Еще Рики понял, что доверять выбору кузины во всем очень опрометчиво; хотя от него и не требовалось, она заявила, что сама все знает, и таким вот манером самовольно захватила инициативу. В зависимости от настроения это звучало либо как кокетливое «Не беспокойтесь, дон Рикардо», либо хмурое «Нечего мне указывать». То, что получилось, мог принять как эмблему деятельности Клуба только человек с развитым воображением, а придумать – только девчонка. Символ яблока, в форме которого Анхелика вырезала кулоны, казался ей очень подходящим, потому что «единство охраняет школу от соблазна тщеславия». То, что узнать в этом овале яблоко дано не каждому, художницу не смущало, «ведь яблоки всякими бывают». На каждом из четырех кулонов был вырезан символом колледжа; Рики лично мучился со змеей и с орлом. Изображения отличались от тех, которые украшали традиционные значки «Хогвартса», и звери были вполне узнаваемы — по крайней мере, родственники Рики опознали их без труда. А больше про кулоны ничего нельзя было сказать.
В свободное от трудов праведных время Рики несколько раз удавалось уговорить Пита прокатиться с ним на метле. Сам он летал каждый день, также как и в школе, отчасти поэтому он так скучал по полетам после приезда домой. Это было удивительное ощущение – одно из лучших, которое давало волшебство. Парение в воздухе создавало иллюзию невесомости и полной свободы. Но он мог управлять этой свободой, разворачиваться, менять скорость и направление, а пустота в небе и воздух делала другим, более осязаемым.
Глава 2. Последние дни каникул
Они находились в Италии почти месяц – вдвое дольше обычного, и вернулись к середине августа. Рики, отлично отдохнувший у родственников, почувствовал тоску от приближения учебного года. Казалось, все в доме напоминало об этом; в первую очередь – письма, пришедшие в его отсутствие.
Естественно, любимая школа не могла не известить, что учебный год непременно начнется. А следовательно, Минерва Мак–Гонагол, заместитель директора, как всегда прислала список учебников и напоминание о том, что надлежит взять с собой обязательно – вроде школьной формы, а что можно – то есть метлу и любое домашнее животное.
Некоторое время назад пришли ответы от друзей. Ничего нового о готовящемся мероприятии в школе они не сообщали. Лео советовал с такими вопросами обращаться непосредственно к Дику Дейвису. Эди, чье письмо пришло позже остальных, вообще ничего не сказал по сему поводу и лишь намекнул, что они скоро увидятся. Половину письма Артура заполняло описание конспиративных мер, предпринятых его родственниками для того, чтоб он ничего не разнюхал, а также действия подкупленных им кузин Джорджины, Софии и Гермионы, также не увенчавшиеся успехом; в другой половине гриффиндорец распространялся о своем унаследованном от деда желании побольше узнать о жизни магглов, о том, что с этого года он будет изучать маггловедение и хочет к нему подготовиться, и спрашивал, не даст ли ему Рики подходящих книжек. А занимало послание примерно одну страницу тетрадного листа.
— Я увлекался фэнтази, — припомнил Пит, — кажется, у меня есть кое‑что. Пусть узнает, как хорошо обычные люди думают о волшебниках, и попугается.
— Не надейся. Он из «Гриффиндора», — ответил Рики.
Больше на столике ничего не было. Рики не ожидал такого разочарования.
— Смотри‑ка, — Пит наклонился, пошарил рукой и извлек слегка запыленный конверт. – Наверное, ветром сдуло. Подписано «Ричард Дейвис».
Рики жадно выхватил письмо, не скрывая, что ждет от него больше других. С первого взгляда было видно, что на то есть основания. Оно было пухлое и по весу тянуло на целый свиток пергамента.
«Дорогой Рики! Никогда больше не куплюсь на твои комплименты. Повозился я из честолюбия, стремясь оправдать твои ожидания. Впрочем, конечно, я сам виноват – забыл, что имею дело со сладкоречивой змеей. К тому же я сам узнал много всякого, даже для домашних заданий пригодилось. И вообще, имей в виду, я собираюсь сесть тебе на шею в плане маггловедения, так что мои труды окупятся. И, кстати, успокойся – тебя грядущая катастрофа никак не коснется, даже если очень захочешь.
Изучив несколько книг по истории магических происшествий, я утвердился в подозрении, которое у меня возникло сразу же. В мероприятие, которое готовится у нас, на самом деле вовлечено все мировое магическое сообщество. Это Тремагический Турнир – состязание колдунов. Подобные турниры существуют с незапамятных времен и проводятся между учениками – представителями трех разных школ. В связи с этим выбирается одна школа, которая готова принять у себя гостей и служить базой для соревнований; делегации из двух других приезжают туда в условленное время. Делегации еще не знают, кто именно из учеников станет чемпионом – представителем школы, это определяется позднее и таким образом, что исключает всякое жульничество.
«Интересно, каким это», — подумал Рики, будучи от рождения убежденным в том, что сумеет надуть кого угодно, если захочет.
«…Чемпионы проходят состязания, за ходом которых наблюдают зрители, а оценивает жюри. В составе обычно директора школ, а также другие компетентные маги, утвержденные международной ассоциацией чародеев и Министерствами стран–участниц, в количестве от трех до десяти человек.
