Родные люди - [37]

В общем, отпраздновали, да и поплыли вдоль берега Каспия, с интересом разглядывая местность. Как только закончился тот лесок, в котором мы жили, пошла снова степная местность. И обилие пасущихся травоядных приятно порадовало.

— Значит, и хищникам тут раздолье, — прервал мои мечты о доступном мясе Денис.

Животных было много и разных. Только рассмотреть их без оптики получалось с трудом. Разве что ошибиться по поводу мамонтов было сложно. Мы все это время шли на восток, юго-восток, не удаляясь от берега больше чем на двести метров.

— Есть большая вероятность, что в это время Каспий и Аральское море представляют собой единое целое, — просвещала Татьяна. — Потому мы двигаемся на восток.

Скорость у нашей посудины тоже была не крейсерская. Но километров сто за день проходили. Могли бы и больше, но случались задержки. Близко причалить к берегу не получалось по причине мелководья. И все равно, встретив на второй день путешествия большую реку, впадающую в Каспий, мы предпочли пополнить запасы пресной воды. Попутно собрали на берегу сушняк.

Пока готовили костёр, пока кипятили и остужали воду, Денис с Артёмом немного прошлись по берегу. Ничего нового не обнаружили — степь и обилие животных.

Только на седьмой день курс нашего корабля окончательно изменился, и мы двинулись на юг.

— Побережье современного Ирана не должно измениться за эти тысячелетия, — поясняла Татьяна. — Горы не позволяют морю затопить сушу дальше определенной границы. И вообще я предлагаю там и обосноваться.

Насчет конечной точки путешествия споров и раньше велось немало. Если принять ледниковый период как факт, то сейчас на всей Русской равнине суровый климат. Европа лежит под слоем снега, и не факт, что он сходит летом. Изначально нашей целью была Африка — самое теплое место в нашем понимании. Мимо Нила мы не должны промахнуться, а там по нему уже попадем на территорию Египта. Кто не помнит про то, как, разливаясь, Нил удобрял илом берега? Самое подходящее место для развития сельского хозяйства. И вдруг Татьяна начала агитировать за Иран.

— Там же сплошные горы, — возражала Людмила.

— Сколько нам нужно того огорода? — настаивала наш историк. — Даже в нашем времени иранцы успешно занимались сельским хозяйством.

— А детям… хм… правнукам… — дополнил Денис.

— Вот они могут путешествовать дальше. Зато Иран идеально подходит по другим показателям, — настаивала Татьяна и начала перечислять все те «няшки», что ожидают нас, выбери мы этот регион.

То, что в Иране еще в седьмом веке до нашей эры добывалось много глины, и из нее строили дома, особо никого не впечатлило (видели мы раньше фото той глиняной убогости и архитектуры). Но на пару тысячелетий позже местные жители начали активно использовать битум, имели металлургические центры, где плавили медь. Нефть изначально добывали открытым способом, пока та не закончилась. И только в начале двадцатого века вернулись к ее добыче более совершенными методами.

Ладно нефть, там ещё и медь, серебро, никель и железо. Татьяна приводила такие факты, что я сидел с отвисшей челюстью.

— Вот здесь, — демонстрировала женщина на экране планшета место, — каменный уголь добывали открытым способом.

— Шемшак, — прочитал Колька.

— От берега километров сто двадцать, — прикинул Денис. — Но как ориентироваться в этом времени? Как узнать место?

— По вулкану Демавенд, — подсказала Татьяна. — Этот пятитысячник будет видно издалека.

— Таня, мы его преспокойно можем перепутать с горной системой Эльбруса, — не согласился Василий. — Кстати, эти горы должны загораживать от проникновения холодного воздуха из Европы.

Улучшение климата в тех местах, мимо которых проплывали, заметили все. Мы считали, что покинули свою стоянку примерно в конце августа. Погода уже была не очень. И по ночам холодало градусов до пятнадцати.

Сейчас же наши дамы вытащили сохраненные купальники и щеголяли в них на палубе. Я ограничился набедренной повязкой, но тоже радовался теплу и солнцу. А еще отсутствию мошкары и прочей летучей гадости. С каждым днем становилось все теплее. Но засушливыми эти места не выглядели.

После пламенной речи Татьяны действительно не хотелось плыть в какую-то Африку, преодолевая шторма на Черном и Средиземном морях. Лично меня вполне устраивало Каспийское море с его небольшими волнами.

Когда курс сменился на юго-западный и западный, мы уже полностью согласились с мнением Татьяны. И решили обосновываться в этом регионе. То, что видели на берегу, нам очень нравилось.

— Радиоуглеродный анализ изученных торфяников в районе Северного Кавказа показал, что примерно сорок тысяч лет назад там росли буково-пихтовые леса, — поясняла Татьяна. — Похоже, что и в этом регионе они были.

— Но хвойные деревья преобладают, — внимательно разглядывал берег Денис. — Здесь и сосна, и ель.

— Косвенно это дает нам ориентировку во времени. Все те же сорок тысяч лет до нашей эры, — дополнила Татьяна то, что мы видели.

Обилие лесов, пастбищ и травоядных неимоверно радовало. Теперь мы не только разглядывали, но и оценивали берег. «Узнать» его и сопоставить с рельефом нашего времени все равно не получилось бы. Даже горы сейчас другие, и тот вулкан, который Татьяна использовала в качестве ориентира, должен быть выше.