Риско - [5]

Бонд перебил рассказ:

— Наша таможня отлично научилась находить тайники контрабандистов. Не так-то много мест в машине, которые можно использовать в этих целях и о которых они бы не знали. Так как же они провозят свой товар?

— Всегда в запаске. В одном колесе можно провести героина на 20 тысяч фунтов стерлингов.

— И что же их никогда не ловят — ни во время ввоза сырья в Милан, ни во время вывоза готовой продукции?

— Конечно попадались, и не раз. Но это хорошо обученные люди. Крутые… Никогда ничего не говорят. Если их сажают, то за каждый год отсидки они получают десять тысяч долларов. Если у них семья — о ней позаботятся. Когда все проходит гладко — хорошее вознаграждение. Своего рода кооператив. Каждый получает свою «транче» — долю от всего «брутто» — дохода. Лишь глава получает особую «транче».

— Хорошо. Кто этот человек?

Синьор Кристатос поднял руку к сигаре во рту и, прикрывая лицо, тихо проговорил:

— Это человек, которого называют «Голубка». Его настоящее имя — Энрико Коломбо. Он владелец этого ресторана. Я привел вас сюда, чтобы вы увидели его. Тот толстый человек, сидящий рядом с блондинкой. Там, за столиком у кассы. Она из Вены. Зовут — Лизл Баум. Роскошная проститутка.

Бонд кивнул машинально: «Это точно…»

Ему не надо было специально оборачиваться. Он обратил внимание на девушку, как только вошел в ресторан. Каждый мужчина обратил бы на нее внимание. Именно такой и должна быть женщина в представлении мужчин. Ее веселость и шарм озаряли тот конец зала. У нее была невероятно короткая мальчишечья стрижка пепельно-светлых волос, курносый нос, широкий смеющийся рот, а вокруг шеи — черная лента. Джеймс Бонд ощущал время от времени ее взгляд. Ее же компаньон представлял тот самый тип богатого, неунывающего, умеющего красиво жить мужчины, с которым она рада провести некоторое время. Такой ухаживать умеет, не сквалыга. И оба не пожалеют ни о чем при расставании. В целом же Бонд где-то глубоко внутри осознавал, что одобряет его выбор. Ему нравились жизнерадостные, умеющие красиво и с шиком пожить люди. И хотя эта девушка досталась не ему, Бонд утешался тем, что она, во всяком случае, в хороших руках. Но после всего услышанного Бонд взглянул в их сторону. Пара над чем-то смеялась. Человек потрепал ее по щеке, встал и пошел к двери офиса, плотно закрыв ее за собой. Так вот он каков, этот человек, организующий поток опаснейшей контрабанды в Англию. Человек, голову которого «М» оценил в 100 000 фунтов стерлингов. Человек, смерти которого жаждет Кристатос. Ну, теперь пора браться за работу. Бонд не отрываясь смотрел на девушку в другом конце зала. Когда она подняла голову и бросила на него взгляд, он улыбнулся. Она отвела взгляд, но на ее губах мелькнула улыбка, как будто она ухмыльнулась своим мыслям. Когда же она взяла сигарету из сумки, прикурила и пустила дым вверх, как бы подчеркивая линию своей шеи и профиль лица, Бонд понял — это предназначается для него.

Настало время, когда заканчиваются сеансы в кинотеатрах и метрдотель начал руководить работой по сервировке новых столиков. Раздавался привычный шум отряхивания стульев, звон расставляемого хрусталя и посуды. Бонд заметил, что свободный стул от его стола передвинули к накрывающемуся столу на шестерых. Он начал задавать Кристатосу конкретные вопросы — о привычках Энрико Коломбо, где жил, где живет, адрес фирмы в Милане, какими еще делами он занимается, и не заметил, как стул от его стола передвигался от стола к столу, пока не исчез за дверью офиса. А с какой стати он должен был обращать на этот стул внимание…

* * *

Когда стул был внесен в офис, Энрико Коломбо жестом указал метрдотелю, чтобы тот вышел и закрыл за собой дверь. Тогда он подошел к стулу, снял с него сиденье и положил его в письменный стол. Раскрыв «молнию» мягкой обшивки, Коломбо достал мини-магнитофон фирмы «Грюндиг», остановил запись, прокрутил на начало пленки, включил, регулируя громкость и скорость. Затем он сел за стол и, закурив, начал прослушивать запись. Время от времени он возвращался к отдельным местам, подстраивая звук. После того, как на пленке прозвучали последние слова Бонда на записи — «это точно…» и дальше пошел шум ресторана, Энрико выключил магнитофон и долго сидел молча. Он все смотрел на магнитофон. Его лицо отражало напряженную работу мысли. Наконец он отвел взгляд от магнитофона и шепотом произнес: «сукин сын…». Он медленно встал, подошел к двери и отпер ее. Еще раз оглянулся, чтобы взглянуть на «грюндиг», и на этот раз с большим выражением произнес — «СУ-КИН СЫН!» и направился к своему столику.

Энрико Коломбо что-то быстро и коротко объяснил девушке. Она кивнула ему и посмотрела на Бонда. В это время тот с Кристатосом вставали из-за стола. Она сказала Коломбо низким голосом с раздражением:

— Ты отвратителен! Все так говорят. И меня предупреждали и были правы. Если ты думаешь, что обед в твоем паршивом ресторане дает тебе право делать мне грязные предложения… — Ее голос становился все громче. Она вскочила и, подхватив сумочку, оказалась прямо на пути Бонда, направляющегося к выходу.

Лицо Энрико Коломбо почернело от злости. Теперь и он вскочил.