Римские вакации - [153]

Мы спустились вниз. В подвале по стенам тянулись полки, стояли лари и сундуки, настежь распахнутые. Кругом было пусто, и лишь в дальнем углу стояли на деревянных подставках разнокалиберные амфоры, да притулился мешок, наполненный, как оказалось, вялеными финиками.

Вниз по ступенькам скатился Серёга, стал хватать амфоры, пихать их нам в руки, приговаривая что-то про трофеи, пополнение запасов и пир на весь мир. Тащить всё это вовсе не хотелось, и, посовещавшись, решили воспользоваться вовремя случившимися пленниками.

Поднявшись наружу, мы выбрали самых крепких и, дав Серёге для острастки покричать и потопать сапогами, нагрузили их так, чтоб мало не показалось. Серёга никому не доверил свою пузатую красавицу, поднял её сам и, побагровев от натуги, поволок к воротам, переваливаясь и ставя враскоряку ноги.

— Эй, надорвёшься! — крикнул я ему.

— Своя ноша… не западло! — ответил Серёга, дыша с надрывом.

Запертые изнутри ворота мы без помех отворили и тем же путём, но уже заботясь о цельности каравана при помощи изображения конвоя, без приключений вернулись обратно.

Серёга героически дотащил гигантский сосуд до самой двери, где, всхлипнув надсадно, поставил амфору на землю и, вытирая ручьи пота, милостиво разрешил:

— Ну ладно, можете тоже немного понести.

Мы вежливо отвергли оказанную честь, а взамен приспособили к громадине двух жрецов покрепче, заботливо забрав у них куда меньшие по весу сосуды.

Всем коллективом мы вошли в дом и поднялись по лестнице на второй этаж. В доме происходила суматоха; по комнатам бегали чернокожие и желтокожие рабыни, откуда-то издали слышался боевой голос Раиса.

Вышел к нам навстречу Джон. Он самодовольно улыбался, словно бы уже успел осуществить свои гадкие замыслы, и ел яблоко. Окинув взором навьюченный караван, он благосклонно кивнул и любезно проинформировал, что банкет будет на первом этаже, так что придётся спускаться обратно.

Вслед за Джоном мы спустились по другой лестнице в узкий вытянутый зал с белёными стенами, выходивший террасой во внутренний частично выложенный каменными плитами дворик. Зал украшали резные колонны из чёрного полированного дерева; из такого же дерева стоял длинный стол со скамейками. Во дворе росли чахлые деревца да пара розовых кустов с пожухлыми бутонами. Посередине находился колодец с низкими стенками и журавлём; рядом размещался круглый пересохший бассейн с каменными стенками. Густая тень протянулась от противоположной стороны дома к колодцу, предвещая скорое наступление вечера.

Мы сгрузили сосуды в угол и отпустили полонян, отрядив Бобу с Лёликом проконтролировать их благочинный уход с подведомственной территории.

Появились желтокожие рабыни с блюдами, расставили их по столу; на блюдах в скромном количестве лежали фрукты: яблоки, груши, виноград. В деревянной бадейке находились медовые соты, потемневшие от времени.

Серёга отбил горлышко у амфоры, хлебнул щедро, крякнул и принялся раскурочивать мешок с финиками, а раскурочив, стал с интересом смотреть внутрь.

— Ага! Пришли! — закричал Раис, забежав в комнату. — А я кашку варю! — гордо сообщил он и, покрутив головой, поинтересовался: — Чего принесли?

— Да вот, мясца диетического с овощами, — хитро сказал Серёга.

Раис обрадовано гикнул и ткнулся в мешок, а Серёга захохотал и стал совать ему под нос горсть слипшихся плодов, в которых виднелись белые толстые червячки. Раис сморщился, заругался и вновь убежал.

Серёга подозвал рабыню с блюдом и, приговаривая: "а вот мы их щепочкой", принялся выковыривать червяков подобранной с пола деревяшкою, складывая обработанные фрукты в подставляемую рабыней посуду.

Вошёл Мухомор. Под его руководством две коренастые негритянки притащили резной стульчик с мягкой подушкою на сиденье и поставили его во главе стола.

— Как изволит себя чувствовать Клеопатра? — вальяжно спросил Джон.

— Её царственное величество изволит одеваться перед трапезой, — сухо ответил Мухомор.

Джон важно расчесался пятернёй, подмигнул мне и сообщил:

— Ох, и повеселюсь ужо сегодня с царицею!

За дверями раздался шум такелажных работ; вошёл Раис, пятясь задом, размахивая руками и громогласно советуя заносить то влево, то вправо; следом четыре рабыни, судорожно надрываясь, тащили закопчённый котёл с аппетитно дымившимся содержимым.

— Чего тут? — поинтересовался Боба, заглядывая в котёл и нюхая не без удовольствия.

— Кашка чечевичная с лучком жареным на оливковом маслице, — с гордостью представил кушанье Раис.

Котёл утвердили посередине стола; желтокожие рабыни притащили пустые медные миски, чаши, костяные плоские ложки. Серёга самолично расставил по столу амфоры в изобильном количестве.

— Ну что, вроде всё готово! — резюмировал Раис, окидывая счастливым взглядом стол.

— Ну, и где царица? — спросил требовательно Джон у Мухомора.

Тот выдержал паузу и не спеша удалился. Джон энергично показал ему вслед средний палец и вновь принялся прихорашиваться. Лёлик шмыгнул к столу, схватил в одну руку ложку, в другую яблоко и стал, обжигаясь и кряхтя, пихать кашу в рот, закусывая фруктом. Боба схватил едока за локти, стал оттаскивать, стыдя и позоря, но Лёлик огрызался, де плевал он на все царские дворы и этикеты, и норовил ещё черпнуть кашки.