Рискованный выбор - [46]

– Надо подложить угля в камин, – сказала Диана строго. – И согреть воду для ванны. Он так замерз!

– Мисс Диана… миледи… – Она медленно выпрямилась.

– Огня, Суитин, – повторила Диана.

Прошло полчаса, прежде чем она оставила Лэда на попечение Суитина, уверенная, что тот сделает все возможное. Лэд стонал и роптал, но Диана знала, что худшее еще впереди. Старый граф не раз оказывался в подобном положении.

Она устало побрела в свою спальню, оставив открытой дверь в смежную комнату, чтобы в случае надобности услышать голос Суитина. Рухнув в ближайшее кресло Диана прикрыла глаза и дала себе несколько минут отдыха, прежде чем перейти к следующему вопросу.

Этим вопросом был Иган.

Какой смысл в этой дьявольской проделке? Диана извлекла из кармана серебряный футлярчик, откинула крышку. Колода игральных карт!

«Какая глупость, – подумала Диана, – и как это похоже на Игана. Игрок во всем».

Поверх колоды лежал листок бумаги. Отложив футляр на колени, она развернула записку с «Эпитафией» Томаса Грея:

Юноша здесь погребен,

Неведомый счастью и славе,

Но при рождении он был небесною музой присвоен,

И меланхолия знаки свои на него положила.[3]

Зачем Иган подсунул ей эти стихи? Что за странный юмор – сравнивать Лэда с усопшим юношей из «Сельского кладбища»? Граф Керлейн не умер, несмотря на все старания Игана. И ее собственные.

Под стихотворными строчками следовало продолжение:

«Керлейн теперь мой, вместе с той малой толикой чести, коей обладал лорд Керлейн. У меня в руках долговая расписка твоего мужа, а, следовательно – целое состояние, включая твой любимый замок. Я победил в честной игре, как бы тебе ни хотелось представить все иным образом».

– О Боже… – Диана почувствовала, что ей делается дурно, но заставила себя прочитать до конца послание, написанное изящным почерком Игана.

«Дорогая моя Диана, я, как всегда, твой покорный слуга и жду с нетерпением, когда ты удостоишь меня своим визитом. Эта ночь была для меня весьма утомительна, хотя, определенно, выгодна. Не заставляй меня долго ждать, моя ненаглядная, ибо я не могу тебе обещать, что мое добродушие сохранится до утра».

Когда Диана опустила записку на колени, у нее дрожала рука. Она не могла поверить, что это правда. Нет, этого не может быть. Несомненно, это одна из его глупых шуток. Лэд терпеть не мог карточную игру. Предшественники же Лэда отличались пристрастием к азартным играм, чем поколение за поколением вносили свою лепту в упадок Керлейна. Что касается увлечений Лэда, то Диана их полностью разделяла. Она сама провела с ним за шахматами немало вечеров у камина.

Нет, Лэд не находил удовольствия в карточной игре, а также никогда не увлекался выпивкой. Однако сейчас он лежал буквально пропитанный виски. Диана встала и тщательно спрятала записку под корсаж. Никто не должен увидеть ее, даже Суитин и Моди.

– Я уезжаю, – сообщила она, встав на пороге графской спальни.

– Но, миледи! – воскликнул Суитин. – Сейчас середина ночи!

– Я пришлю Моди, она вам поможет, – продолжала Диана, посмотрев в ту сторону, где неподвижно лежал Лэд. Он выглядел таким бледным и беспомощным, что у нее сжалось сердце. Не мог он этого сделать, не мог проиграть Керлейн, зная, что значит для нее поместье. Господи, хоть бы это было неправдой!

– Но куда вы собрались, миледи? – удивленно спросил Суитин.

– В Лайзинг-Парк. Можете передать его сиятельству, если он проснется, что я обо всем позаботилась.

– Обо всем, мисс Диана?

– Да, Суитин, – сказала она, прищурившись. – Обо всем.

Глава 13

– Ты выглядишь бесподобно, любовь моя. – Иган окинул ее ленивым взглядом с головы до ног. – Вся мокрая и растрепанная ветрами. А что, разве начался дождь? Или это от страсти? Должно быть, ты понравишься мне такая в постели. – Он небрежным движением поднял бокал и выпил.

Диана по-прежнему тяжело дышала после своей безумной гонки. Чтобы пересечь обе территории, Керлейн и Лайзинг-Парк, ушло более часа. Измотанную ездой, обезумевшую от горя Диану встретил только что вылезший из ванны свежий и причесанный Иган. Он сидел перед камином в шелковом халате, развалясь в кресле и потягивая вино.

– Это правда? – спросила Диана.

– Разумеется. – Иган отставил бокал с вином и встал. Движения его были расслабленны и неторопливы. Он протянул руку к соседнему столику, где лежал смятый клочок бумаги. – Вот. Смотри сама.

Диана шагнула вперед и схватила листок. Развернув его, она поняла, что это конец. Конец всему, чем она дорожила и что считала своим. Теперь все это принадлежало Игану.

– Это фальшивка, – прошептала она. – Ты подделал его подпись.

– Спроси у него, когда он протрезвеет. Не настолько уж он был пьян, чтобы не вспомнить. Он подтвердит, что я честно выиграл, если только ты не уговоришь его солгать…

– Нет, он никогда не лжет. – Диана покачала головой и уронила бумажку на стол. – И я не стала бы просить его об этом. – Она подняла глаза на виконта. – Эта сделка незаконна. Лэду принадлежит только земля, но не замок. Керлейн – мой.

– Ты придаешь этому такое значение? – Иган скрестил руки на груди. – А ты знаешь, что закон будет на его стороне? Муж вправе распоряжаться всем, чем владеет жена. Он может использовать ее собственность для погашения своих долгов. Кроме того, мы должны учитывать вопрос чести. Если Лэд окажется несостоятельным, имя Керлейн будет покрыто вечным позором.