Рокоссовский. Клинок и жезл - [75]

Комфронта Жуков в эти дни докладывал Сталину:

«К исходу 11.12.41 г.:

30-я армия генерала Лелюшенко, преследуя 1 тд, 14 и 36 мпд противника, окружила город Клин;

1-я [ударная] армия генерала Кузнецова, захватив город Яхрома, преследует отходящие 6, 7 тд и 23 пд противника и вышла на Ленинградское шоссе;

20-я армия генерала Власова, преследуя 2 тд и 106 пд противника, захватила город Солнечногорск;

16-я армия генерала Рокоссовского, преследуя 5, 10 и 11 тд, дивизию СС и 35 пд противника, захватила город Истра;

5-я армия генерала Говорова прорвала оборону 252, 87, 78 и 267 пд противника и развивает наступление в общем направлении на Ново-Петровское, Руза;

50-я армия генерала Болдина, разбив северо-восточнее Тулы 3, 4 тд и полк СС «Великая Германия» противника, развивает наступление на юг, тесня и охватывая 296 пд противника;

1-й гв. кавкорпус генерала Белова, последовательно разбив 17 тд, 29 мпд и 167 пд, преследует их остатки и захватил города Венёв и Сталиногорск;

10-я армия генерала Голикова, отбрасывая на юго-запад части 18 тд, 10 и 5 мпд, захватила город Михайлов и станцию Епифань.

После перехода в наступление, с 6 по 10.12.41 г., частями наших войск заняты и освобождены от немцев свыше 400 населённых пунктов.

С 6 по 10.12.41 г. захвачено: танков — 386, автомашин — 4317, мотоциклов — 704, орудий — 305, миномётов — 101, пулемётов — 515, автоматов — 546. За этот же срок нашими войсками уничтожено, не считая уничтоженных авиацией: танков — 271, автомашин — 565, орудий — 92, миномётов — 119, пулемётов — 131. Кроме того, захвачено огромное количество другого вооружения и боеприпасов, обмундирования и разного имущества. Немцы потеряли на поле боя за эти дни свыше 30 тысяч убитыми.

Всего за время с 6.11 по 10.12.41 г. захвачено и уничтожено, без учёта уничтоженных авиацией: танков — 1434, автомашин — 5416, орудий — 575, миномётов — 339, пулемётов — 870.

Потери немцев только по указанным выше армиям за это время составляют свыше 85 000 убитыми.

Сведения эти неполные и предварительные, так как пока в разгаре наступления нет возможности подсчитать все трофеи».

Победа была сокрушительной! При подсчёте трофеев врага, как водится, не жалели. Не жалели и наград. Многие отличившиеся были награждены орденами и медалями.

В феврале 1942 года Рокоссовский получит второй орден Ленина — за Москву. За Истру и Волоколамск. За Крюково и Спас-Рюховское.

Но до февраля были ещё бои, бои и бои…

Немцы отошли на заранее подготовленные тыловые позиции и встретили наступающие армии наших фронтов мощным огнём и контратаками. На некоторых участках отрезали глубоко вклинившиеся в их оборону дивизии и целые группировки. Судьба большинства из них оказалась трагической. Так, под Вязьмой, в тех же местах, где в октябре погибли окружённые армии Западного и Резервного фронтов, была блокирована ударная группировка 33-й армии генерала М. Г. Ефремова[65]. Ефремов продержится в «котле» всю зиму и часть весны, но выйти оттуда со своими солдатами так и не сможет.

В эти дни суровых подмосковных боёв нашему герою улыбнулось скупое фронтовое счастье — встреча с женщиной и — недолгая, военная, грустная любовь. Именно военная, потому что с окончанием войны она словно бы истаяла. Как снег в конце зимы…

Молоденькая военврач 2-го ранга 85-го походно-полевого госпиталя 16-й армии Галина Таланова, которую и санитары, и медсёстры, и раненые уважительно называли Галиной Васильевной, принимала очередную партию раненых, прибывших с передовой. Когда сняли всех с машин и на носилках разнесли по палатам, она устало побрела к операционной, где ей предстояла нелёгкая смена. Осколки, раздробленные кости, пробитые пулями лёгкие, проникающие ранения с кровоизлиянием… Навстречу шёл незнакомый высокий офицер в кожаном реглане. Не поднимая глаз, она деловито прошагала мимо. Но высокий офицер остановил её:

— Что же вы, товарищ офицер, не отдаёте честь?

Она встрепенулась, вскинула глаза и узнала его: это был командующий. Однажды она видела его, но мельком, в конце коридора, когда он приходил навестить кого-то из офицерской палаты.

— Простите, товарищ генерал-лейтенант. — И она вскинула ладонь.

А он внимательно смотрел на неё и не уходил.

— Видимо, сильно устаёте? Ну ничего, противник наш уже выдыхается, скоро наступит пауза. Раненых станет меньше. — И он улыбнулся.

И она улыбнулась.

Познакомились.

Вскоре встреча повторилась.

Это не было мимолётным увлечением. И уж тем более связью командира и подчинённой, что на фронтовом языке именовалось ППЖ — походно-полевая жена. Вспыхнула самая настоящая любовь. Как всякое сильное чувство, случившееся между свободным и несвободным сердцем, оно принесёт им короткое яркое счастье и мучительные страдания неминуемого расставания.

О фронтовом романе вскоре узнала Юлия Петровна. Как всякая верная женщина, не предававшая своего возлюбленного даже в самые страшные времена, когда и обстоятельства, и люди, даже близкие, советовали отказаться от него, забыть хотя бы на время, она была оскорблена, уязвлена, обижена. Переписку сразу же прервала. Он же продолжал слать ей письма, настаивая на ответах, потому что не переставал любить и её, и, конечно же, дочь Аду. Он по-прежнему считал их своей семьёй и не мыслил без них своего будущего. Тогда никто из них ещё не предполагал, какие испытания ожидают их всех впереди.