Ришелье - [56]

Парламенты и штаты

Самым большим препятствием к неограниченному осуществлению королевской власти была власть «верховных судов». Хотя они были «верховными» в том смысле, что когда-то являлись частью Curia Regis и все еще осуществляли власть короля, они стали с течением времени достаточно независимыми, чтобы развить собственные интересы и отношения, которые не обязательно совпадали с таковыми короля или его министров. Таким образом парламенты, особенно парламент Парижа, который был самым важным из них, критически относился к некоторым сторонам королевской политики. Кроме того, что они были высшими судебными инстанциями в королевстве после короля, они должны были утверждать законопроекты и возражать против законодательных предложений, которые казались им нежелательными. Право парламента на протест могло серьезно мешать действиям правительства, особенно во время войны, хотя король мог осуществлять свою волю, созывая специальную сессию, называвшуюся Lit-de-justice, на которой он лично наблюдал за утверждением законов, временно беря обратно власть, которую он передал парламенту.

Затаенное недовольство, неоднократно выражавшееся парламентом при Людовике XIII, проявлялось в виде использования правительством специальных судебных комиссий. Однако это не было новшеством: такие комиссии имели длинную историю, появившись в XV столетии, когда они часто использовались для политических целей. Даже в таком виде они рассматривались многими как умаление законности монархии, которая, как считалось, опирается на надлежащее отправление правосудия. Условия, при которых королевская власть могла вмешиваться в действия верховных судов, были ограничены законами 1562 и 1572 годов, но они игнорировались Людовиком XIII и Ришелье. По словам одного парламентария, «комиссии принимают решения по незначительным делам чаще, чем обычные суды». Ближе к концу правления президенты парламента выражали недовольство тем, что король мог судить любого человека, назначив судьей также любого.

Специальные комиссии для расследования преступлений lese-majeste использовались Люинем в начале правления Людовика XIII, чтобы устранять своих политических врагов. Его примеру последовал Ришелье, которые использовал специально подобранных судей, чтобы судить Пюилорана, маршала де Марийяка, герцога де Монморанси и Сен-Мара. Похожие комиссии создавались также для расследования других преступлений. Самой известной была Chambre de l’Arsenal, которая использовалась для проведения скорого правосудия в отношении политических преступников. Ее созданию в 1631 году парламент сопротивлялся в течение нескольких месяцев, однако в конце концов ему пришлось уступить, и новый суд мог действовать без помех. Он стал печально известен из-за своих тайных процессов и ночных казней. Иногда Ришелье вполне обходился без юридических формальностей при отправлении правосудия. Так, аббат Сен-Сиран, подозревавшийся в симпатиях к янсенистам, был заключен в тюрьму Венсенского замка на четыре года без судебного разбирательства. После нормандского мятежа в 1639 году канцлер Сегье приговаривал людей к смерти без суда, по одному своему слову. В глазах Людовика XIII и его главного министра такие судебные эксцессы были совершенно в порядке вещей. Один из пропагандистов Ришелье заявил, что «правосудие, добродетель и честность монарха действуют совершенно иначе, чем у простых людей».

Ришелье не только помог ограничить законную власть парламента; он также выступал против его политических притязаний. Здесь он снова подчинялся традиции. Король и парламент находились в политическом конфликте в течение, по меньшей мере, одного столетия. В 1527 году Франциск I запретил суду вмешиваться в государственные дела. Во времена Людовика XIII такой же запрет был объявлен хранителем печати, Мишелем де Марийяком: он напомнил судьям, что их обязанностью было отправлять правосудие, а не вмешиваться в дела государственные. В 1629 году свод законов Code Michau постановил, что утверждение предложенных королевских законопроектов должно быть автоматическим, если не представлены возражения в течение двух месяцев после получения законопроектов парламентом. В январе 1632 года после отказа парламента утвердить указ об учреждении Chambre de l’Arsenal, делегация судей предстала перед королем в Меце. «Вы здесь, — сказал он им, — только для того, чтобы рассудить истца и ответчика, и я не дам вам зазнаться; если вы будете продолжать свои козни, я быстро подстригу ваши коготки».

Разногласия между королем и парламентом достигли высшей точки в 1635 году, после начала войны с Испанией. Людовик провел Lit-de-justice в декабре, чтобы утвердить несколько указов, создававших новые должности, 24 из них — в самом парламенте. Указы были утверждены, однако некоторые члены Enquetes (Следственной палаты, одной из палат Парижского парламента) попытались провести их обсуждение на пленарном заседании суда. Самые откровенные критики были арестованы в январе 1636 года и высланы из столицы, после чего их коллеги организовали судебный бойкот, который продолжался до марта. Мир был восстановлен только тогда, когда король согласился восстановить в правах высланных судей и сократить число новых должностей до семнадцати. В 1638 году произошло другое столкновение, когда парламент заявил протест по поводу неспособности правительства выплатить проценты по определенным облигациям. Были высланы пять судей и организован еще один судебный бойкот. Однако на этот раз парламент сдался без особых уступок со стороны короля. В начале 1640 года еще двое судей были высланы, после того как они выступили против создания новых должностей. В феврале 1641 года парламент был вынужден утвердить указ, ограничивавший его возможности высказывать свое мнение в отношении государственные дел. С этого времени законопроекты политического рода, чаще чем финансовые или юридические, должны были утверждаться без предварительного обсуждения.