Рокоссовский - [11]

Подковой комитет при рассмотрении жалобы натолкнулся на сопротивление командира полка Дарагана, защищавшего Занковича, и потому решения не принял. Дело было передано в дивизионное совещание, которое постановило: «Считая поступок подполковника Занковича не соответствующим духу времени и нетактичным, удалить в резерв чинов». 4-м эскадроном стал командовать штаб-ротмистр Газалиев, который, в общем, ладил с солдатами.

Подобные инциденты происходили и в других эскадронах. Все более и более внимательно прислушивались теперь драгуны, а среди них и Рокоссовский, к голосам большевиков, призывавших покончить с надоевшей, продолжавшейся уже три года войной.

До 15 июня 1917 года Каргопольский полк по-прежнему занимал позиции на Западной Двине. Затем его отвели в тыл и лишь 15 августа вновь возвратили на позиции. Дело в том, что немецкое командование предприняло в районе Риги наступательную операцию, имевшую целью захват этого города. С 19 августа Каргопольский полк в последний раз в своей истории принимал участие в боях, прикрывая отступление пехоты и обозов. К вечеру 21 августа 4-й эскадрон, находившийся в арьергарде полка, бьп обстрелян немецкой пехотой у деревни Вольдерау. Эскадрону было приказано задержать противника. Спешившись, драгуны залегли в цепь и ружейным огнем остановили врага. Однако немецкие кавалеристы обошли эскадрон, и ему пришлось бы плохо, если бы на помощь не поспешили драгуны 1-го эскадрона, атаковавшею немцев. Рокоссовскому и товарищам удалось вырваться из окружения.

В ночь на 22 августа полк в пешем строю завял позицию у корчмы Планут, чтобы воспрепятствовать продвижению немцев по дороге. Позиции драгун подвергались артиллерийскому обстрелу. Тяжелые орудия немцев начали громить окопы. Русская артиллерия не отвечала. Позицию у корчмы Каргопольский полк удерживал до 5 часов вечера, дав тем самым возможность отступить пехоте и обозам.

23—24 августа каргопольцы упорно сражались на позиции у станции Зегевольд, и в ходе этих боев 4-й эскадрон неоднократно сталкивался с немцами. К вечеру 23 августа полк в полном составе контратаковал немецких кавалеристов. В рукопашной схватке вырвавшийся вперед младший унтер-офицер Константин Рокоссовский зарубил двух немецких драгун и стал преследовать третьего. Внезапно у того упал конь. Всадник тут же вскочил и, сорвав со спины карабин, дрожащими руками стал рвать затвор.

– Бросай оружие! – свирепо закричал Рокоссовский, и немец отшвырнул непослушный карабин, но тут же был ранен кем-то из налетевших драгун. Беспричинное бешенство овладело Рокоссовским, он отбил «своего» немца, и тот, держась за стремя, поплелся в плен.

Приближалась ночь. Драгуны остановились у местечка Кроненберг и готовились к ночевке, когда ротмистр Газалиев вызвал охотников идти в разведку. Вызвались трое: младшие унтер-офицеры Константин Рокоссовский и Владимир Скоробогатов и драгун Михаил Шляпников.

– Позади нас никого, наверно, нет, – сказал им Газалиев, – все уже отступили. Пехота, черт бы ее побрал, просто бежит! А немцы продолжают двигаться. Поедете по шоссе и постараетесь узнать, далеко ли они.

Ночь была темна – хоть глаз выколи. Медленно и осторожно ехали по шоссе драгуны. Не сделали они и двух верст, как Рокоссовский придержал коня.

– Стойте! – Впереди, и очень недалеко, слышался мерный шум шагов, что-то позвякивало, бренчало.

– Они! – прошептал Шляпников.

– Что делать? – пробасил Скоробогатов. – Дальше боязно, напрямки к ним въедем!

– Подождем, – решил Рокоссовский, – а потом посмотрим.

Драгуны замерли. Шум приближался, и все явственнее можно было различить топот кованых немецких сапог. Когда до врага оставалось не более двухсот шагов, Рокоссовский прошептал:

– Готовьсь! – И тут же лихой свист пронзил воздух.

Несколько мгновений было тихо, но вслед за тем и на шоссе, и слева, и справа от него замелькали вспышки выстрелов, засвистели пули, в небо поднялась осветительная ракета. Но драгуны уже во весь опор скакали прочь. Все было ясно: немецкая колонна продолжала движение по псковскому шоссе.

За разведку под местечком Кроненберг в ночь на 24 августа 1917 года Константин Рокоссовский в четвертый раз был представлен к георгиевской награде. Получить Георгиевскую медаль 2-й степени ему не пришлось: приказ о награждении был отдан к концу декабря 1917 года, а к этому времени не существовало ни старой армии, ни старых знаков отличия. Сам же Константин Рокоссовский в декабре 1917 года был уже красногвардейцем.

Участием в рижской операции завершилась боевая история Каргопольского полка; 25 августа его, как в всю 5-ю дивизию, отвели в тыл. Полку предстояло пережить еще несколько бурных месяцев. Приближались события, имевшие решающее значение для судьбы нашей страны. На фронте, как и в тылу, на бесчисленных солдатских митингах все острее вставали вопросы, занимавшие всех без исключения: о мире, о земле, о власти. Все громче среди солдатских масс звучали слова представителей партии Ленина – партии большевиков, призывавших разрешить эти вопросы революционным путем. И все внимательнее прислушивался к словам большевиков Константин Рокоссовский.