Рок, туше́ и белая ворона - [42]
Когда угроза миновала я просто осела на задницу, на холодный кафель, в бессилии, в кружении, ощущая себя чёртовой амёбой без костей.
И так постоянно, это никогда не кончится.
Я сидела в тату-салоне и всё пыталась переварить слова Миши. Слова, поставившие под угрозу, все мои попытки не свалиться в пропасть. Прикосновения рук моего знакомого, тату-мастера ― Тёмы, перебивала боль от машинки, заглушала, внутренние стенания, перебивала шум в голове своим стрекотом.
― Ну вот, готово, ― констатировал Тёма, ― Точно нельзя щёлкнуть?
У парня Никон профи. Будет вспышка. Ненавижу фотографироваться, тем более со вспышкой. Объяснять, чтобы он не включал вспышку, желания уж точно нет. И ведь вижу, что ему хочется для портфолио забатцать и что он молодой ещё, но талантливый. Ему бы пригодилось. Как бы так объяснить, поделикатнее…
― Фотай, только без вспышки, ― согласилась я. Блондин немного хитро улыбнулся.
― Так только в этом всё дело? ― он опустил взгляд, на свою работу и странно хмыкнул, ― Не вопрос.
Сделав пару снимков обеих рук, художниками коих, он и являлся, я решила добить бедного парня.
― Что ты об этом скажешь? ― я протянула ему свой телефон, с фото фрагмента одной из моих работ.
― Надо полагать, это не последняя наша встреча, ― произнёс он всматриваясь в часть рисунка. Я стянула платок с шеи, и перебросила волосы на другое плечо. Его тёмный взгляд медленно скользнул от цифрового дисплея ко мне. Он шумно втянул воздух.
― А что именно ты хочешь?
― Хочу такие же звёзды, понимаешь?
Он задумался, плохо скрывая в своих чертах некую тяжёлую эмоцию.
― Кто это рисовал?
― Я, ― призналась я.
― Это только фрагмент, да? Жаль. ― Он отнял взгляд от телефона, ― Можно нескромный вопрос?
― А можно скромный? ― напряглась я.
― Это… болезнь какая-то, да?
О чём он? О рисунке? О вспышках? О шрамах? Чёрт, сегодня явно плохой день!
― Да просто так не бывает, ― замотал он головой, ― У-у. Не бывает, что б девушка такой красоты как ты Тори, с таким внутренним миром страдала от какой-нибудь глупости вроде неразделённой любви. Тут же явно что-то гораздо серьёзнее.
― Да уж любовью тут и не пахнет, ― пробубнила я, ― Чем безупречнее человек снаружи, тем больше демонов у него внутри. Зигмунд Фрейд. Ну так что?
Тёма отдал мне смартфон.
― Давай вот что мы сделаем. Дай время, это ведь послеоперационный шрам, причём явно лазерный. Если не исчезнет, вот тогда, да. Тут в принципе за пару раз можно всё сделать.
― А за один? ― уточнила я. Парень мотнул головой.
― Не вытерпишь.
― Спорим? ― ухмыльнулась я. Тёма вскинул бровь, немного странно смотря на меня своими тёмно-карими глазами.
― Тори, истязание юных девушек, не входит в список моих увлечений. За два. ― даже на пальцах показал. Делать нечего, два так, два. Расплатилась, распрощались, вернула бандану на шею. Выходя з салона одела очки. Руки прятать не стала. Смысл теперь. Шрамы надёжной заперты, под чернилами. Взглянула на маленькую птичку на правой кисти с наружной стороны, между большим и указательным пальцами. Села в машину.
― Дашь прокатиться?
Посмотрела на отца. Он на меня. Точнее на мои руки.
― Ни за что, ― открестился он, ― Довольна твоя душа? ― кивнул он на татуировки. Я хитро улыбнулась и показала язык некоторым запоздало заботливым.
― Мне восемнадцать.
― Да пофиг, ― вздохнул он заводя машину, ― Хоть под хохлому испишись, только руки больше не режь.
― Костя. ― кинула на него многозначительный взгляд.
― Что? Самой то не жалко будет… ― он замолк, смотря на мои руки, ― А это что такое?
Осторожно указал пальцем на птичку и поднял на меня взгляд.
― А ты знаешь, что это за птичка, мышка?
Я посмотрела на его правую руку, на точно такую же татуировку.
― Я конечно не орнитолог, но рискну предположить, что это ворон.
― Она много значит для меня, ― кивнул отец, ― А для тебя? Что она значит для тебя?
― Тайный наставник, ― ответила я просто.
― К дедам заедем? ― спросил он.
― Давай. Только надо было….
― Уже, ― перебил отец. Я обернулась. На заднем сидении лежал букет красных роз. Отец видимо ещё заранее знал, что на обратном пути заедем на кладбище.
Глава 7. Над пропастью в грёбанной ржи
Мы припарковали джип, у главных ворот. Не руша молчания прошли нужный путь. Это всегда было странным. Молчание никогда не угнетало нас.
Чуть поодаль в самом лесу, виднелся белый фамильный склеп. На кованных воротах красовался герб. Канарейка на ветви красной розы. Наша семья носит графский титул. Во время переворота, половина семьи иммигрировала в штаты, скрывая род от цепкой лапы пролетариата. Мой дед вернулся в Россию, в 80-х, незадолго до полного распада СССР. Он всё таки был патриотом. Патриотом своей семьи. Предки сумели сохранить, то что было, он смог восстановить, то что было утеряно.
Внутри как всегда холодно, тихо, и всегда спокойно. Никогда не боялась кладбища. В серокаменной стене напротив входа, просто идеально белые мемориальные плиты с выточенными в уголках портретами. Чёрный готический шрифт. Года жизни. Имена. От пра-пра-пра…
До неё.
Отец поставил цветы в мраморную вазу.
― Я солгал. ― нарушил молчание отец. Я недоуменно посмотрела на него.
― В смысле?
Что такое любовь ― вопрос, равносильный пожалуй вопросу о первичной материи во Вселенной. Так как же понять, что не заблуждаешься? И как вообще не заблудиться в отношениях без намёка даже не компас? Тори, чтобы добраться до истины, придётся обойти не мало айсбергов: собственные воспоминания, странный знакомый-незнакомец вторгающийся в её жизнь, фанатичная опека матери и то, что осталось у Рафа за спиной. Но то, что происходит с Рафом за её спиной ― айсберг, оставляющий фатальную пробоину. И лишь когда над Тори сомкнутся волны, Раф ответит на вопрос равносильный загадке первичной материи.
"И после сего видел я четырех Ангелов, стоящих на четырех углах земли, держащих четыре ветра земли, чтобы не дул ветер ни на землю, ни на море, ни на какое дерево." Откровение Иоана, глава седьмая. На небе разразилась война архангела Михаила против Посредника Бога. С небес тем временем спустился отряд ангелов, чтобы предотвратить "Глобальное Мировое Правительство" во главе с новоиспеченным Дьяволом. И обрушивается кара на землю, от которой люди дрожат в страхе. Зверствует чума и над головами людей нависло "кровавое небо", планомерно превращая каждый день в сущий ад.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Каждый из нас хотя бы раза в жизни задавался вопросом – существует ли дружба между парнем и девушкой? Многие скажут, что это не возможно! Герои этой истории попробуют опровергнуть этот стереотип. Получиться ли у них – время покажет.
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.