Ришелье - [44]

Между тем император сблизился с протестантскими князьями. «Пирнские прелиминарии» (ноябрь 1634 г.) предоставляли разнообразные уступки курфюрсту Саксонии. Более того, срок возвращения церковных земель в соответствии с эдиктом о реституциях был перенесен на ноябрь 1637 года. Это позволяло католическим князьям сохранить в своих руках захваченные ими на юге и юго-западе Германии земли, одновременно гарантируя секуляризованные земли протестантам на севере. В момент, когда дипломаты с обеих сторон усиленно выясняли последствия шведского разгрома при Нердлингене, война внутри империи продолжалась. Бернгард Саксен-Веймарский, один из лучших военачальников протестантской стороны, пытался остановить наступление имперских армий на западном направлении. Отступив из своего герцогства — Франконии, он в течение некоторого времени умело удерживал Рейнские земли между Маннгеймом и Майнцем. Но в январе 1635 года имперцы захватили Филиппсбург, а испанцы опустошили Трирское княжества. Хотя Людовик XIII в качестве протектора эльзасских городов удерживал левый берег Рейна а его намерения и цели уже столкнулись с намерениями императора, война все еще не была объявлена.

26 марта 1635 года испанские войска вступили в Трир и увезли оттуда курфюрста как своего пленника. Официально он находился под покровительством Франции, и эта испанская акция была воспринята Людовиком XIII как серьезная провокация. Французский государственный совет на своем заседании 1 апреля прешел., к заключению, что «король не может избежать войны, дабы отомстить за оскорбление, нанесенное. ему заточением князя, находящегося под покровительством». 19 мая французский герольд доставил в Брюссель королю Испании и кардиналу-инфанту формальный акт объявления войны. Объявление войны было, однако, адресовано лишь Испании. Это полностью согласовывалось с точкой зрения Ришелье на Испанию как главного противника Франции. Он был готов выполнить свои обязательства по последнему договору с голландцами, но не имел ни малейшего намерения на этом этапе принять участие в германском конфликте. Он надеялся, что французские гарнизоны в Эльзасе воспрепятствуют любой попытке Габсбургов вторгнуться в Лотарингию или Бургундию.

Заседание Королевского совета в Конпьене 28 апреля показало, насколько плохо Франция была подготовлена к участию в большой войне. Члены совета оказались неспособны выработать какую-либо глобальную стратегию. Все, что могли сделать Ришелье и его коллеги, заключалось в попытках определить численность неприятельских войск, выставленных против них, и гадать о целях военачальников, для того чтобы собрать достаточное число французских солдат и воспрепятствовать их наступлению везде, где бы оно ни случалось. Они не проводили различий между испанцами и имперцами, невзирая на решимость Ришелье объявить войну лишь первым. Членов совета заботили главным образом издержки, необходимые для содержания большой армии. Они предчувствовали, что возможным разрешением вопроса может быть предоставление войскам большей свободы Жить за счет сельской округи, «Не отступая в то же время слишком далеко от дисциплины и повиновения». Одним из способов обеспечить благоразумное поведение в отношении местных жителей заключалось в сдерживании цен на продовольствие; другим способом было разрешение деревенским общинам снабжать войска провизией, дав им надежду на компенсацию. «Короче говоря, — писал Паже, — отсутствие единоначалия, стратегические идеи более чем посредственного Свойства, прискорбное отсутствие финансовых ресурсов — таковы условия, при которых Франция вступила в войну».

Франция начала военные действия, но лишь против Испании. 20 мая, днем спустя после объявления войны, маршалы Шатильон и де Брезе разбили испанцев при Авене, неподалеку от Льежа, возбудив ненависть местного населения варварским поведением французских солдат. Дезертирство и болезни также собрали свою дань, и армия вскоре превратилась в настоящий сброд, который голландцам пришлось отправлять на родину морем. Таков был бесславный конец кампании. Ришелье выразил свою горечь в письме королю: «Мое сердце обливается кровью, узнав о той нищете, в которой полностью погибла фландрская армия… Это куда как важно для короля, ибо та власть достойна презрения, чьи войска гибнут от нищеты».

Впрочем, кардинала не порадовала и Италия. 11 июля, после того как герцог де Роан занял большую часть Вальтелины, Франция подписала договор с герцогами Савойи и Пармы о совместном завоевании Миланского герцогства. Но Ришелье не удалось сойтись с другими итальянскими государствами, и последующая кампания выдохлась, едва успев начаться.

Война в Германии также началась для Франции плохо. 30 мая герцог Саксонии изменил шведам, перейдя на сторону императора. Курфюрст Бранденбургский вскоре последовал его примеру. Другие князья и большинство имперских городов приняли условия Пирнских прелиминариев. От Гейльброннской лиги сохранилась лишь горстка мелких князей. Некоторые превратились в беглецов, другие располагали незначительными воинскими контингентами. Людовик XIII дал согласие финансировать Вильгельма Гессе-Кассельского и его 10-тысячную армию. Другим уцелевшим протестантским князем был Бернгард Саксен-Веймарский. Он потерял герцогство, но сохранил верность своим войскам. В октябре Людовик XIII согласился субсидировать ему 18-тысячную армию, при условии, что она перейдет в полное распоряжение короля. Взамен Бернгард получал эльзасские земли Габсбургов. Это побудило его удерживать Эльзас и, если возможно, захватить Брейзах у испанских и имперских войск. Таким образом, все, что осталось от великой антигабсбургской коалиции, некогда возглавляемой Густавом Адольфом, представляло собой пару армий, находящихся на содержании Франции. Вся остальная империя была на стороне императора.