Римские вакации - [203]

Народу в порту было много и даже чересчур. Какие-то личности шастали повсюду, галдели кругом, о чём-то деловито договариваясь. Полуголые грузчики, сгибаясь под тяжестью мешков и корзин, разгружали корабли, перетаскивая товары в склады. Хватало и праздного люда. Не успели мы сделать и два шага, как тут же вокруг собрались в составе повышенной толпы зеваки и начали обсуждать: откуда кораблик и зачем прибыл в столицу мира? В словах их сквозило заметное пренебрежение жителей метрополии относительно любых поползновений из провинции, хотя и были они все как на подбор оборванцы и не отличались приятностью черт и изысканностью речи. Один оратор, одетый в заплатанную и замасленную как обёртка из-под масла тунику, на полном серьёзе заявил, что корабль приплыл из страны, где проживают собакоголовые люди, а мы суть полномочные и чрезвычайные послы, прибывшие на предмет добровольной уплаты дани великому Риму, а когда же ему резонно указали на нашу вполне человекоподобную внешность, парировал, что, дескать, мы маскируемся, чтобы нас не забрали собаколовы.

Игнорируя инсинуации, мы продрались сквозь толпу и, пристроившись между каменными лабазами, устроили малый совет.

— Покушать надо! — незамедлительно вспомнил Раис.

— Утроба подождёт, — отмахнулся Джон. — Да и чем платить будешь? Денег-то нет.

— Зато ювелирки навалом! — сказал Раис, озабоченно ощупывая свой живот.

— Хватит золотом швыряться, — урезонил его Джон. — Сначала бы на деньги надо поменять хотя бы пару побрякушек…

Заглянул между сараями давешний замасленный тип и стал разглядывать нас как затейливые небылицы. Серёга показал ему недвусмысленный кулак, но тип лишь разухмылялся и принялся ковырять в ухе.

— Сейчас дам раза!… — пробурчал Серёга и направился исполнять задуманное.

— Лучше поинтересуйся, где тут наш шурум-бурум на валюту меняют, — посоветовал я коллеге вслед.

— Ага! — откликнулся Серёга, взял за шкирку типа и строго спросил: — Слышь, маслёнок, где тут у вас, это… менять можно?…

— Чего менять? — заинтересованно спросил тип.

— Ну, всякое такое… на деньги… — невразумительно пробурчал Серёга.

— А! Так это к аргентариям на Форум! — обрадовано воскликнул тип.

— Куда на Форум? — уточнил Джон.

— Там за базиликой Эмилия в переулке конторы аргентариев, менял, значит! — пояснил римлянин.

— Пошли покажешь, — сурово сказал Серёга.

— Некогда мне! — отверг настоятельную просьбу абориген, завертелся ужом, без труда выскользнул из Серёгиной длани и убежал.

— Ну что, попёрли на Форум, — молвил Джон.

Мы надели рюкзаки, получше закутали оружие в маскировочные тряпицы и выбрались за сараи с другой стороны. Там оказалась улица, сплошь застроенная невысокими обшарпанными домами, в которых размещались или гостиницы, или харчевни, о чём свидетельствовали соответствующие вывески. На улице было не менее оживлённо, чем в порту. Буйная разноголосица, непривычная после размеренных звуков морского плавания, раздражала и не давала сосредоточиться. На нас поглядывали, но пальцами не тыкали.

Мы пошли по улице. С нужным направлением проблем не было, так как мы помнили: откуда в прошлый раз прибыли в порт.

Слева тянулись каменные склады, за ними просматривались причалы, у которых теснились многочисленные торговые суда. Справа всё так же торчали гостиницы, харчевни, кабачки, постоялые дворы и прочие подобные общественные места. Далее нависал каменистый холм, местами поросший цепким кустарником. На вершине холме также виднелись дома; некоторые из них стояли на самом обрыве.

Лёлик достал энциклопедию, открыл её на карте Рима и стал бормотать себе под нос:

— Стало быть, вот Тибр течёт, а мы где-то здесь… А это, значит, холм Авентин… Скоро к Большому Цирку выйдем…

Под ноги он категорически смотреть перестал, потому приходилось корректировать его движение за локоток.

Народ то и дело расступался перед повозками. Пустые повозки ехали в порт, гружёные туго набитыми мешками тянулись из порта в город. Серёга невзначай пристроился сзади к одной повозке и ковырнул мешок штыком. Оттуда посыпалась пшеница. Раис набрал зерна полные жмени и стал его меланхолично жевать.

Холм закончился, впереди справа показалось массивное строение, в котором мы без труда распознали Большой Цирк.

Слева на обширной площадке, тянувшейся до самого Тибра, в загородках из деревянных брусьев толкались овцы, коровы, свиньи. Посередине площадки торчала большая бронзовая статуя быка. Между загонами расхаживали люди. Некоторые уводили на верёвках купленный скот. Образцово упитанная хрюшка, каким-то образом вырвавшись на свободу, носилась кругами, убегая от суетившихся преследователей.

— Ох, какой окорок убегает! — простонал Раис.

Мычание, блеяние, хрюканье, визги сливались в симфонию скотного двора.

Лёлик на звук оторвался от плана, поглядел на скопище людей и животных, снова уткнулся в план и доложил:

— А это у нас Бычий рынок на Велабре. В смысле, у них… Район такой, Велабр называется…

Мы вышли на площадь перед главными воротами Большого Цирка. Там было много народу. Одни куда-то спешили, другие разгуливали праздно. В толпе сновали разносчики с лотками, прикрытыми тряпицами.