Роман на вырост - [14]

Не сводя с меня глаз, он поцеловал мою левую ладонь. Я тут же выбросила из головы тех… на коленях. С этого мгновения думала только о нем.

— Идем?

— Идем.

И мы отправились в полумрак летнего вечера.

Все то время, что ехали по оживленным и забитым машинами улицам, я молчала. То ли это произошло из-за звонка Лины, то ли что другое, но я вдруг подумала: а как отнеслась бы мама к нашей вечерней прогулке? А что если вдруг возьмет и вернется? Мы еще никуда не приехали, а мне уже хотелось пораньше вернуться. Так, на всякий случай.

Но когда приехали на место, я забыла обо всем. Это был клуб «Ориноко», одно из довольно крутых заведений нашего города. Не самое крутое — откуда бы Скворцов взял на «самое» денег. Но меня и «Ориноко» сразил наповал.

— А меня пустят? — пробормотала я.

— Почему нет? — удивился Скворцов.

Не понял моего вопроса, я хотела сказать, что могу оказаться слишком несовершеннолетней. Но никто ничего не сказал. А я была на седьмом небе! Никто из моих знакомых здесь никогда не был. Да что там! Вряд ли кто-то из нашей простенькой школы мог сюда попасть даже во сне. Ох, и позавидуют мне! Лина первая. Поэтому я старательно запоминала все подробности, чтобы потом можно было рассказать.

Мы подошли к нашему столику. Стоял возле него симпатичный официант. Отодвинул мне кресло, словно принцессе.

— Что подать госпоже?

Я улыбнулась. Не могу сказать, что это была уверенная улыбка.

— Пока… минеральной воды.

— Сейчас принесу. И меню. Надеюсь, вы останетесь довольны.

Обращался ко мне, как будто я была главной в нашем дуэте! А почему нет? Слегка поклонился и ушел. Я посмотрела на Скворцова. Ну и ну! Он явно злился!

Я коснулась его руки:

— Что случилось?

Он как бы машинально улыбнулся, но глаза оставались сердитыми.

— Ужасный персонал.

— Разве? Очень приятный человек.

— Неприятный тип.

— Ты…

— Да, я ревную, — ответил мне напрямик. — Ревную свою даму.

— К кому? Он же обязан быть таким.

— И все же я не могу удержаться…

«Он ревнует! Меня! Пусть даже зря! Дурак! Самый любимый дурак!»

Мои радостные мысли прервала музыка. Милая песенка ретро. Ее любила моя бабушка.

— Потанцуем? — спросил мой кавалер.

Я кивнула. А в голове почему-то крутилось: «Только не споткнуться…», хотя я умела и любила танцевать.

Мы раскачивались в ритме нежной мелодии, он прижимал меня к себе, а мои ноги дрожали, как в телевизоре у только что родившегося жеребенка. Я смотрела на его плечо и только иногда поднимала глаза на его лицо. Тогда и он смотрел на меня.

Некоторые пары разговаривали. Я тоже усиленно искала тему для разговора, но в голове крутилось только: «Из наших никто здесь не бывал». Да-да-да, не пропущу ни один шанс в своей жизни! Буду любить Скворцова всегда — крепко-крепко! Он сделал меня настоящей принцессой — правда-правда! И так чудесно вел меня в танце…

Но что-то меня беспокоило. Чуть-чуть, совсем немножечко, но была какая-то неловкость. Босоножки? Не жали и не натирали. Платье? Сидело замечательно, и я заметила пару одобрительных взглядов в свой адрес. Мой танец? Танцевала я всегда хорошо, в детстве даже ходила в танцевальный класс.

Тогда что же?

И вдруг я перехватила взгляд. Внимательный взгляд женщины средних лет. Она не смотрела в упор, но и не выпускала меня из виду. Мелькало у нее на лице какое-то такое выражение. Я знала его, видела уже у других, но не могла описать словами. Смотрела не на нас, а именно на меня, словно я была та самая девушка, которая сыграет главную героиню в ее фильме.

Сейчас я поверила бы и в это.

— Тут столько взрослых, — шепнула я Скворцову. — А я…

— Что такое?

— А мне только шестнадцать.

— Уже шестнадцать, моя дорогая.

— Но та женщина…

— Ты моя милая девушка. — Он поцеловал мою ладонь.

Я поняла, что он совершенно не вникает в смысл моих слов. Думал о чем-то своем.

— Я младше всех.

— Ты выглядишь взрослой и ты взрослая.

Эти слова прозвучали для меня, как райская музыка. Робко положила руку на его грудь:

— Спасибо, я рада. Но вот та женщина на меня смотрит.

Но если он и слышал, то в этот момент какая-то там женщина его мало интересовала. Наклонился ко мне и коснулся губами щеки. Но я напрягла руку:

— Не здесь. На нас смотрит…

Он вывел меня во внутренний двор, где росли какие-то цветущие кусты. Они так сладко пахли, у меня так сладко замирало сердце… А мой любимый поцеловал меня. Нежно и ласково, как будто был бестелесным духом, принцем из моих полудетских снов.

И не поклянусь, что и в эту ночь мне не снился один единственный человек, который разогнал всех остальных.

Всех до одного!

Поэтому несколько минут, когда открыла глаза, я лежала улыбаясь.

Потом удивленно улыбаясь.

Потом в ужасе.

Это была спальня мамы и Скворцова. Я спала на их кровати! Как ошпаренная выскочила из постели и обалдела еще больше. На мне ничего не было. Ну, то есть вообще ничегошеньки. Я спала в этой постели голая!

И тут послышались шаги.

Я готова была убить Скворцова, но не в голом же виде на него кидаться? Бросилась назад в постель и натянула простыню на себя.

Скворцов постоял у двери, развернулся и ушел. Хотел пригласить меня к завтраку?

Простые, немудреные мысли о завтраке вдруг привели меня в чувство и заставили все вспомнить. Еще бы — я пила весь вечер только воду, меня не мучило похмелье.