Род Рагху - [16]

Калидаса ставит в пример современным ему правителям их знаменитых предков, легендарных героев древности, праведных царей былых времен. В образе Агниварны он показывает уже вырождение монархии и здесь, не исключено, воспроизводит черты каких-то реальных правителей, исторических личностей близкой ему эпохи. Калидаса жил, очевидно, в то время, когда в общественной и политической жизни страны уже наметились первые признаки грядущего упадка, приведшего к гибели империи Гуптов. Но все лее конец поэмы звучит оптимистически: ребенок, рождения которого ожидает царица, возродит былую славу династии и могущество государства; вера в лучшее будущее, в преодоление надвигающейся угрозы падения царства вдохновляет поэта.

Если «Род Рагху» можно условно назвать «исторической» поэмой, другое творение Калидасы в эпическом жанре — поэма «Рождение Кумары» — основано на чисто мифологическом сюжете. В первой поэме, как мы отмечали, в эпическое повествование на всем протяжении его вплетается пронизывающий все творчество Калидасы лирический элемент и в отдельных частях лирическое начало решительно преобладает, в еще большей мере это можно отнести к «Рождению Кумары».

Сюжет этой поэмы относится к центральным в шиваитской мифологии, и Калидасе он, по-видимому, был ближе, чем вишнуитские легенды, использованные в «Роде Рагху». Но в индийской литературе он появляется относительно поздно. Поэт мог заимствовать его из пуран или из какого-то другого, неизвестного нам источника. Трактовка этого сюжета у Калидасы ближе всего к мифу, изложенному в «Ваю-пуране», однако есть основания полагать, что зависимость здесь обратная — по-видимому, автор пуранической версии следовал Калидасе в построении и развитии сюжета. Сказание о рождении Кумары, бога войны, мы находим также в «Махабхарате», но здесь расхождения с классической поэмой слишком значительны.

Полагают, что поэма «Рождение Кумары» осталась незаконченной. До нас дошло только восемь песней ее, принадлежащих Калидасе (аутентичность восьмой песни к тому же оспаривается). Вторая часть произведения (песни IX—XVII) принадлежат анонимному автору позднейшей эпохи, решившемуся закончить творение великого поэта; она резко отличается от подлинных песней по языку и стилю и не равна им художественными достоинствами.

Калидаса, по существу, не довел повествование до центрального момента сюжета, давшего поэме название. Нам неизвестны причины, которые могли помешать ему закончить «Рождение Кумары», — было ли это последним его произведением и смерть прервала работу, отказался ли он от продолжения сознательно, полностью не исключена также возможность, что авторское окончание поэмы было утрачено и не дошло до наших дней.

Тем не менее и в незаконченном виде поэма «Рождение Кумары» представляет собой замечательное творение художественного гения Калидасы и причисляется традиционной санскритской критикой, как и «Род Рагху», к образцовым произведениям жанра «махакавья».

От деяний легендарных царей «Рода Рагху» Калидаса переходит в поэме «Рождение Кумары» в мир богов и иных мифических существ (или наоборот, если хронологическая последовательность написания этих произведений была обратной); но к жизни простых смертных он здесь значительно ближе, и на земной, человеческий характер образов и чувств, поэтически воплощенных в рассмотренных песнях, указывают почти все исследователи.

Некоторые из них видят в любовном союзе Шивы и Парвати символическое выражение идеи единения человека с природой, идеи, пронизывающей художественное содержание всего творчества Калидасы[44]. Другие (в частности, Р. Тагор) считают, что в «Рождении Кумары» поэт хотел показать величие возвышенной любви, преимущество духовного начала над чувственным. Внешняя красота Парвати не могла покорить Шиву; только подвижничество и очищение души помогли ей завоевать свое счастье[45].

Но какое бы из этих толкований внутреннего смысла поэмы мы ни приняли, главным остается то, что и это произведение Калидасы воспевает любовь. Красота и могущество любви, торжествующей после всех перипетий борьбы за нее победу над аскетическим отрешением от жизни, — именно это в конечном счете утверждается в поэме, внешне выдержанной в традиционном религиозном духе, но в действительности подспудно содержащей еретический протест против мертвящих догм индуистской морали. В ту эпоху, как и много столетий спустя, индийская женщина занимала в обществе положение униженное и зависимое; браки, как правило, заключались за детей их родителями, и обычно жених и невеста не виделись до самого дня свадьбы. В свете этих обычаев и моральных норм поведение Парвати, самоотверженно борющейся за свою любовь, действительно можно "Рассматривать как вызов, восстание против рабской покорности судьбе[46].

В этом отношении она предвосхищает образы героинь знаменитых драм Калидасы — Шакунталы и Урваши (если допустить, что поэма была написана раньше). Но важно отметить, что для изображения таких свершений во имя любви, утверждающих право на свободу проявления естественного человеческого чувства, поэт удаляется от земного мира в высшие сферы небожителей, в отдаленные времена мифического прошлого — в более близкой ему действительности, в жизни людей, простых смертных, подобным сюжетам, очевидно, не было места