Революция - [118]
— Черт побери, нет, — выдыхаю я.
Он улыбается и хлопает меня по спине.
— Черт побери, да! — возражает он. — Ты уже видела лезвие за работой? Кто этого не видел, в самом деле. Но мало кто подбирается так близко. С крыши Дюваля — лучший вид на это действо. За такое не жалко выложить несколько монет.
Толпа начинает реветь.
На площадь въезжает повозка. Она движется медленно, потому что люди не спешат расступаться. Они нарочно стоят на дороге, чтобы бросать грязью в осужденных. Толпа глумится над ними, осыпает их проклятьями и угрозами. Стражники даже не пытаются остановить издевательства.
— Там Фукье-Тенвиль, — поясняет Амадей. — По его приказу тысячи людей отправились на гильотину. Теперь его очередь. Он и его приспешники никого не щадили — и им тоже пощады не будет.
Повозка наконец доезжает до помоста. Я хочу отвернуться, но Амадей держит меня за плечи, и я вижу, как осужденные один за другим поднимаются по ступеням. Они растерянны и беспомощны. Надежда покинула их.
— Амадей, прошу тебя, я не могу на это смотреть. Просто не могу.
— Не можешь? А надо! Смотри внимательно, потому что тебе нужно запомнить, как себя вести. Сама скоро окажешься на их месте.
Осужденным обрезают волосы. Разрывают рубашки вокруг шеи. Каждого привязывают к узкой доске и затем опу скают ее так, чтобы невозможно было двинуть головой. После чего лезвие поднимается и падает. Голова откатывается. По адской машине хлещет кровь. Палач поднимает окровавленную голову из корзины. Глаза моргают. Рот будто кривится от боли. Потом черты застывают.
Тело швыряют на телегу, к доске привязывают следующего осужденного. И следующего. Женщины толпятся возле корзины и макают в кровь свои платки, чтобы потом продавать их как сувениры. От запаха крови и от гула ликующей толпы к моему горлу подкатывает тошнота. Те, кто сейчас злорадствует, еще совсем недавно были на месте тех, кто рыдает. Казалось бы, они могли извлечь из этого урок — да не извлекли. Я пытаюсь закрыть лицо руками, но Амадей заставляет меня смотреть дальше.
— Ну? — спрашивает он. Его голос дрожит. — Теперь отступишься?
Я перевожу на него взгляд. Он уже не злится. В его глазах больше нет жестокости. Он плачет.
— Отступишься? — повторяет он.
Я прислоняюсь лбом к его лбу.
— Нет, Амадей, — отвечаю я. — Не отступлюсь.
Обезглавили четырнадцать человек. Так он потом сказал. Я не видела. После третьей казни я потеряла сознание.
82
Сегодня восьмое июня тысяча семьсот девяносто пятого года.
Последний день жизни Луи-Шарля.
Глухая ночь. Темнота — хоть глаз выколи. Со стороны реки ползет туман, не видно даже звезд.
Я сижу на крыше церкви, чтобы довести до конца то, что не успела Алекс. Во время мессы я вошла в церковь и спряталась за старой гробницей. Переждала там, пока священник задувал свечи и запирал дверь, а затем достала фонарик, поднялась по винтовой лестнице на колокольню и выбралась на крышу.
Отсюда мне видна крепость Тампль. Я знаю, что там, внутри, умирает маленький мальчик по имени Луи-Шарль. Он совсем один. Кругом тьма. Он безумен. Он объят страхом и болью.
А жизнь идет своим чередом. Люди ложатся спать и видят сны. Храпят. Сгоняют кошек с кровати. О чем-то спорят. Плачут. Молятся. Этот мир не останавливается ни на секунду. Ни сейчас, в Париже, ни много лет спустя, в Бруклине. Жизнь продолжается как ни в чем не бывало.
И это невыносимо.
Мне хочется кричать, выть, разбудить священника и спящих людей в окрестных домах, взбудоражить всю улицу, весь город, заставить их слушать про Луи-Шарля и Трумена. Я хочу объяснить им главное про революцию. Хочу, чтобы они поняли: ничто не оправдывает гибель ребенка.
Ну, и что дальше? Если начать орать об этом прямо сейчас, с этой крыши, — что из этого выйдет?
Придут стражники, швырнут меня за решетку, и через день-другой моя голова скатится в корзину.
Так что я молчу. Я вытираю глаза и принимаюсь задело. Это единственное, что я могу.
Гитарный чехол сегодня очень тяжелый. В нем лежат ракеты. Я отдала Фавелю все, что у меня оставалось из сокровищ Алекс, и заказала ему такой фейерверк, какого Париж еще не видел.
— Вот. Две дюжины ракет Люцифера, — сказал он, передавая их мне. — Самые большие, самые лучшие.
Люцифер. Ангел утренней звезды. Сын зари. Пусть эти ракеты разгонят небесный мрак. Пусть превратят ночь в ясный день.
Ради тебя я заставлю небо плакать серебром и золотом. Я сотрясу ночную мглу, разорву ее в клочья и заставлю истекать миллионом звезд. Отвернись от темноты, от безумия, от боли. Открой глаза. Почувствуй, что я рядом. Что я — помню и надеюсь.
Открой глаза и взгляни на свет.
83
Две дюжины ракет.
Я провозилась слишком долго.
Когда я спускаюсь с крыши, сбегаю по крутой лестнице с колокольни и выбираюсь из церкви, улица уже кишит людьми.
Мужчины и женщины в ночных рубахах кричат и тычут пальцами в небо. Повсюду стражники. Они допрашивают всех подряд и приказывают людям расходиться по домам.
Я иду с опущенной головой, вцепившись в чехол. Как можно быстрее. Мне почти удается Скрыться, я уже сворачиваю за угол, когда меня окликают. Я делаю вид, что не слышу.
— Эй, ты! С гитарой! Я сказал, стой!
Лондон, 1888 год. Восемнадцатилетняя Фиона Финнеган работает на чаеразвесочной фабрике Бертона. Ее отец — докер, мать заботится о младших братьях и сестре. Семье приходится трудно, но у Фионы есть мечта — когда-нибудь она обязательно будет богатой, откроет собственную сеть магазинов и чайных. Но она даже не предполагает, что за сбывшиеся мечты ей придется заплатить самую дорогую цену…
Лето 1900 года. В Восточном Лондоне по-прежнему царит бедность, бандиты и шлюхи соседствуют с мечтателями, а светлые надежды сталкиваются с мрачной действительностью. И это отнюдь не место для женщины из высших слоев общества, но Индия решительна и упряма. Она принадлежит к новому поколению, и профессия врача, которую она получила, тоже сравнительно нова для женщин. На улицах Восточного Лондона Индия встречает, а затем спасает жизнь Сиду Мэлоуну, одному из самых известных главарей лондонского преступного мира.
1914 год. Лондон накануне Первой мировой войны. Шейми Финнеган, теперь уже известный полярник, женится на красивой молодой учительнице и всеми силами пытается забыть свою юношескую любовь Уиллу Олден, которая бесследно исчезла после трагического происшествия на Килиманджаро. Однако прежняя страсть вспыхивает с новой силой, когда бывшие влюбленные неожиданно встречаются, но у судьбы свои планы… В «Дикой розе», последней части красивой, эмоциональной и запоминающейся трилогии, воссоздана история обычных людей на фоне мировых катаклизмов.
Красивая и добрая принцесса Софи вскоре должна взойти на трон. Но злая королева, мачеха Софи, считает падчерицу слишком мягкосердечной. Для безжалостных людей нет ничего вреднее доброты. Правители не должны знать жалости. Не должны показывать ни слабости, ни страха. Желая сохранить власть, королева приказывает егерю убить Софи и забрать ее сердце. Однако семь лесных человечков спасают девушку, вставив ей вместо сердца часовой механизм… И теперь перед Софи стоит сложный выбор: спрятаться, смириться с жестоким правлением королевы или бороться. «Железное сердце» – это еще одна интерпретация истории о Белоснежке, рассказанная Дженнифер Доннелли, автором бестселлеров «Чайная роза» и «Сестрица», лауреатом многочисленных премий, в частности Медали Карнеги. Впервые на русском языке!
Глубоко под водой существует целый мир, очень похожий на наш, где моря и реки – это королевства, а жители в них – русалки. Юная Серафина – наследная принцесса трона Миромары, империи, охватывающей несколько морей. Ей предстоит пройти важную церемонию, на которой она споет особое заклинание и докажет, что достойна возложенной на нее чести. Но судьба юной русалки навсегда изменилась в тот миг, когда на дворец напали неизвестные, тяжело ранили королеву – мать Серафины, убили отца, а саму ее превратили в скиталицу.
Впервые на русском – новейшая книга Дженнифер Доннелли, автора «Чайной розы» и «Саги воды и пламени», лауреата Медали Карнеги. Однажды Изабель и Октавия заперли на чердаке свою сводную сестру Эллу-Синдереллу-Золушку и чуть не костьми легли, чтобы влезть в хрустальную туфельку. Все мы знаем, чем это кончилось. Теперь же три Судьбы – дева, мать и старуха – пером из крыла черного лебедя чертят бесценные карты, каждая из которых заключает в себе человеческую жизнь. Но тут Риск, он же Азарт, он же Шанс, смуглокожий и янтарноглазый, похищает карту Изабель.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.