Революция 1917 года глазами современников. Том 1 (Январь-май) - [10]
Поздно, слуги монархии! Поздно, либеральные гасители! Лавина революции пришла в движение, — никакая сила человеческая ее не остановит.
Новый Мир (Нью-Йорк). 1917, 16 (3) марта. № 937.
Трубецкой Е.Н. НАРОДНО-РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Тяжелый камень спал с души; мы не только освободились, мы очистились, мы вымылись от грязи, прилипшей к России.
В дни великой войны за освобождение народов мы сами были рабами; мы не знали, кому служат те, кто нами руководил, — России или Германии. И мы стали притчей во языцех, посмешищем для других народов. Немцы, указывая на нас пальцами, говорили нашим союзникам: неужели же вы будете защищать «рабов» и их русское варварство. Неужели вы — «освободители» — будете сражаться за порабощение Польши, Литвы и Курляндии. И, издеваясь над нами, наши враги нагло предлагали нашим союзниками заключить мир за счет России.
Стыдно и больно было за Россию; стыдно было смотреть в глаза другим. Другие народы объединились в светлом патриотическом подъеме: все были воодушевлены великим национальным делом; одна Россия, управляемая чуждой и ненавистной народу властью, походила на распавшееся изнутри темное, бесовское царство. Где же был русский патриотизм и чувство национального достоинства? Имеет ли право на уважение других тот народ, который сам себя не уважает.
На этот ужасный, роковой для нас вопрос мы не имели ответа. Раньше самое терпение наше могло оправдываться патриотическими соображениями; надо было терпеть, пока могло казаться, что терпенье спасает нас от поражения. Но, когда стало очевидным, что именно терпенье и ведет нас к неизбежной гибели, ему должен был наступить конец, — иначе Россия не была бы Россией. И везде задавались бы мучительным вопросом: жива Россия или мертва, достойна ли она существовать на свете, не представляет ли она собою «дурное общество», которого должны стыдиться другие нации.
И вот, наконец, мы получили ответ, достойный великого народа. Смыт национальный позор; мы можем говорить с друзьями и союзниками, как равные с равными. Есть Великая Россия, совершившая беспримерный в истории подвиг.
Это — революция единственная или почти единственная в своем роде. Бывали революции буржуазные, бывали и пролетарские. Но революции национальной, в таком широком значении слова, как нынешняя, русская, доселе не было на свете. Все участвовали в этой революции, все ее делали — и пролетариат, и войска, и буржуазия, даже дворянство, не исключая дворянства объединенного, все, вообще, живые общественные силы страны. А потому никто не имеет на нее исключительного права. Это — революция всенародная, в высшем значении слова. Кучка негодяев, управлявшая, вопреки России и против России, собрала против себя всю Россию, и старая власть упала, как созревший плод, пала, потому что она захотела быть выразительницей того чистого самодержавия, которое ни на кого не опирается, а «само держится».
В борьбе за Россию против «пятого фронта» и пробудился русский патриотизм. Помещики, капиталисты, солдаты, крестьяне, рабочие, — все захотели прежде всего быть русскими, а потом уже — представителями своих классов. А потому честь и слава всем. И особый низкий поклон от всех русских главным деятелям последних дней: Государственной Думе, русскому войску, русским рабочим и избранному ими Совету рабочих депутатов. Только бы это объединение сохранилось до того великого дня, когда избранное всеобщим, прямым, тайным и равным голосованием учредительное собрание соберет весь народ и даст общее национальное решение классовым спорам. Пусть до того времени они умолкнут.
Такое великое объединение, как нынешнее, чрезвычайно редко в истории, за последние три года мы видели единодушную, а потому и единую Россию всего только два раза — в начале войны и теперь, когда, надо надеяться, мы приближаемся к концу войны. И оба раза были одержаны великие победы. Тогда был разбит галицийский, австрийский фронт, теперь же разбит враг еще более опасный: того пятого фронта, который парализовал все наши победы, больше не существует. И более того — уничтожен внутренний гнойник, заражавший все национальное тело, устранен источник всеобщей деморализации. Возвратилась вера в Россию и в ее победу. Опасности еще велики, враг еще не побежден и могуч; но дышать стало легче, душа очистилась.
Это молниеносная революция пронеслась над нами, как очистительная гроза. Рассеялись миазмы. Дай Бог, чтобы они никогда больше не собирались и никогда нас больше не заражали. Для этого мы должны всегда оставаться тем, чем мы стали в эти дни — единой Россией, собранной для великого, национального и всемирного, общечеловеческого дела.
Речь. 1917,5 марта. № 55.
Жилкин И.В. В ПЕТРОГРАДЕ
Гроза быстро отгремела и стихла. Выстрелы смолкли, но в городе необычайное оживление. Весь Петроград на улицах и митингах. Сплошной поток солдат, обывателей, женщин, детей струится по Невскому и по всем улицам, ведущим к центру. Повсюду звучит призыв к организации, к порядку и труду. Однако населению, видимо, трудно расстаться с праздничным возбуждением. Будничный труд налаживается медленно. Только вчера выехали извозчики. Трамваи еще не ходят, хотя уже усердно очищают рельсы, затоптанные в снег, и чинят проволоку. Магазины открываются не все. Сегодня, впрочем, воскресенье, и отчасти этим объясняется прикрытие торговли. У булочных и хлебных лавок изрядные хвосты.
В книге повествуется о жизненных путях четырёх типичных для сибирского социального пейзажа фигур: священника-миссионера П. А. Попова, крестьянина, ставшего купцом-предпринимателем, Н. М. Чукмалдина, чиновника и одновременно собирателя фольклора П. А. Городцова, ссыльного религиозного оппозиционера П. В. Веригина, живших примерно в одно время (XIX – начало XX в.) – в бурную эпоху буржуазной модернизации. Их биографии – пример различных вариантов разворачивания жизненного пути на переходном этапе развития общества.Книга предназначена для историков, краеведов, а также для широкого круга читателей, интересующихся проблемами истории края.
В начале 1930-х гг. примерно шесть с половиной тысяч финнов переехали из США и Канады в Советскую Карелию. Республика, где в это время шло активное экономическое и национальное строительство, испытывала острую нехватку рабочей силы, и квалифицированные рабочие и специалисты из Северной Америки оказались чрезвычайно востребованы в различных отраслях промышленности, строительстве, сельском хозяйстве и культуре. Желая помочь делу строительства социализма, иммигранты везли с собой не только знания и навыки, но еще и машины, инструменты, валюту; их вклад в модернизацию экономики и культуры Советской Карелии трудно переоценить.
В книге исследуются отдельные вопросы истории Средневекового государства и права Волжской Болгарии. Государство Волжская Болгария было основано болгарскими племенами в начале VIII в. в Среднем Поволжье и бассейне Камы, включало территории современных Чувашской республики, Татарстана, Башкирии, Удмуртии, Республики Мари Эл, Ульяновской, Нижегородской, Самарской и Саратовской, Пензенской областей, просуществовало более пяти столетий и пало в 1236 году в результате разгрома его полчищами татаро-монголов Батыя. Издание может быть полезно студентам, аспирантам, преподавателям юридических и исторических факультетов, а также всем, интересующимся Средневековой истории России и государства Волжская Болгария. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».