Римская армия в IV столетии (от Константина до Феодосия) - [22]
За выплату жалованья отвечали чиновники финансового ведомства, выдававшие его, если верить Аммиану, каждому солдату в отдельности (Amm., XXVI, 8, 6) либо через командиров подразделений (Amm., XXVIII, 6, 17). Впрочем, более вероятным представляется, что раздачу жалованья в каждой воинской части осуществляли особые лица, на которых была возложена финансовая ответственность (actuarii, numerarii, rationarii)[244].
Деньги, предназначенные для выплат военным, хранились в региональных казначействах (ithesauri). Конвоировали их к месту расположения войск bastagarii, положение которых было не очень завидным, поскольку некоторые из них пытались, несмотря на запрещения, поступить на службу в армию. Командиры подразделений, принимавшие таких лиц, должны были выплачивать фиску за каждого бастагария по одной либре золота (СТh, X, 20, 11).
Каково бы ни было номинальное денежное довольство солдат, его реальный размер падал с падением покупательной способности денария. По ценам, отмеченным в эдикте Диоклетиана, на все годовое содержание можно было купить только 2 модия зерна, а действительные цены были еще выше[245]. Кроме того, что размеры жалованья были весьма невелики, выплачивалось оно правительством крайне нерегулярно. Например, солдаты цезаря Юлиана не получали ни жалованья, ни донатива за все то время, пока велись военные действия в Галлии (355–358 гг.) (Аmm., XVI, 9, 6)[246].
Обучение. Мы достаточно хорошо знаем, как проходило обучение солдат в период Ранней империи, однако нам практически ничего неизвестно о том, как готовили солдат в позднюю эпоху. Предложенная Т. Моммзеном схема, когда одна часть армии состоит из полукрестьянской милиции («пограничные войска»), а другая — из варваров, плохо поддающихся обучению военным приемам («полевая армия»), совершенно исказила представление последующих исследователей по многим вопросам, связанным с организацией армии Поздней империи. Это, в частности, касается и вопроса об обучении новобранцев воинским приемам. «Относительно обучения войск, — пишет В. И. Холмогоров, — даже Гроссе, считающий, что и в этой области сохранились «староримские традиции», может указать только на обучение пехотных солдат так называемой pyrricha militaris — военному танцу или, скорее, парадной маршировке под музыку, а всадников — armatura equestris, конному бегу, бывшему, в сущности, видом цирковых упражнений. Эти скудные указания говорят, следовательно, лишь о парадных упражнениях, обучение которым распространялось, вероятно, лишь на самую незначительную часть армии, ближе всего связанную с двором, иными словами, на солдат императорской гвардии. Гроссе вынужден признать, что указаний на другие военные упражнения, более применимые в военной обстановке, чем парадная маршировка, он у Аммиана не нашел. Гроссе и не мог, разумеется, найти таких указаний, так как варварских солдат полевой армии, которых невозможно было подчинить дисциплине в строю во время похода, тем более нельзя было заставить проходить систематическое военное обучение; солдат же пограничных войск (в рядах которых, как известно, также было значительное количество варваров), этих полукрестьян-полусолдат, нельзя даже назвать армией в точном смысле этого слова, — ведь части этой армии собирались в свои укрепления лишь в случае непосредственной военной опасности»[247]. В. И. Холмогоров приходит к выводу, что военное обучение, в смысле «строевая подготовка целых частей армии», в позднеримский период прекратило свое существование[248]. Среди должностей командного состава, по словам ученого, исчезли те, которые непосредственно были связаны с обучением солдат (очевидно, имеется в виду, прежде всего, должность центуриона). Все это привело к тому, что «рекрут в Поздней империи мало чем отличался от «старослуживого» солдата»[249]. Я. Ле Боэк также считает, что главной проблемой позднеримской армии было не отсутствие солдат, а отсутствие хороших солдат[250]. Ухудшение профессиональных качеств рядового состава было вызвано, по его мнению, упадком всей системы обучения и военной подготовки. Причиной того, что существовавшие прежде правила оказались забытыми, стало исчезновение из армии офицеров сенаторского происхождения и гибель большого числа опытных центурионов во время бурных событий III в.[251]
Следует ли согласиться со столь критическим мнением, высказанным различными исследователями? Военный кризис III в., несомненно, оказал сильнейшее влияние на процесс подготовки солдат. Однако это не означает, что в армии перестали обучать новобранцев и тренировать остальной личный состав. Такие занятия, несомненно, проводились, поскольку при каждом военном лагере существовал особый плац — campus. Одна из надписей, датируемая 288 г., обнаруженная в Колибрассе в Анатолии, свидетельствует, что солдаты Первого Понтийского легиона срыли холм, чтобы разбить в этом месте campus (АЕ, 1972, 636). В Паризиях — штаб-квартире Юлиана — также существовал плац, где проводились военные упражнения (Amm., XXI, 2, I)
