Рилла из Инглсайда - [10]
У кузины Софии было длинное, бледное, морщинистое лицо; длинный, тонкий нос; длинный, тонкий рот и очень длинные, худые, бледные руки, обычно покорно сложенные на коленях, где они особенно выделялись на фоне черного ситцевого платья. Все в ней казалось длинным, худым и бледным. Она со скорбным видом взглянула на Риллу и спросила:
— Это твои собственные волосы?
— Разумеется! — с негодованием воскликнула Рилла.
— А! — Кузина София вздохнула. — Возможно, было бы лучше для тебя, если бы их было поменьше! Рост таких густых волос ослабляет человека. Это, как я слышала, признак предрасположенности к чахотке. Да и танцев я никогда не одобряла. Я когда-то знала девушку, которая упала замертво во время танца. Не могу постигнуть, как это кто-то может танцевать после подобной кары Божьей.
— А что, она снова танцевала после этого? — дерзко спросила Рилла.
— Я же сказала тебе, что она упала замертво. Разумеется, она уже никогда больше не танцевала, бедняжка. Она была из лоубриджских Керков. Ты же не пойдешь прямо так, с голой шеей, правда?
— Сегодня жаркий вечер! — запротестовала Рилла. — Но я накину шарф, когда мы сядем в лодки.
— Я знала компанию молодых людей, которые вышли под парусом в эту гавань сорок лет назад, в такую ночь, как эта… точно такую ночь, — сказала кузина София мрачно, — и лодка опрокинулась, и все они утонули… все до одного. Надеюсь, ничего подобного не случится с вами сегодня. Ты когда-нибудь пыталась избавиться от веснушек? Мне раньше очень помогал сок подорожника.
— Да, уж ты-то, София, должна быть настоящим экспертом по части веснушек, заметила Сюзан, решительно выступая на подмогу Рилле. — Кожа у тебя в юности была пятнистее, чем у любой жабы. У Риллы веснушки появляются только летом, но твои сидели на физиономии и летом, и зимой; да и таким цветом лица, как у Риллы, ты похвастаться не могла. Ты выглядишь очень хорошо, Рилла, и новая прическа тебе очень к лицу. Но ты ведь не собираешься идти пешком до самой гавани в этих туфельках, правда?
— Конечно нет! Мы все пойдем в наших старых ботинках, а бальные туфли понесем с собой. Вам нравится мое платье, Сюзан?
— Оно напоминает мне платье, которое я носила, когда была девушкой, — вздохнула кузина София, прежде чем Сюзан успела ответить. — Оно тоже было зеленое, вышитое розовыми букетиками и все в оборках от талии до подола. Мы не носили таких куцых платьев, какие носят девушки теперь. Ах, времена изменились и, боюсь, не к лучшему. Я прорвала большую дырку в полотнище юбки в тот вечер, а кто-то облил меня всю чаем. Платье было совершенно испорчено. Но надеюсь, ничего такого не случится сегодня с твоим платьем. Думаю, его следовало бы сделать чуточку подлиннее… у тебя ужасно длинные и тощие ноги.
— Миссис Блайт против того, чтобы маленькие девочки одевались, как взрослые, — сказала Сюзан высокомерно.
Она хотела просто осадить кузину Софию, но Рилла почувствовала себя обиженной. Маленькая девочка! Надо же такое сказать! Она вылетела из кухни, возмущенная до глубины души. Но ее настроение улучшилось, когда она оказалась в веселой толпе, направляющейся на мыс Четырех Ветров.
Блайты покинули Инглсайд под меланхоличную музыку: в амбаре завывал Понедельник, которого заперли там, чтобы он не стал незваным гостем на маяке. В деревне они захватили с собой Мередитов, а остальные присоединились к ним на прибрежной дороге. Мэри Ванс, во всем великолепии голубого крепа под кружевным чехлом, вышла из ворот дома мисс Корнелии и пристроилась к Рилле и мисс Оливер, которые шли вместе и приветствовали ее без особой сердечности. Рилла не испытывала к Мэри Ванс теплых чувств. Она не могла забыть унижение того дня, когда Мэри гналась за ней по деревне с сушеной треской. Мэри Ванс не пользовалась успехом у своих знакомых. И все же они получали удовольствие от ее общества: оно очень бодрило, так как Мэри была весьма остра на язык.
— Для нас Мэри Ванс — привычка… мы не можем обойтись без нее даже тогда, когда она нас бесит, — заметила однажды Ди.
Почти все в маленькой толпе разбились на парочки. Джем, разумеется, шел с Фейт Мередит, а Джерри Мередит с Нэн Блайт. Ди и Уолтер шагали рядом, увлеченные доверительной беседой, что вызвало зависть у Риллы.
Карл Мередит шел с Мирандой Прайор — больше для того, чтобы досадить Джо Милгрейву, чем по какой-либо иной причине. Было известно, что Джо всей душой стремится к упомянутой Миранде, но робость мешает ему даже прогуляться с ней при всяком удобном случае. Джо, вероятно, набрался бы храбрости, чтобы пройтись рядом с Мирандой, если бы вечер был темным, но в свете луны он просто не мог на это решиться. Так что он плелся в конце процессии и думал о Карле Мередите нечто такое, что недопустимо произносить вслух. Миранда была дочерью Луны с Бакенбардами; нелюбовь к ее отцу не распространялось на нее, но поухаживать за ней стремились немногие, так как она была бледным, бесцветным созданием, склонным к нервному хихиканью. У нее были серебристого оттенка светлые волосы, а ее глаза, большие, круглые, бледно-голубые, смотрели так, словно бедняжку ужасно напугали в детстве и ей так и не удалось оправиться от испуга. Она гораздо охотнее прогулялась бы с Джо, чем с Карлом, с которым чувствовала себя отнюдь не уверенно. Однако это было довольно лестно — оказаться спутницей мальчика, закончившего учительскую семинарии, и к тому же сына священника.
