятся его легкой добычей. Участь воевод, дворян и приказных людей в захваченных городах предопределена — всех их ждет позорная смерть, зато посадских ожидает казацкая вольница.