Рисорджименто - [4]
— Если сеньору напоследок не отравили, а это невозможно, потому что я не мог заставить ее даже воды попить, то можно и без лекаря предположить, что она непраздна, — Леонардо пожал плечами, словно речь шла о погоде. — Я художник, который за время, поведенное здесь, смог до мельчайших подробностей изучить ее тело, и недавно начал замечать характерные изменения. Но, я удивлен, почему она сама не заметила этого, ведь она не впервые вынашивает ребенка.
О, черт, только этого нам не хватало. Ребенок привяжет Катьку к одному месту. Она не сможет мне помочь со своими родственниками, особенно с дядьями. Но с другой стороны, ребенок вполне может претендовать на эти земли, а это хорошо. У Катьки появится свой дом, который у нее отобрать будет проблематично, потому что ни она, ни я этому не позволим случиться, главное, чтобы родился мальчик. Я внезапно сел прямо. А ведь, если родится мальчик, то он будет не только Риарио, память о самом звездном представителе этой семейки еще хранится у каждого, кто живет в разрозненной Италии, и это я не беру во внимание знатность его рода, потому что понятия об этом не имею, но еще и Сфорца, и это совершенно меняет дело. Мне жаль, Катюша, но придется тебе некоторое время погостить у Лоренцо, пока я буду решать возникшие вот прямо сейчас проблемы, а потом мы поедем в Милан, как я тебе и обещал, и, если ты к тому моменту не опомнишься и не передумаешь, то я даже подержу Людовико, чтобы он сильно не брыкался.
Глава 2
Я несколько отстраненно отдалась в руки Вианео, думая о том, что же делать дальше. Та эмоциональная перепалка с Ванькой ни к чему не привела, даже особо выговориться не получилось. Какие цели он преследовал мне было так до конца не понятно, но то, что я должна оказаться в Милане и очень серьезно поговорить с одним засидевшимся не на своем месте родичем, обсуждению особо не подлежало, даже, если ему пришлось бы сделать круг. Но вот то, что князь Иван от меня теперь не отделается, было таким же фактом, как и то, что земля круглая, что подтвердилось тем, что мы все же каким-то чудом смогли встретиться.
Я повторяла все, что просил меня сделать лекарь, но в себя пришла, когда он пытался взять мою кровь, чем-то похожим на длинную медицинскую иглу, но не такую стерильную, как в моем мире, и явно органического происхождения. Остается надеяться, что не умру от сепсиса после всех его манипуляций.
— Когда именно вы почувствовали недомогание? — не отвлекаясь от смешивания чего-то с чем-то, поинтересовался Вианео.
— Минут тридцать назад. До этого все было нормально, — я пожала плечами. — Я за последние дни очень мало ела, скорее всего это из-за эмоций и элементарного недоедания. После стакана воды мне полегчало и больше не мутило, поэтому вряд ли это отравление.
— Это не отравление, сеньора. — Он внимательно посмотрел на что-то синее в глубоком блюдце и задумчиво перевел на меня взгляд. — Я могу вас еще раз осмотреть?
— Да пожалуйста, — после того, как он принимал у меня роды и длительное время выхаживал, никакого стеснения перед ним я не испытывала. Он был обычным врачом, а я его пациенткой, поэтому спокойно, второй раз за последний час, скинула платье и дала себя еще раз ощупать и осмотреть.
Он кивнул, словно нашел какое-то подтверждение своим мыслям и отвернулся, возвращаясь к тому набору биологических жидкостей и каких-то химикатов, которые стояли перед ним на столе. Не помню, но кажется, своеобразного рода алхимия не слишком приветствовалась в это время, а на первый взгляд его манипуляции казались именно ей. Хотя, учитывая, что он находился на служении у гонфалоньера Святой Церкви, ему прощалось довольно многое.
Подождав, пока я снова надену свое черное простенькое платье без замудреных завязок на спине, он повернулся ко мне, видимо, чтобы сообщить о моем смертельном и неизлечимом заболевании, по крайней мере, вид у него был именно таким.
— Сеньора, я не знаю, как вы отнесетесь к тому, что я сейчас скажу, учитывая ситуацию, в которой вы оказались, — начал подходить к проблеме издалека Вианео, и от его слов в груди словно что-то сжалось, не предвещая ничего хорошего. — Но я абсолютно уверен в том, что скажу, ведь срок уже не сказать, что слишком маленький…
— Что ты хочешь сказать? — во рту пересохло, а голова снова закружилась. Нет-нет, лучше бы это было смертельное и неизлечимое заболевание.
— Вы носите ребенка, сеньора, — набатом в голове прозвучало заключение Вианео.
— Нет-нет-нет, проверьте еще раз, это не может быть правдой, — я приложила холодную ладонь ко лбу, пытаясь не сорваться на крик.
— Я абсолютно в этом уверен…
— Проверь еще раз, — рявкнула я и упала перед ним на колени. — Сделай что-нибудь, убери его, мне он не нужен, я больше не справлюсь, не вынесу, я не… — мысли путались в голове, а я просто впадала в панику и истерику.
— Я не могу, это не в моих силах. — Двери распахнулись, внутрь комнаты как по команде вбежали мои приближенные: Леонардо и Чезаре, которые смотрели на меня довольно обеспокоенно. Отсутствие Ваньки подействовало на меня хуже, чем только что озвученная лекарем новость. Почему-то первой пришла мысль, что он мне просто пригрезился, а то, что выглядел как Иван Молодой — так это антураж общей обстановки сказался. — Если вы принимали тот отвар, что я готовил вам ежедневно и ничего не произошло, то все мои знания в этом вопросе закончились.
Принцип самосогласованности гласит: «Историю нельзя изменить! Она уже учла твое влияние и отразила это в учебниках». Молодой ученый-физик Петр Романов знает этот постулат и полностью с ним согласен, вот только что же делать, если сам в результате несчастного случая в лаборатории оказался в теле малолетнего Петра II? Просто принять за данность, что жить тебе остался лишь год, или все-таки попытаться изменить ход истории, вопреки законам, в которые еще недавно верил всей душой?
Наш соотечественник попадает в тело молодого Карла Петера Ульриха, которому предстоит в будущем стать печально известным императором Петром III. Как он сумеет повлиять на историю и сумеет ли вообще?
Европа и Азия, а между ними лежит Российская империя. И в Европе, и в Азии раскинула она свои земли, не принадлежа ни той, ни другой. И император обязан понимать нужды и чаяния своих подданных, как уже существующих, так и присоединившихся позже. Петр Алексеевич, зная этот простой постулат, всеми силами пытается ему следовать, понимая однако, что иной раз нужно и крепкую руку показывать, и с соседями драться, демонстрируя отросшие клыки, иначе мигом императором без империи останешься.
Петр решил вернуться в Россию и взвалить на себя обязанности наследника. И все бы ничего, но тетушка твердо решила женить его как можно скорее. Осталось убедить ее, что племянник тоже человек, и имеет право самостоятельно выбрать себе невесту.
Работая на раскопках, два аспиранта-историка Иван и Екатерина и представить себе не могли, что по воле случайно разбуженных ими древних сил окажутся в XV веке, да еще и в самый разгар очень непростых событий, да еще и в телах Ивана Молодого, сына Ивана III и Катерины Сфорца соответственно. В этом времени и местным-то жителям выжить непросто, не то что представителям XXI века. Да еще и какое-то то ли пророчество, то ли предсказание, которое они на раскопках увидели, как-то не прибавляет уверенности в себе.
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.