Риско - [3]

Некоторое время в кабинете стояла тишина. Бонд думал, что все это дело ничего приятного ему не сулит. Оно наверняка грязное и, скорее всего, опасное. Думая о последнем, Бонд встал, забирая папки.

— Хорошо, сэр. Но похоже, в этом деле нам нужно будет раскошелиться. Сколько я могу заплатить, чтобы остановить этот поток наркотиков?

«М» придвинулся к столу и опустил на него руки. Раздраженно закончил:

— Сто тысяч фунтов… в любой валюте. Такую цифру назвал премьер-министр. Но ничего лично с вами не должно случиться. Если будет грозить слишком большая опасность, то можете истратить еще сто тысяч. Наркомафия — самый большой и опасный синдикат в преступном мире. — «М» протянул руку к «входящим» и взял стопку срочных телеграмм. Не поднимая на Бонда взгляда, бросил: Будь осторожен…

* * *

Синьор Кристатос, рассматривая меню, сказал:

— Я не любитель играть в прятки, мистер Бонд сумма?

— 50 000 фунтов, если цель будет выполнена.

Кристатос сказал с безразличием:

— Да. Это важные поступления. Я, пожалуй, поем дыню с окороком и шоколадное мороженое. Я не кушаю сытно ночью. У этих людей свое вино. Я рекомендую его.

Подошел официант, и они коротко отбарабанили с Кристатосом что-то по-итальянски. Бонд заказал «Таглиателли Верди» под генуэзским соусом, который, как сказал Кристатос, состоял из фантастической смеси базилика, чеснока и еловых шишек.

Когда официант ушел, Кристатос откинулся на спинку, пожевывая деревянную зубочистку. Его лицо постепенно мрачнело, будто отражая терзавшие его сомнения, налетевшие, как внезапный ураган. Черные, жесткие глаза рыскали по всему ресторану, избегая лишь сидевшего перед ним Бонда. Джеймс понял, что Кристатос обдумывает, стоит ли выдавать… называть людей и раскрывать карты. Бонд прервал его мысли:

— При определенных условиях сумма может быть и больше…

Похоже, Кристатос еще не принял решения. Он сказал:

— Вот как? Извините меня. Я должен посетить туалетта.

Он встал, отодвинув стул, и направился в дальний конец ресторана.

Внезапно Бонд почувствовал голод и жажду. Налил себе большой стакан вина и залпом проглотил половину. Затем начал отламывать кусочки булки и есть, намазывая каждый из них толстым слоем желтого масла. Почему булочки и масло имеют такой замечательный вкус лишь во Франции и Италии? Больше он ни о чем не думал. Сейчас ему оставалось только ждать. Он верил в Кристатоса. Тот был внушительным, крепким мужчиной, серьезным типом, и его рекомендовали американцы. По-видимому, он сейчас звонил и результат этих телефонных разговоров сыграет решающую роль. Бонд был в хорошем настроении. Он наблюдал через зеркальное окно за прохожими. Вот человек, продающий какую-то партийную газету, проехал мимо ресторана на велосипеде… На руле был привязан плакатик. Красным на белом фоне было написано — ПРОГРЕССО? — СИ! АВВЕНТУРИ? — НО! («Прогресс? — Да. Авантюра? — Нет!). Бонд улыбнулся. Так оно и есть, и пусть оно так и будет до завершения задания.

* * *

В другом конце квадратного, достаточно простого на вид зала, за столиком у кассы пышная блондинка с выразительным ртом говорила жизнерадостному мужчине, чье лицо словно было привязано к тарелке со спагетти:

— У него достаточно жесткая улыбка… но он очень красив. Шпики обычно не бывают такими холеными. Ты уверен, что не ошибаешься, майн таубчен[3]?

Зубы мужчины наконец перерезали косу из спагетти. Он утер рот салфеткой, запачканной томатным соусом, громко рыгнул.

— Сантос в этих делах никогда не ошибается. У Сантоса нюх на ищеек. У него дело с этим негодяем Кристатосом. Кому еще кроме шпика придет в голову мысль провести вечер с этой свиньей? Но мы еще раз проверим.

Человек вынул дешевую трещалку из жести, которую обычно выдают с бумажными колпаками и свистульками во время карнавалов, и щелкнул. Метрдотель, находящийся в противоположном углу, тут же бросил свои дела и поспешил к их столику.

— Си, падрон[4].

Человек откинулся на стуле. Метрдотель наклонился и почтительно прислушался к начальственному шепоту. Он кивнул, подошел к двери с табличкой «Управляющий» — «УФФИЦИО», близ входа на кухню, вошел и закрыл за собой дверь.

Далее, шаг за шагом начал быстро разворачиваться много раз отрепетированный номер. Человек, сидящий у кассы, продолжал чавкать, поедая свои макароны и внимательно наблюдая за каждым ходом этой операции, как будто это был шахматный блиц.

Метрдотель вышел из офиса, поспешно прошел по ресторану и громко сказал своему помощнику:

— Срочно — дополнительный столик на четверых.

Человек номер 2 бросил на него взгляд и кивнул. Он прошел за метрдотелем к месту рядом со столиком, где сидел Бонд, щелкнул пальцами, подзывая официантов, взял стул от одного столика, от другого, поклонившись и извиняясь, одолжил стул и у столика Бонда. Четвертый стул был вынесен из помещения с табличкой «УФФИЦИО» метрдотелем. Он поставил его рядом с другими, образовавшими квадрат, в центре которого был установлен стол. Тут же он был быстро сервирован. Метрдотель внезапно нахмурился.

— Я же сказал стол на троих, а вы накрыли на четверых.

Он небрежно взял тот стул, который сам вынес из офиса, и подставил его к столику Бонда. Затем он подал рукой сигнал своим помощникам, что они свободны, и все разошлись по своим делам.