Римское сумасшествие - [45]

– Я не хотела, чтобы ты целовал меня. Точнее, я хотела, но не хотела, чтобы это произошло, когда где-то за углом ходят люди. Столько времени прошло с тех пор, когда... Ну... Когда кто-то смотрел на меня так, как это делал ты. В банке.

– Под банком, – услышала я в ответ. Его голос дразнил, но в то же время был полон нежности и тепла. Подняв глаза, я обнаружила, что он улыбается.

– Я подумал, что ты смущена. – Сказал он, опустив взгляд на мои губы.

– Что? Каким это образом ты вообще мог меня смутить?

Он кивнул, а уголки рта слегка приподнялись в хитрой улыбке.

– У меня есть идея.

–Я что-то пропустила? Снова?

– Ты снимаешь фартук, смываешь краску, а потом ты и я, мы пойдем прогуляться, хорошо?

Прогулка. Да. Я могу гулять. Хотя у меня был один вопрос.

– Я пойду с тобой куда угодно, но хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.

– И что же?

– Разговаривай со мной, пока мы гуляем. Поясняй каждый наш шаг. Куда мы поворачиваем, насколько старое то или иное сооружение. Всё. Право, лево, север, юг. Не пропускай ни малейшей детали.

***

У Дэйзи и Марчелло были совершенно разные методы в изучении города. У Дэйзи было приобретенное чувство гордости, поэтому она болтала без умолку, словно мы были на экскурсии. Она любила красоту и историю Рима, но рассказывала о городе с академической точки зрения.

– Ты знала, что в Риме более трехсот фонтанов? – спросила она, бросая монетку в один из таких фонтанов с внешней стороны Макдональдса. Это был один из тех случаев, когда я размышляла над смесью старого и нового. – И около девяти сотен церквей! Это огромное количество.

–Возможно, тебе следует подрабатывать гидом. – Однажды вечером поддразнила я, когда мы прогуливались мимо группы туристов, во главе которой виднелся лимонно-зеленый флаг. –Уверена, что туристическая компания «Тёмный Рим» тут же возьмет тебя на работу, только взглянув в твое резюме.

Всё, что она мне рассказывала, было интересно, но иногда мне хотелось побродить или потеряться в городе.

И именно таким гидом был Марчелло. Мы потерялись в городе, прогуливаясь там, где хотели. Я забрасывала его случайными вопросами, а он отвечал, чаще всего сопровождая ответ какой-нибудь историей. Я впитывала в себя рассказы словно губка, пыталась мысленно делать фотографии, чтобы в будущем воспроизвести все эти пейзажи на холсте. Даже крыши окружавших нас домов были тем, что мне хотелось бы запомнить. Серый шифер, красный кирпич, где-то была черепица, где-то кровельная доска, вроде бы ничего не гармонировало, но всё настолько подходило друг другу. А еще я обнаружила, что просто влюблена в двери. Насыщенно синие, алые и зеленые – это мир был наполнен красками.

Наконец, мы направились в сторону Тибра, где прогуливались по широкому тротуару и наслаждались бризом, дующим со стороны реки.

– Налево, направо или прямо? –спросил он, когда мы подошли к великолепному каменному мосту, заполненному пешеходами.

Я остановилась напротив столба с невероятно красивым резным узором, чтобы прочитать надпись: Ponte Vittorio Emanuele II. Подобные мелочи всё больше приводили меня в полный восторг. Всё вокруг имело название, и не просто улица такая-то и такая-то, или улица того-то и того-то. Прекрасные, исторические названия, произношение которых давалось мне с трудом, но, тем не менее, больше всего мне нравилось, как ОН учит меня их правильному произношению.

– Повтори? – попросила я, указывая на потемневшую от старости табличку.

– Ponte Vittorio Emanuele. – К моему удовольствию он медленно произнес название по слогам. Либо потому, что он искренне хотел, чтобы я выучила, как правильно произносить это название, либо же он знал, что это его акцент приводит меня в экстаз.

– Почему ангелы? – Я указала на самый верх огромного каменного постамента, где размещался ангел со щитом в одной руке, а другая его рука держала копье, которое было гордо поднято вверх.

– Это знак победы. Они названы в честь Виктории, римской богини победы в войне. Их изображения можно найти по всему Риму: на украшениях, деньгах и в архитектуре. Когда-то ей поклонялись в храме на Семи Холмах.

В тот момент я не особо уделяла внимание тому, о чем именно он рассказывал, мне просто хотелось, чтобы он продолжал говорить, а я, в свою очередь, отвечала.

И словно по моему желанию Марчелло принялся объяснять, почему у каждого моста было название, и как пересекающиеся между собой улицы были связаны с мостом и городом. Каждый уголок этого города имел какую-то историю. Именно поэтому рассказы Марчелло завораживали и возбуждали.

Мы продолжали идти вдоль Тибра, вдоль улицы тянулся ряд деревьев, а пространство все больше заполнялось парочками, семьями, бегунами, туристами и местными, которые вышли на прогулку, чтобы в очередной раз насладиться своим городом. Он закинул свою руку мне на плечи, когда наклонился сообщить, что мы находимся недалеко от Большого цирка (Circus Maximus – самый большой ипподром в древнем Риме – прим. пер.).

– Ох... В смысле ты про тот, где снимался Гладиатор? Обожаю этот фильм,–ответила я.

– Ты меня дразнишь?

– Нет! Ты же смотрел его, верно? Рассел Кроу надирает зад в Колизее. Круто.