Римские провинции от Цезаря до Диоклетиана - [26]

Внутренняя организация Галлии является делом Августа. При организации управления империи по окончании гражданских войн Галлия в том виде, в каком она досталась Цезарю и была им окончательно подчинена, полностью перешла в ведение императорской администрации, за исключением области к югу от Альп, которая в это время была присоединена к Италии. Непосредственно вслед за этим, в 727 г., Август отправился в Галлию и произвел в главном городе Лугдуие имущественную перепись галльской провинции, благодаря чему территории, присоединенные к империй Цезарем, впервые получили правильный кадастр и впервые было урегулировано взимание податей. На этот раз Август пробыл в Галлии недолго, так как дела в Испании требовали его присутствия. Однако установление новых порядков встречало значительные затруднения, а часто даже сопротивление. Не только военные задачи потребовали присутствия в Галлии Агриппы в 735 г. и самого императора — в 738—741 гг. Организацией Галлии занимались ее принадлежавшие к императорскому дому наместники или главнокомандующие на Рейне: пасынок Августа Тиберий в 738 г., его брат Друз в 742—745 гг., снова Тиберий в 745—747 гг., затем в 3—5 и 9—11 гг. н. э., наконец, его сын Герма-ник в 12—15 гг. Дело умиротворения было не менее трудным и важным, нежели военные экспедиции на Рейне. Это видно уже из того, что император сам занялся закладкой фундамента, а дальнейшую работу доверил наиболее высокопоставленным и близким к нему лицам. Лишь в эти годы установления, введенные Цезарем в не терпящей отлагательств обстановке гражданских войн, получили тот вид, какой они в основном сохранили и впоследствии. Они распространялись как на старую, так и на новую провинцию; однако уже в 732 г. Август передал сенатскому правительству Нарбонскую провинцию вместе с областью Массалией от берега Средиземного моря до Севен-ских гор, а в собственном управлении оставил только новые галльские области. Эта все же чрезвычайно обширная территория была затем разделена на три административных округа, и во главе каждого из них был поставлен самостоятельный императорский наместник.

Это деление опиралось на отмеченное уже раньше диктатором Цезарем разделение всей страны по национальному признаку на населенную иберами Аквитанию, чисто кельтскую Галлию и кельто-германскую область белгов. Быть может, такое административное деление должно было в какой-то мере выразить национальные противоположности, столь благоприятные для внедрения здесь римского владычества. Однако эта цель была достигнута лишь отчасти, да практически иначе и быть не могло. Чисто кельтская область между Гаронной и Луарой была присоединена к маленькой иберийской Аквитании, весь левый берег Рейна от Женевского озера до Мозеля был присоединен к Бельшке, хотя округа здесь в большинстве были кельтские. Вообще же кельтский элемент преобладал настолько, что соединенные провинции могли получить название «трех Галлий». Об организации двух так называемых Германий, номинально служивших заменой подлинно германской провинции, которую римляне утратили или не сумели создать, на деле же образовавших военную границу Галлии, мы скажем в следующей главе.

Правовые отношения в старой провинции Галлии и в трех новых были совершенно различны: первая немедленно была полностью латинизирована, в последних же были сначала урегулированы существующие национальные отношения. Эта противоположность административной системы, имевшая гораздо более глубокое значение, нежели формальное различие между сенатским и императорским управлением, является первой и главной причиной сказывающегося поныне различия между Провансом и землями langue doc, с одной стороны, и землями langue dôui — с другой.

На юге Галлии романизация в эпоху республики не достигла таких успехов, как на юге Испании. Быстро наверстать все, что было достигнуто за 80 лет, отделяющих завоевание одной области от завоевания другой, было невозможно. Военные лагеря в Испании были гораздо более сильными и постоянными, нежели в Галлии, города с латинским правом — гораздо более многочисленными. Правда, и здесь в эпоху Гракхов и под их влиянием был основан Нарбон, первая настоящая гражданская колония за морем; однако эта колония осталась единичным явлением; хотя в торговле она и соперничала с Массали-ей, но по своему значению уступала ей во всех отношениях. Однако когда руководство судьбами Рима перешло в руки Цезаря, то в этой избранной им стране, где взошла звезда его счастья, было наверстано упущенное раньше. Колония Нарбон была пополнена новыми поселенцами, и при Тиберии она являлась наиболее населенным городом во всей Галлии. Затем были основаны четыре новые гражданские колонии, главным образом в уступленной Массалией области; среди них наиболее важной в военном отношении была колония Юлиев — Форум (Фрежюс), служившая главной стоянкой нового императорского флота; большое торговое значение имела колония Арелате (Арль) у устья Роны; когда возросла роль Лиона и торговля снова начала тяготеть к Роне, эта колония выдвинулась на первое место, впереди Нарбона, и сделалась настоящей наследницей Массалии и крупнейшим рынком итало-галльской торговли. Невозможно определить, что во всех этих достижениях приходится на долю Цезаря и что на долю его сына; к тому же этот вопрос не представляет большого исторического интереса: именно в этой стране в большей степени, чем где бы то ни было, Август был просто исполнителем дела, завещанного Цезарем. Повсюду здесь кельтские племенные округа уступают место италийской городской общине. Округ вольков в прибрежной области, прежде подвластной Массалии, получил от Цезаря общинную организацию, при которой «преторы» вольков возглавляли весь округ, охватывавший 24 населенных пункта