Романовы в дороге. Путешествия и поездки членов царской семьи по России и за границу - [51]
Административный конфликт. Поездки царя в загородные резиденции привели к созданию двух центров власти: в Москве и в той резиденции, где находился царь. Это было вызвано тем, что во время царских походов Боярская дума делилась на две неравные части: большинство оставалось в Москве, небольшая группа думных людей сопровождала государя. Из числа оставшихся в Москве царь назначал надворную комиссию. В нее входили представители приказов: Посольского, Поместного, Разрядного, Печатного, судных, Казанского дворца, Сибирского, четвертей и других. Комиссия решала достаточно широкий круг вопросов: контролировала работу приказов, рассматривала челобитные, вела следствия, осуществляла финансовые операции, обеспечивала безопасность в Кремле и в Москве, готовила доклады и проекты документов для посылки их царю в поход. Однако большинство решений комиссия принимала только после доклада государю{485}. Для этого к концу царствования Алексея Михайловича была установлена практика приезда думных людей к государю в определенные дни недели: «Да великий же государь указал всем бояром, и околничим, и думным дворяном, и думным дьяком, и ближним людям, которые были на Москве, ездить по вся воскресенья, в понедельники, и в середы, и в пятницы в поход к себе великому государю челом ударить и для сиденья»{486}. Примечательно, что эта практика сохранилась, по крайней мере, до начала XVIII в. Петр I определил пятницу в качестве присутственного дня руководителей московских приказов – «Послать к судьям, чтоб по вся недели в пятки приезжали з докладными делами в Преображенское на Генеральской двор, а будет и дел нет, приезжали бы»{487}, однако вплоть до начала XVIII в. большинство заседаний Боярской думы, в которую входили руководители приказов, назначалось не только на пятницу, но и на понедельник. С 1697 по 1701 гг. в Преображенском было проведено 11 заседаний Боярской думы, из них по четыре раза в понедельник и пятницу, по одному во вторник, среду и субботу{488}.
Параллельно с надворной комиссией действовала походная комиссия из числа сопровождавших царя членов Боярской думы{489}. Вероятно, именно эта комиссия и занималась ежедневным рассмотрением челобитных грамот, которые челобитчики подавали государю во время его загородных поездок. Для решения более серьезных вопросов в резиденциях устраивались заседания Боярской думы с участием других думных людей. По мнению Г. В. Талиной, проведение заседаний Думы во время загородных походов позволяло определенным образом формировать ее состав{490}. Выявленные П. В. Седовым и А. В. Захаровым данные о заседаниях Боярской думы в загородных резиденциях не подтверждают это: в зависимости от формы заседания приглашались все члены либо Боярской думы, либо Ближней думы{491}.
Сохранились сведения о заседаниях думы в тех резиденциях, где были дворцы: Коломенском, Преображенском, Воздвиженском (до пожара дворца в 1682 г.). Процедура заседания Боярской думы в загородных резиденциях не отличалась от заседаний в Московском Кремле. Обычной практикой было принятие решений на основании подготовленных в Москве выписей{492}. Судебные решения принимались либо после изучения Ближней боярской думой материалов следствия{493}, либо в ходе собственного расследования походной думской комиссии. Например, походные комиссии в 1662 г. вели следствие по делу об участниках Медного бунта, летом 1684 г. – по делу о монахе Псково-Печерского монастыря Иоасафе Сарапе, которого в результате расстригли и предали смертной казни{494}.
Выявленные данные пока не позволяют утверждать, что существовала постоянная конкуренция между надворной и походной думскими комиссиями. Тем не менее наличие двух центров власти создавало все условия для такой конкуренции, особенно во время обострения конфликта Нарышкиных и Милославских в 1680-е годы, когда вдовствующая царица Наталья Кирилловна и царь Петр I «жили по вся лето в Преображенском своим двором [здесь и далее курсив мой. – А. Т.], аж до самой зимы, а зимою жили на Москве»{495}. Однако и в этот период сторонники Петра I из числа думных людей продолжали посещать заседания Думы. Даже после бегства царя в Троицкий монастырь в августе 1689 г. он был не заинтересован в их отъезде из Москвы{496}.
Символические конфликты. Во второй половине XVII в. можно выделить по крайней мере два символических конфликта между кремлевской резиденцией и загородными резиденциями. Первый из них был основан на противопоставлении Кремля как духовного и религиозного центра и загородных резиденций как места реализации материальных, хозяйственных интересов и «потешного» времяпрепровождения. Протопоп Аввакум был убежден, что именно подмосковные потехи царя Алексея Михайловича привели его в ад: «Бедной, бедной, безумное царишко! Что ты над собой сделал? Ну, где ныне светлоблещающиися ризы и уряжение коней? Где златоверхие полаты? Где строение сел любимых? Где сады и преграды? Где багряноносная порфира и венец царской, бисером и камением драгим устроен? Где жезл и меч, имже содержал царствия державу? Где светлообразная рынды, яко ангели, пред тобою оруженосцы попархивали в блещащихся ризах? Где все затеи и заводы пустошного сего века, о них же упражнялся невостягновенно, оставя Бога, яко идолом бездушным служаше?
