Режиссер и актеры. Как снимать хорошее кино, работая вместе - [67]
6. Ремарки, которые описывают эмоциональное событие.
То есть событие с сюжетными последствиями (например, «Он роется в куче белья пока не находит пистолет»; «Они целуются».) Их надо оставить, после того, как вы вычеркнете описательные слова. (напр. «Он отчаянно роется в куче…»). Следует перевести любые психологические описания («Он не может отвести взгляд») в эмоциональные события («Он не отводит глаз»). Когда вы все отредактировали и перевели описание в событие, выделите его маркером. Убедитесь, что не путаете жизненно важную информацию об эмоциональных событиях сценария с тем, что можно выбросить; действие должно быть выделено, но рядом нужен вопросительный знак. Для исключения лишних ремарок и скептического рассмотрения элементов блокинга есть важная причина — это поможет вам определить и выделить необходимые ремарки, те, которые расскажут об эмоциональном событии, о котором не говорится в диалоге.
После того, как вы закончите эту работу, у вас останутся рассеянные по тексту, обведенные или выделенные ремарки и сколько-то знаков вопросов. Подчеркнутые образы, факты или объекты уже будут внесены в соответствующие таблицы. Выделенный материал будет содержать в себе подсказки к эмоциональной и материальной жизни персонажей.
Ниже представлена открывающая сцена из пьесы «Когда ты вернешься, Красный Всадник?»[63] Марка Мидоффа. Прежде, чем читать, вам, возможно, полезно будет взглянуть на сцену и попробовать вычеркнуть и обвести ремарки.
ЭЙНДЖЕЛ
Доброго утречка, Стивен.
(Стивен не смотрит на нее, бросает взгляд на часы и усиленно цыкает зубом, с силой всасывая воздух — его вечная привычка — и встряхивает газету, поднося ее к лицу. Эйнждел невозмутимо проходит за стойку.)
Извини, я опоздала. Наша ежедневная ссора с мамой вышла из графика.
(Стивен громко шуршит газетой, цыкает.)
Я же сказала, извини, Стивен. Боже. Я пришла всего на шесть минут позже.
СТИВЕН
Шесть минут, да? У меня же есть шесть минут, чтобы болтаться в этой забегаловке после того, как смена закончится, так? Это ж та самая помойка, в которой я собираюсь посидеть в свободное время, да?
ЭЙНДЖЕЛ
Стивен, это картонный стаканчик с кофе.
(Стивен скрывается за газетой)
СТИВЕН
Кларк себе это может позволить, поверь мне на слово.
ЭЙНДЖЕЛ
Не в этом дело, Стивен.
СТИВЕН
Разве? Может тогда расскажешь в чем? Погоди, дай-ка я карандаш найду.
ЭЙНДЖЕЛ
Дело в том, что раз уж ты пьешь кофе тут, ты должен был взять стеклянный стакан, а если хочешь кофе с собой, то должен заплатить пятнашку вместо десятки и получить пятицентовый бумажный стаканчик. В этом дело, Стивен.
СТИВЕН
Ну да, так я его с собой и заберу, в чем проблема?
(Стивен достает из пачки последнюю сигарету, сует в карман купон и сминает пачку. Потом бросает ее как в баскетболе через рабочую зону.)
ЭЙНДЖЕЛ
Стивен.
(Она забирает пачку и начинает утренний порядок дел: насыпает соль и перец в солонки и перечницы, сахар в сахарницы, кладет салфетки под столовые приборы и убирает беспорядок, который, видимо, оставляет ей Стивен каждое утро. Стивен перегибается через стойку и достает полупустой блок сигарет «Райли»[64] и вынимает новую пачку. Он возвращает блок и с шлепком кладет новую пачку на стойку.)
Что ты собираешься получить за свои купоны, Стивен?
(Стивен читает газету, курит, попивает кофе.)
Стивен?
(Стивен приопускает газету.)
СТИВЕН
Сколько раз мне тебе повторять, не называй меня Стивен.
ЭЙНДЖЕЛ
Не хочу называть тебя Рэд[65]. Это глупо — называть человека с каштановыми волосами Рэд.
СТИВЕН
Это мое имя, что не так? Стивен не по мне. А Рэд мне нравится. Когда был мальцом, волосы у меня были рыжие.
ЭЙНДЖЕЛ
Теперь-то нет. Теперь они каштановые.
СТИВЕН
(раздраженно)
Но тогда-то были, что было тогда, то и считается.
ЭЙНДЖЕЛ
А кто решает, что считается?
СТИВЕН
Тот, кто считает! А именно я! Я ж тебя не зову Кэролин или Мэгги, правда?
ЭЙНДЖЕЛ
Так это и не мои имена. Меня зовут Эйнджел, так что —
СТИВЕН
По мне так не похожа ты на ангела[66].
ЭЙНДЖЕЛ
Ничего не могу поделать, Стивен. По крайней мере, меня так назвали сразу после рождения. Никто не спросил, против ли я имени Эйнджел, но уж по крайней мере —
СТИВЕН
Ты б могла его сменить, правда?
ЭЙНДЖЕЛ
Зачем? На что?
СТИВЕН
(думает минутку, готовя ей ловушку)
На Мейбл.
ЭЙНДЖЕЛ
Как так Мейбл?
СТИВЕН
Ну да… Мейбл.
ЭЙНДЖЕЛ
Почему? Тебе нравится Мейбл?
СТИВЕН
Ненавижу имя Мейбл.
(Стивен не сводит с нее глаз, цыкает зубом.)
ЭЙНДЖЕЛ
Слушай, Стивен, если уж ты так торопишься свалить отсюда, как так получилось, что ты тут рассиживаешь и чистишь зубы?
СТИВЕН
Слушай, меня тут не будет через минуту. Если я прошу слишком многого — просто покурить и попить кофе в тишине и покое, ради всего святого, так и скажи. Человеку положено побалдеть пару минут в день, это последние новости медицины, если ты не читала. Если уж я слишком многого прошу, просто посидеть тут две минуты спокойно, так скажи прямо. Я б не хотел занимать чей-нибудь стул, упаси господь.
(Осматривается.)
Черт, ты только погляди на эту очередь за моим местом.
ЭЙНДЖЕЛ
(пауза)
Видел, что сейчас крутят в кино?
СТИВЕН
Да похоже дерьмо всякое, ты как думаешь?
ЭЙНДЖЕЛ
(пауза)
Я на днях видела, как ты что-то обвел в буклете с подарками.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
Эта книга — фундаментальное иллюстрированное исследование о происхождении и роли драконов в мировой культуре, охватывающее тысячелетия человеческой истории и множество стран и культур: от Античности до книг Толкина и Джорджа Мартина.
«Книгой мертвых» в Древнем Египте называли свиток с религиозными текстами, который помещали в гробницу, чтобы умерший мог достигнуть благодатных Полей Иалу. Эта книга содержит перевод самого известного образца «Книги мертвых» — легендарного папируса Ани.
Обновленное и дополненное издание мирового бестселлера «Психология убеждения», где раскрываются приемы, помогающие эффективно общаться и этично выстраивать отношения с окружающими. Почему наши просьбы и призывы нередко остаются неуслышанными? Есть ли способ пробиться сквозь стену непонимания? Конечно. На помощь приходит наука. Авторы книги предлагают 60 научно подтвержденных психологических методик, которые помогут и в деловом, и в личном общении. Вы узнаете: – как влиять на людей, – как не попадаться на уловки и манипуляции, – почему ваши сообщения игнорируют и как это исправить, – как обратить на пользу даже свои ошибки и недостатки, – как вариант «ничего не делать» усиливает ваше влияние, – как простой вопрос обеспечит поддержку вам и вашим идеям. От авторов Вместо того чтобы полагаться на поп-психологию или неоднозначный личный опыт, мы обсудим психологическую основу успешных стратегий социального влияния, используя строго научные доказательства.
Долгожданное продолжении серии «Мифы от и до», посвященное славянской мифологии. Древние славяне, в отличие от греков, египтян, кельтов и многих других народов, не оставили после себя мифологического эпоса. В результате мы не так уж много доподлинно знаем об их мифологии, и пробелы в знаниях стремительно заполняются домыслами и заблуждениями. Автор этой книги Александра Баркова рассказывает, что нам в действительности известно о славянском язычестве, развеивает популярные мифы и показывает, насколько интересными и удивительными были представления наших предков об окружающем мире, жизни и смерти. Книга содержит около 100 иллюстраций.