Революция 1917 года глазами современников. Том 1 (Январь-май) - [94]

В этом лозунге революция сделала новый шаг к победе: она осознала себя властью. С этого момента нет революционной стихии, неустойчивой и капризной. Есть революционная Россия, которая и во вне, и внутри сумеет заставить себя уважать.

Русские ведомости. 1917,9 мая. № 103.

АВТОНОМИЯ

Открывающийся сегодня съезд партии народной свободы поставил на обсуждение сверх аграрной и ту часть своей программы, которая касается вопроса местного самоуправления и автономии. Программа партии установлена в 1905–1906 годы. С тех пор прошло одиннадцать лет, и за эти годы жизнь в значительной мере изменяет ту обстановку, в какой приходится ставить эти вопросы, требует их выяснения и углубления.

Решать их приходится среди величайшей разрухи, проявленной войной, среди небывалой в жизни России смуты в умах и сердцах, вызванной всем пережитым нами за последние три года. Смута эта выросла после 27 февраля 1917 года, ибо несомненно за последние недели она чрезвычайно усилилась, великие и прекрасные зовы революционной зари затуманились тяжелыми призраками большевизма, наживы, усталости, анархии… Благодаря этому неясно, в какой обстановке будут решаться эти вопросы в Учредительном Собрании, как бы скоро оно ни было, ибо сейчас в немногие месяцы происходят смены общественного мнения более сильные, чем какие идут в обычное время в течение десятилетий.

Несмотря на все это, ясно, что изменение этой части программы необходимо, едва ли может быть сомнение, что новая огромная русская демократия с республиканской формой управления, охватывающая небывалую в истории единую государственную территорию, населенную много более чем 15-миллионным населением, не может основываться на том строе местной жизни, какой существовал у нас последние 50 лет. Огромная часть России была лишена самоуправления: в остальной самоуправление все время сдерживалось в своем росте и развитии русским царизмом. Его тяжелый покров сдавливал местную жизнь во всех ее проявлениях и в формах местной децентрализации, и в формах национальной жизни, отличной от русской народности.

С исчезновением этого покрова всюду, во всей стране, бурно поднялись долго сдерживавшиеся стремления отдельных национальных движений к свободной жизни и искания широкой местной обособленности, свободы от давления центра. Временами и местами они принимают характер течений явно центробежных, грозящих единству и силе Российского государства. И здесь, как на фронте, как в армии, как во внешней политике и в социальной области, стоит один и тот же вопрос, который так тягостно и мучительно ставится сейчас тысячами и миллионами. Устоит ли Россия в этом испытании, не выйдет ли она из него униженной, опозоренной, расчлененной? Или она найдет в себе достаточно моральных сил и здравого государственного разума, чтобы удержать и развить великие приобретения свободы и равенства, так старательно сейчас со всех сторон заглушаемые?

Есть два решения. С одной стороны, путь немедленной федерации, распадения России на ряд государственных единиц на почве национальной или территориальной и объединения их в единую федерацию.

В этом случае мы имели бы дело с величайшим государственным изменением, какое только испытывала Россия; оно требует такого напряжения сил, которое едва ли она сможет выдержать в этот грозный и опасный час истории. Но, с другой стороны, еще менее возможен возврат к старой форме государственного устройства. Необходимы немедленные коренные изменения, достаточно большие и не сравнимые со старым, и такие, которые дали бы возможность при лучших условиях жизни безболезненно перейти к тем новым формам государственного устройства, какие придется творить новой России. Съезду партии придется решать два вопроса — с одной стороны, сохранить единство и силы Российского государства, с другой — обеспечить национальную свободную жизнь отдельных входящих в нашу демократию народностей, широкую местную самобытность ее областей. Ему придется различать между той формой государственного устройства, которая должна быть создана в ближайшее время на Учредительном Собрании для той переходной эпохи развала и борьбы, в какой мы живем, и той, которая установится в нормальных условиях нашей государственной жизни. Нам кажется, что лучшим выходом при данных обстоятельствах явится немедленное введение в России Учредительным Собранием местной провинциальной автономии, расширение прав местных самоуправлений с предоставлением им права издавать местные законы и в то же время создание таких законных форм, которые дали бы выход для желаний отдельных национальностей и местностей, как для изменения границ и размеров автономных провинций, так и для расширения пределов на автономии. Эти изменения, которые могут привести к федерации, должны будут совершаться в таком случае в рамках нормальной жизни русского государства, путем вновь созданных Учредительным Собранием законодательных учреждений.

Речь. 1917,9 мая. № 107.

Якушкин И.В. К ОТКРЫТИЮ ГЛАВНОГО ЗЕМЕЛЬНОГО КОМИТЕТА

I

Главный земельный комитет образован и приступает к деятельности. Глубокий политический и военный кризис, несущий в себе роковые опасности, оторвал общественное внимание от закона о земельных комитетах. А между тем это — вопрос первостепенного значения.