Родовые сны - [51]

Подняв бровь и отступив на шаг, Ливанов произнес своим удивительным голосом, указывая на полосу:

- Скажи, Володя, а это у тебя что... линия налива?

П. П. КАДОЧНИКОВ

Павел Петрович Кадочников был другом и ровесником отца. У них не только была общая страсть - оба заядлые охотники,- но и общая "вера" в искусстве. Павел Петрович, так же как и отец, подвергался критике со стороны киночиновников за слишком энергичное, с их точки зрения, отстаивание прав актеров в кинематографе.

Они вместе снимались в кинофильмах "Далеко от Москвы" и "Голубые дороги". Когда мы приезжали в Ленинград, обязательно бывали в доме Кадочниковых. Отец ездил на охоту к Павлу Петровичу на Карельский перешеек, где у Кадочниковых была дача. Когда у нашей собаки Эри появились щенки, Павел Петрович попросил одного для себя.

В те времена в поезд "Красная стрела" собак не пускали. Переправить щенка в Питер взялся актер нашего театра, товарищ Павла Петровича Владимир Балашов.

Мы посадили щенка в картонную коробку с дырочками, отвезли на Ленинградский вокзал, где и вручили В. Балашову.

По рассказу последнего, все шло спокойно до того момента, когда утром в купе проводница принесла чай. Щенок проснулся, стал поскуливать и потихоньку лаять. Чтобы спасти положение, Балашов, к ужасу проводницы, вдруг стал лаять!

Наверное, случился бы скандал, но, к счастью, проводница узнала популярного в то время артиста кино и, видимо, решила - артисты способны на любые шалости. Все закончилось традиционным автографом, и щенок был доставлен хозяину, с которым в радости и согласии прожил до конца своих дней.

Однажды я вместе с отцом и Павлом Петровичем ехал из Калинина в Питер на съемку кинофильма "Тайна двух океанов". День стоял жаркий, наш черный интуристовский ЗИМ основательно раскалился. Решили остановиться, попить воды, передохнуть. Притормозили в маленькой деревеньке у сельпо. Отец пошел в магазин за водой, а мы остались около машины.

Откуда-то появился пожилой небритый человек и долго, с неприязнью осматривал наш блестящий лаком и хромом автомобиль. Долго и сердито разглядывал интуристовский знак - глобус с крылышками, неодобрительно покосился на щеголеватого шофера. Скорее всего он принял нас за важных партийных функционеров. Наконец обратился к старшему - Павлу Петровичу - с вопросом-утверждением:

- Вот так, значит, и ездиете?!

- Ездим,- односложно ответил Кадочников.

Небритый незнакомец указал рукой на интуристскую эмблему с глобусом:

- Вот так, значит, вокруг шарика и катаетесь?

- Иногда приходится,- подтвердил Павел Петрович.

- Да-а-а...- на выдохе произнес наш собеседник и вдруг с неожиданной горечью воскликнул: - Го-осподи! Да когда же все это кончится?..

- Ну, вот, вроде бы, кончилось, да началось что-то другое. А когда оно кончится?!

А. Д. ДИКИЙ

Первым наставником отца в актерской профессии был Алексей Денисович Дикий. В начале тридцатых он вел актерскую студию в Доме ученых, основанную еще Марией Федоровной Андреевой. По рассказам отца, Дикий был великим режиссером, выдающимся актером, мудрым и справедливым человеком. Хорошо зная театр, он умел быть снисходительным к закулисной суете, к распространенным театральным порокам. К наградам относился скептически, считая, что они в среде творческих работников порождают зависть и групповщину. Вспоминая знаменитое актерское выражение "против кого дружим", Алексей Денисович комментировал его так: "Не важно, что тебе дали орден; важно, что орден не дали твоему товарищу".

Однажды руководство Малого театра, в котором работал Дикий, решило провести показательное собрание коллектива и заклеймить молодую и популярную Валентину Серову, время от времени появлявшуюся в театре "не в форме". Роли были распределены, теперь с обличением должны были обрушиться "хранители традиций" - "корифеи" театра.

На собрании каждое выступление, как правило, начиналось со слов: "В этих стенах..."

- Как вы могли в этих стенах, где творили Садовские...

Или:

- В этих стенах, которые видели Щепкина...

Или:

- Появиться в этих стенах, где блистал Остужев... и т. д.

Алексея Денисовича стал раздражать однообразный хор официальных борцов за чистоту стен. Его возмутило ханжество соратников по цеху. Он неожиданно встал и, вопреки договоренности, заявил, обращаясь к "знаменитым старухам" Малого театра:

- Что это вы все: в этих стенах, в этих стенах... Да в этих стенах уже много раз капитальный ремонт делали!

Н. П. СМИРНОВ-СОКОЛЬСКИЙ

Я вспоминаю рассказы отца о замечательном человеке - Николае Павловиче Смирнове-Сокольском. Он был выдающимся библиофилом, знатоком отечественной культуры - собрал одну из лучших коллекций редких книг ХVIII - XIX веков и завещал ее Центральной государственной библиотеке им. В. И. Ленина. При мне Николай Павлович был уже пожилым человеком, немного печальным и усталым, с неизменным голубым бантом на шее. Мне довелось несколько раз выступать с ним. В конце 50-х годов его имя было окружено легендами, а эрудиция, остроумие и находчивость вошли в пословицы и актерские поговорки.

В середине 40-х годов отец был членом комиссии по прослушиванию чтецов-декламаторов. Председательствовал Смирнов-Сокольский, известнейший артист эстрады прошлых десятилетий. У многих еще были на слуху его великолепные импровизации на сцене - "Утром в газете - вечером в куплете".