Роман роялиста времен революции - [63]

Понятно, что эти неудовольствія, которыя заставили нѣсколько мѣсяцевъ назадъ короля Сардинскаго просить своего зятя покинуть Туринъ, въ настоящее время не способствовали успѣху миссіи Вирье.

Послѣ третьей аудіенціи, онъ могъ считать свое дѣло проиграннымъ. Если бы даже это было не такъ, то война, объявленная Австріи въ апрѣлѣ 1792 г. Людовикомъ XVI, положила бы ему конецъ.

Союзъ Австріи съ Сардиніею въ пользу несчастнаго короля подразумѣвался въ предпринятыхъ переговорахъ.

Слѣдовательно, не оставалось болѣе ничего предпринимать, и письмо, которымъ баронъ Флаксланденъ оповѣщалъ Вирье объ окончаніи его миссіи, кончалось слѣдующею фразою:

….Понятно, любезный графъ, что обстоятельства отняли всякое значеніе у нашей интриги"…

Интрига — вотъ слово, за которое Анри отдалъ здоровье, средства, которое сдѣлало изъ него изгнанника.

Подавленный этимъ словомъ, онъ вернулся въ Парижъ, чтобы дать отчетъ въ своихъ дѣйствіяхъ принцессѣ Елизаветѣ.

Но что значили всѣ пережитыя имъ печали сравнительно съ тѣми, какія ему пришлось увидѣть! Принцесса какъ разъ была занята роковыми переговорами, которые предшествовали 10 августа и про которые можно сказать, что они были послѣдними спазмами монархіи [72].

Всѣ приверженцы конституціи, которые не могли войти въ составъ новаго Собранія, соединились около короля не для того, чтобы отстоять престолъ, но чтобы спасти ему жизнь.

Анри встрѣтился здѣсь съ Малуэ, съ Клермонъ-Тоннерръ, съ Лалли, съ Ла-Туръ дю-Пэнъ, а также съ Жилліе, который съ особенною горячностью относился къ этой благородной задачѣ.

Анри нашелъ Людовика XVI еще болѣе нерѣшительнымъ. Его политика безъ всякаго компаса разбивала всѣ попытки, всѣ наилучшимъ образомъ комбинированные проекты.

А затѣмъ, увы! даже и отъ той надежды, какую Анри, Жилліе и ихъ друзья возлагали на принцессу Елизавету, пришлось отрѣшиться. Принцесса также, какъ и братъ, совершенно растерялась отъ цѣлаго ряда неудачъ во внутреннихъ дѣлахъ, которыя усложнялись еще печальными извѣстіями изъ-за границы, привезееными Анри.

Обманутая, сбитая съ толку столькими разочарованіями, несчастная принцесса вступала въ сдѣлки съ предмѣстьями Парижа.

Падая все ниже, монархія вступила въ сношеніе съ Дантономъ [73].

Напрасно старался Жилліе убѣдить принцессу Елизавету, что около нея есть другіе вѣрные люди, которые имѣютъ больше правъ на ея довѣріе…

Напрасно приносилъ онъ ей планы къ побѣгу, которые онъ и его друзья неутомимо изобрѣтали — они отвергались такъ же, какъ и послѣдній планъ — увы! — который отстранилъ Людовикъ XVI, когда Малуэ предлагалъ ему бѣжать въ Руанъ, гдѣ командовалъ Ліанкуръ.

"Ахъ! я думаю какъ Малуэ, его планъ я бы предпочла всему остальному, — отвѣтила принцесса;- но мы связаны другими мѣрами и поневолѣ приходится ждать"…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Покуда ждали, крестьяне въ Жаллезъ не ждали.

Въ ночь съ 8 на 9 поля, Алліе, обманутый ложными надеждами изъ Кобленца, велѣлъ бить въ набатъ во всѣ колокола Виваре.

Безъ всякой поддержки внутри, безъ помощи изъ-за границы, возстаніе было подавлено…

Нѣкоторые изъ стоявшихъ во главѣ, спасшихся отъ смерти, бѣжали въ Ліонъ. Тамъ они должны были съ Анри испробовать послѣднюю попытку, попытку столь же безполезную, какъ и всѣ предъидущія.

Со всѣхъ сторонъ вокругъ престола проваливалась почва, раскрывалась пропасть, въ которой 10 августа 1792 г. ему предстояло погибнуть окончательно.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Наканунѣ 10 августа. — Первый ударъ въ набатъ, — Gentilhommes въ Тюльери. — Физіономія дворца. — Король. — Маршалъ де-Малье. — Людовикъ XVI скрывается въ Національномъ собраніи. — Первая стычка. — Приказъ прекратить огонь. — Швейцарцы и Gentilhommes'ы въ саду Тюльери. — Вирье спасается отъ рѣзни. — Онъ пріѣзжаетъ въ Ліонъ. — Шаліе. — Его портретъ. — Занятіе Савои. — Графиня Вирье въ Лозаннѣ. — Эмиграція. — Изреченіе Гете. — Отчаянныя письма Анри. — Преслѣдованія въ Лозаннѣ. — Анри вызываетъ къ себѣ жену, въ Ліонъ. — Болѣзнь маленькаго Аймона. — Его портретъ по Ламартину.

I.

Дантъ встрѣтилъ въ своемъ аду цѣлую толпу душъ несшихся за знаменемъ, которое держала вѣчно убѣгающая фигура. Въ ту минуту, когда они думали, что настигли его, призракъ исчезалъ и несчастныя души въ безпорядкѣ летѣли въ пропасть.

Это вѣрное изображеніе монархіи съ самаго начала Революціи. Она тоже бѣжала со знаменемъ въ рукѣ и увлевала за собою своихъ вѣрныхъ, которые вмѣстѣ съ нею должны были погибнуть 10 августа.

Какая надежда могла быть у нихъ, кромѣ надежды на смерть, при видѣ всей этой массы народа, которая во время бунта бросилась приступомъ на Тюльери?

Около полуночи 9 августа раздался первый ударъ въ набатъ, въ Корделье. Онъ разбудилъ марсельцевъ въ ихъ казармахъ. Въ то же время онъ оповѣщалъ послѣднихъ друзей короля, что насталъ часъ поспѣшить ко дворцу.

Но потому, какъ они крались вдоль стѣнъ, безъ мундировъ, пряча свои оружія, съ опущенными головами, можно было подуматъ, что они стыдятся жертвовать своею кровью.

Вирье, Кастежа, Ламартинъ, д'Эрвильи, Клермонъ д'Анбоазъ являются первыми, за ними слѣдуютъ Пюизегюръ и Малье. Къ часу ночи прибываютъ во дворецъ еще 30, 40 gentilhommes'овъ. Между ними Преси, съ которымъ Анри встрѣтится скоро на другомъ полѣ битвы.