Рейган - [81]

Шрифт
Интервал

В этот момент раздались выстрелы. Стрелял 26-летний Джон Хинкли, студент Йельского университета, считавший себя начинающим писателем, но пока ничего не опубликовавший. Одержимый страстной любовью к юной, но уже известной актрисе Джоди Фостер и, естественно, отвергнутый ею[336] молодой человек надумал привлечь внимание актрисы поступком, подобным тому, что привел к пресловутой славе Герострата. Он решил убить президента США. Начал он с попыток совершить покушение на Картера. Однако удобного случая не представилось, и Картер благополучно покинул свой пост. Все свое внимание Хинкли перенес на Рейгана[337].

Узнав из газет расписание президента (такие сообщения печатались во многих газетах, становясь как бы путеводителем для злоумышленников), Хинкли накануне приехал в Вашингтон, написал письмо Джоди Фостер о том, что, возможно, он сегодня убьет Рейгана, вероятно, будет после этого застрелен на месте, но надеется произвести на нее впечатление «грандиозным размахом своего поступка».

Хинкли поджидал Рейгана у отеля. Увидев его, он выпустил в него из своего револьвера всю обойму — шесть пуль.

Стрелять несчастный полупомешанный не умел, руки его дрожали. Первая пуля попала в голову недавно назначенному пресс-секретарю Белого дома Джеймсу Брейди[338], который ранее активно участвовал в избирательной кампании, отвечая за связи с прессой, вторая — в спину полицейскому, наблюдавшему за правопорядком, третья никого не задела, четвертая ранила в грудь агента Секретной службы Т. Маккарти, пятая застряла в двери президентского лимузина. Наконец, последняя пуля, срикошетив от бронированной стенки лимузина, пробила Рейгану грудь и застряла в легком.

На месте покушения возникла паника, но агенты Секретной службы быстро пришли в себя и приняли необходимые меры, чтобы предотвратить возможные новые нападения. По оценке очевидцев, наибольшую выдержку и профессионализм проявил агент Секретной службы Джерри Парр, который прикрыл собой президента.

Хинкли схватили, причем он стал спрашивать у сотрудников Секретной службы, отложат ли из-за его поступка церемонию вручения премии «Оскар», намеченную на этот день (ее действительно перенесли на следующий день). Рейгана подхватили на руки и усадили в машину, даже не поняв, что он ранен. На место происшествия было вызвано подкрепление, пока же агенты, вооруженные ручным пулеметом и пистолетами, сгруппировались для отражения нового нападения[339].

Автомобиль Рейгана на предельной скорости направился в госпиталь Университета имени Джорджа Вашингтона. Это была счастливая случайность. По инструкции президента в случае ранения должны были везти в военный госпиталь, находившийся на значительном расстоянии, в пригороде столицы Бетесде. Если бы машина отправилась туда, Рейган мог умереть по дороге. В университетский госпиталь поехали только для проверки здоровья президента. Лишь когда Рональд начал кашлять кровью, стало понятно, что он ранен. Сначала он, почувствовав боль в груди, решил, что охранник, спасая его жизнь, перестарался и, возможно, сломал ему ребро.

В госпитале, куда в общей суматохе толком не сообщили, с кем именно произошел несчастный случай, не было подготовлено все необходимое, даже носилки подали с опозданием. Рональд держался мужественно, отказался лечь на носилки и сам пошел в приемное отделение чрезвычайной медицинской помощи. Но вдруг пожаловался на затрудненное дыхание и, потеряв сознание, упал.

Дежурный врач стал расспрашивать сопровождавшего Рейгана, его друга и помощника Эдвина Миза, по какому адресу проживает пострадавший. Только когда едва сдерживавший негодование Миз произнес: «Пенсильвания 1600» (почтовый адрес Белого дома), медики поняли, с кем имеют дело.

Теперь уже вся больница была поставлена на ноги. Немедленно была проведена операция по извлечению пули. Еще до начала операции Рональд, придя в себя и узнав, что ему предстоит, полушутливо спросил готовившегося к операции хирурга, республиканец ли он. Последовал уместный ответ: «Сегодня мы все республиканцы».

Вначале врачи серьезно опасались за жизнь президента, у которого было очень низкое кровяное давление. Тревога медиков сохранялась и во время операции. Доктор Бенджамин Аарон вспоминал: «В груди было много крови, в основном запекшейся, может быть, литр или больше. Входное отверстие в легком, из которого шла темная-темная кровь, было очень большим. Наибольшее кровотечение было в правой стороне, недалеко от легочной артерии… Мы могли только контролировать кровотечение. Больше пока не могли сделать ничего»[340].

Однако операция, проведенная быстро и успешно, спасла Рональду жизнь. Несмотря на весьма солидный возраст и большую потерю крови, он быстро пошел на поправку и вскоре возобновил исполнение своих обязанностей.

В первые часы всеобщей растерянности произошел курьезный случай. Государственный секретарь А. Хейг, забыв предусмотренные конституцией процедуры, объявил, что в связи с болезнью Рейгана берет на себя президентские полномочия и «контролирует ситуацию», хотя это была прерогатива вице-президента, который находился вне Вашингтона — почти на другом конце страны, в штате Техас. Получив тревожную информацию, он немедленно вылетел в столицу.


Еще от автора Георгий Иосифович Чернявский
Лев Троцкий. Большевик, 1917–1923

Основанное на обширном массиве архивных, а также опубликованных документов, издание раскрывает деятельность Л. Троцкого во время революции 1917 года, Гражданской войны и в первые годы НЭПа. На посту председателя Петроградского Совета Троцкий сыграл ведущую роль в большевистском перевороте в октябре 1917 года, что тогда признавалось повсеместно, в том числе и И.В. Сталиным. В качестве наркома по иностранным делам Троцкий принимал участие в переговорах по заключению мира в Брест-Литовске, где по принципиальным соображениям он отказался подписать мирный договор, что привело к ожесточенной дискуссии в партийных кругах.


Через века и страны. Б.И. Николаевский. Судьба меньшевика, историка, советолога, главного свидетеля эпохальных изменений в жизни России первой половины XX века

В книге впервые подробно освещен жизненный, политический и научный путь человека, о котором в России почти не знают, хотя его жизнь являлась поистине гражданским подвигом. Активный деятель революционного движения (большевик, а затем меньшевик), Борис Иванович Николаевский принимал участие в революции 1905 г., неоднократно подвергался арестам и ссылкам, совершал побеги, встречался с видными подпольщиками того времени, включая Ленина и Сталина. После Октябрьского переворота 1917 г. Николаевский включился в политическую борьбу против большевистской власти и в то же время сотрудничал с ней, пытаясь спасти ценнейшее документальное богатство страны, а затем продолжил свою подвижническую деятельность в эмиграции (с 1922 г.


Лев Троцкий. Революционер, 1879–1917

Книга открывается рассказом о происхождении Л.Д. Троцкого, описывает юношеские метания Льва Бронштейна, его увлечение народничеством и переход к марксизму, детально показывает путь к центристской позиции, озаренной идеей мировой перманентной революции. Далее авторы уделяют значительное внимание тайному возвращению Троцкого в Россию, его активному участию в революции 1905 – 1907 гг., подробно анализируют особую линию Троцкого в мировом социал-демократическом движении и его ожесточенные столкновения с В.И.


Президенты США

За 230 лет существования Соединенных Штатов Америки пост высшего руководителя этой страны занимали 44 человека (напомним, что 22-й и 24-й президент — один и тот же человек). Поскольку по Конституции США президент имеет чрезвычайно широкие полномочия и является главой исполнительной власти, то его роль в высшем руководстве страны чрезвычайно важна. А учитывая, в свою очередь, ту роль, которую сами Соединенные Штаты всегда стремились играть в мире, личность любого президента, без преувеличения, оказывает влияние на судьбы всего мирового сообщества.


Лев Троцкий. Враг №1. 1929-1940

Издание рассматривает жизнь и деятельность Л.Д. Троцкого в эмиграции, где он со временем стал признанным и единоличным руководителем мирового оппозиционного коммунистического движения «большевиков-ленинцев». Книга создана на основе документальных фондов Троцкого в архивах Гарвардского университета и Гуверовского института войны, революции и мира (США) и на материалах архивов других стран, где существовали и действовали группы последователей Троцкого. Особое внимание уделено пребыванию Троцкого в Турции, Франции, Норвегии и, наконец, в Мексике, где Троцкий жил с 1937 г.Авторы исследуют историю связей Троцкого с альтернативным коммунистическим движением в Европе, Азии и Америке, взаимодействие с левыми оппозиционерами различных политических группировок.


Рекомендуем почитать
Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Говорит Черный Лось

Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.


Моя бульварная жизнь

Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.


Скобелев: исторический портрет

Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.


Подводники атакуют

В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.


Жизнь-поиск

Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.