Родная земля - [81]
Батыр нагнулся, вытянул правую руку, чтобы опереться, — и в этот момент на него навалились двое, зажали рот. Батыр рванулся было, но ему больно, до хруста в суставах, заломили руки, ловко, умело вытащили из его кобуры наган.
— Тихо, Батыр, тихо, — сказал Эмиров.
Батыр замычал, снова рванулся, но его держали крепко, а кто-то уже стягивал веревками руки за спиной.
— Ты арестован, — сказал Эмиров. — Твой брат Мердан оказался предателем, перешел на сторону врагов. По его вине здесь, на Кровавом колодце, погибли Бердыли и Макаров.
Батыр смотрел на него округлившимися, все еще не понимающими, но уже наполняющимися ужасом глазами. Рука, сжимавшая рот, исчезла. Он дышал шумно, словно поднял непосильную тяжесть. Наконец проглотил застрявший в горле ком, с трудом проговорил:
— Неужели… Бердыли погиб? А Мердан… Мои уши отказываются…
— Перестань, — оборвал его Эмиров. — У тебя еще будет возможность сказать обо всем на суде.
— Я не верю! — выкрикнул Батыр.
Эмиров усмехнулся. Показал на притихшего в темном углу чабана:
— Вот он сам все видел.
Батыр даже не взглянул в ту сторону, понуро опустил голову, тяжело задумался.
Эмиров сказал:
— Вот что. Сейчас ты выйдешь и скажешь своим людям, что тебе надо срочно уезжать. Пусть они вольются в мой отряд и беспрекословно подчиняются воинской дисциплине. Иначе, не разобравшись, они могут поднять шум, а мне не хотелось бы кровопролития. Ты согласен?
В руке у него был наган, — Эмиров как бы забыл его спрятать в кобуру, и Батыр, тупо глядя на тусклые желтые пули в гнездах барабана, кивнул утвердительно.
— Смотри, не делай глупостей, — предупредил Эмиров, вставая. — Ты первый погибнешь, если что.
Батыру помогли подняться, накинули на плечи халат, нахлобучили тельпек.
Красноармейцы и колхозники сидели вперемежку, пили чай, оживленно разговаривали.
— Вай, Батыр, — крикнул кто-то, — садись к нам!
Батыр сделал несколько шагов, остановился.
— Люди, земляки, — сказал он нетвердым, с хрипотцой голосом.
К нему повернулись удивленно. Стало тихо.
— Послушайте, что я скажу. Случилась большая беда. Мой брат Мердан стал предателем, всех нас опозорил и бежал с баями. И я хочу просить вас…
Голос его дрогнул. Среди колхозников пошел легкий шум, кое-кто привстал, напряженно вглядываясь в потемневшее лицо Батыра. Эмиров шагнул к нему, встал рядом, чуть позади.
— …не надо волноваться, будьте мужественными и бдительными. Все вы вольетесь в этот отряд и будете слушаться товарища Эмирова. А мне… Мне надо срочно уехать. — Забывшись, Батыр хотел поднять руку, требуя тишины, но только передернул плечами под чужим халатом и вскинул голову. — Еще раз прошу — сохраняйте спокойствие. Советская власть разберется…
Эмиров все стоял вплотную за его плечом. Скосив глазом, Батыр увидел каменное лицо и усмехнулся. Вдруг окрепшим, прежним уверенным, властным голосом закончил:
— Советская власть во всем разберется, товарищи. Занимайтесь своим делом. Ловите бандитов, уничтожайте их на пашей земле, всех до единого!
Вскоре несколько всадников, окруживших Батыра, ускакали в сторону Серахса. Колхозники угрюмо проводили их взглядом.
А наутро обнаружилось, что исчез Нурли.
Глава сорок первая
Пора!
Старый паровозик, неторопливо попыхивая паром, тащил на юг, в сторону Кушки, небольшой, с виду вроде бы обычный, состав. Но стоило приглядеться к молчаливым вагонам, и у наблюдательного человека не оставалось сомнений: поезд этот — особого назначения. В окнах мелькали зеленые гимнастерки. Иногда в прямоугольнике распахнутой двери застывал, тоскующим взглядом охватывая жаркую степь, дайханин, перепоясанный патронташем. В последнем, товарном вагоне, глухо постукивали копытами в деревянный, усыпанный сеном пол застоявшиеся кони, тихо ржали.
В одном из вагонов сидели у окна, склонившись над разостланной на шатком столике картой, Юрин и Утамышев.
Когда спешно формировался отряд, пришел начальник геологической экспедиции, уже узнавший о событиях на Кровавом колодце, попросил использовать его кем угодно, хоть рядовым бойцом. Его назначили комиссаром. Юрин был несказанно рад этому: заполучить такого знатока местности, и к тому же верного человека, старого большевика, участника гражданской войны — он и не мечтал.
— А что, Сергей Николаевич, — раздумчиво сказал Утамышев, — не переоцениваем ли мы силы баев? Тащим с собой столько всякого груза, тем самым снижаем маневренность отряда, а это в условиях пустыни очень важно.
Юрин оторвал взгляд от путаницы линий на карте, надавил пальцами на переносицу, ответил:
— Нагнать и порубить шашками — дело плевое. А ведь мы кровопролития-то не хотим.
Утамышев удивленно вскинул брови.
— Не очень логично, Сергей Николаевич. Брать такое вооружение, чтобы избежать кровопролития…
— Степной телеграф, дай нам только разгрузиться, разнесет по пескам весть о сильном отряде, баи не посмеют выступить против нас, постараются уйти, а уж коли настигнем их — сдадутся, храбростью они не отличаются.
— Это так, — согласился Утамышев.
Ночью поезд остановился на маленьком разъезде. Торопливо, но без суеты и шума выгрузились, оседлали коней. Поезд, постукивая на стыках, ушел в темноту.
Пятеро мужчин и две женщины становятся жертвами кораблекрушения и оказываются на необитаемом острове, населенном слепыми птицами и гигантскими ящерицами. Лишенные воды, еды и надежды на спасение герои вынуждены противостоять не только приближающейся смерти, но и собственному прошлому, от которого они пытались сбежать и которое теперь преследует их в снах и галлюцинациях, почти неотличимых от реальности. Прослеживая путь, который каждый из них выберет перед лицом смерти, освещая самые темные уголки их душ, Стиг Дагерман (1923–1954) исследует природу чувства вины, страха и одиночества.
Книгу «Дорога сворачивает к нам» написал известный литовский писатель Миколас Слуцкис. Читателям знакомы многие книги этого автора. Для детей на русском языке были изданы его сборники рассказов: «Адомелис-часовой», «Аисты», «Великая борозда», «Маленький почтальон», «Как разбилось солнце». Большой отклик среди юных читателей получила повесть «Добрый дом», которая издавалась на русском языке три раза. Героиня новой повести М. Слуцкиса «Дорога сворачивает к нам» Мари́те живет в глухой деревушке, затерявшейся среди лесов и болот, вдали от большой дороги.
Впервые издаётся на русском языке одна из самых важных работ в творческом наследии знаменитого португальского поэта и писателя Мариу де Са-Карнейру (1890–1916) – его единственный роман «Признание Лусиу» (1914). Изысканная дружба двух декадентствующих литераторов, сохраняя всю свою сложную ментальность, удивительным образом эволюционирует в загадочный любовный треугольник. Усложнённая внутренняя композиция произведения, причудливый язык и стиль письма, преступление на почве страсти, «саморасследование» и необычное признание создают оригинальное повествование «топовой» литературы эпохи Модернизма.
Роман современного писателя из ГДР посвящен нелегкому ратному труду пограничников Национальной народной армии, в рядах которой молодые воины не только овладевают комплексом военных знаний, но и крепнут духовно, становясь настоящими патриотами первого в мире социалистического немецкого государства. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.