Ревизия командора Беринга - [2]
Грохотом барабанов, звоном литавр, ружейной пальбой приветствовали «дедушку» выстроенные вдоль берегов полки. Орудийными салютами встречала ботик и Петропавловская крепость. Вечером по бледному петербургскому небу рассыпались огни фейерверков...
Торжества растянулись на всё лето. В августе ботик представляли «воинственным внукам» — кораблям Балтийского флота. Они выстроились на кронштадтском рейде — огромные, многопушечные фрегаты. В торжественной тишине двинулась от пирса к ботику шлюпка. На вёслах сидели адмиралы, а впереди, склонившись над водою, промерял лотом глубину всероссийский вице-адмирал Белого флага, светлейший князь Меншиков. Роли были расписаны строго по рангу. Сам император сидел в шлюпке за рулевого.
Сияло солнце. Сверкали над водой мокрые лопасти вёсел.
Стоя на юте «Мальбурга», капитан второго ранга Витус Беринг, вглядываясь в гребцов, пытался рассмотреть, кто где. Вот сам Фёдор Матвеевич Апраксин, возглавляющий Адмиралтейств-коллегию, вот Дмитрий Николаевич Сенявин... За ними, кажется, Скорняков-Писарев — начальник Военно-морской академии, особо доверенный человек государя. А вот и старый знакомый — адмирал Сиверс, с которым двадцать лет назад плавал матрос Беринг в Ост-Индию. В один год они поступили на русскую службу... Вот адмирал Крюйс... А кто это в паре с ним? Да это же Николай Фёдорович Головин! А ведь когда-то он плавал под его, Беринга, командою...
Отвыкшие от вёсельной работы, адмиралы гребли вразнобой. Дёргаясь, шлюпка медленно двигалась по голубой воде залива. Царь с трудом удерживал курс.
Наконец подошли к ботику.
Задорно громыхнули три пушечки, установленные на его борту. А мгновение спустя показалось, что раскололось небо. Это полторы тысячи орудийных стволов откликнулись «дедушке».
Вместе с другими салютовал и корабль Беринга. Добродушно улыбался капитан орудийному грому. Вчера записал он в семейное Евангелие имя второго сына, которого родила ему девятнадцатилетняя Анна Шарлотта Пюльсе, ставшая в замужестве Анной Матвеевной Беринг.
И день был праздничный.
Над тихой водой залива медленно рассеивались клочья орудийного дыма. Победоносно завершилась затянувшаяся война, которую историкам ещё предстоит назвать Северной. Гремели салюты, опять раздавались награды, чины... Счастливый отец тоже надеялся на внеочередное производство в следующий чин. Хотя и не довелось ему участвовать в сражениях, но на войне не выбирают места, а служат там, куда поставят тебя...
В чине Беринга обошли. Когда он узнал об этом, часто-часто — что-то, видать, попало в глаз — заморгал, и лицо его, с отчётливо обозначившимся вторым подбородком, сделалось растерянным, как у обиженного ребёнка...
Хотя и трудно было одолеть досаду, может быть, и с этой обидой свыкся бы Беринг, но на Рождество приехала сестра, ставшая в замужестве госпожой Сандерс, и её супруг, произведённый недавно в шаут-бенахты[2], посоветовал Берингу подать в отставку.
— Куда я поеду, если в отставку выйду? — удивился Беринг. — Чем заниматься стану, если всю жизнь на флоте?
— А никуда и не надо ехать... — благодушно улыбнулся господин шаут-бенахт. — Адмиралтейств-коллегия должна будет сделать розыск о причинах отставки, и тогда ты, мой дорогой родственник, сможешь высказать претензии. В любом случае ты ничем не рискуешь, в прежнем чине тебя всё равно оставят.
— Не знаю... — покачал головой Беринг. — Сумнительно как-то...
— Витус! — сказала жена. — Послушай господина шаут-бенахта. Небось он лучше знает адмиралтейские порядки.
— Порядки известные! — снова усмехнулся Сандерс. — Пока сам о себе не напомнишь, никто и не вспомнит.
— У тебя же семья, Витус! — сказала сестра. — Мальчиков учить надо. Сделай, как Томас советует.
Беринг сдался. Сразу после Рождества подал рапорт, и вот, как гром с зимнего неба, распоряжение Адмиралтейств-коллегии:
«Морского флота капитанов Виллима Гея, Матиса Фалькенберга и Витуса Беринга по прошениям их и учинённым экстрактам из службы Его Величества отпустить во отечество и дать им от Адмиралтейств-коллегии пашпорты и заслуженное жалование по день отпуска, а также и на прогоны в дорогу».
Беринг побледнел. Ему показалось, что он ослышался. Нет-нет! Это какая-то ошибка. Отчего сразу увольнение, почему не розыск о причинах отставки?
Сдержанно улыбнувшись, адмиралтейский офицер показал Берингу 58-й артикул, о котором толковал господин шаут-бенахт Сандерс.
«Ежели кто из морских и адмиралтейских служителей Российской нации будет просить о свободе от службы, то в Коллегии надлежит разыскать о причине сего...»
— Сей артикул действует только на российских подданных... — развёл руками офицер. — А вы датчанин и вольны, когда заблагорассудится, покинуть русский флот.
Берингу хотелось ответить, что почти всю свою жизнь провёл он на русской службе, что сестра его вышла замуж за шаут-бенахта русского флота Томаса Сандерса, что он сам женился хотя и на шведке, но местной, что четыре года назад в Хорсенсе умер его отец и никого не осталось у него в Дании... Но не успел Беринг ответить...
— Витязь Иваныч! Витязь Иваныч! — тряс его за плечо денщик. — Да просыпайся же ты, герр каптейн! Лейтенант Чириков до тебя пришедчи!
Ермак с малой дружиной казаков сокрушил царство Кучума и освободил народы Сибири. Соликамский крестьянин Артемий Бабинов проложил первую сибирскую дорогу. Казак Семен Дежнев на небольшом судне впервые в мире обогнул по морю наш материк. Об этих людях и их подвигах повествует книга.
Николай Коняев представляет свой взгляд на историю судьбы генерал-лейтенанта Красной армии Андрея Власова, прошедшего путь от любимца Сталина, сделавшего головокружительную военную карьеру, до изменника Родины.Вас ждет рассказ о Великой Отечественной войне и об одном из самых ее трагичных эпизодов — гибели под Ленинградом 2-й Ударной армии. А также о драматичной истории Русской освободительной армии, сформированной из красноармейцев и офицеров, оказавшихся в немецком плену. Это и рассказ о людях, окружавших генерала.В увлекательной форме, на основе документальных материалов, личных писем Власова и записей из дневников участников событий, автор последовательно создает картину минувших дней.
Сейчас много говорится о репрессиях 37-го. Однако зачастую намеренно или нет происходит подмена в понятиях «жертвы» и «палачи». Началом такой путаницы послужила так называемая хрущевская оттепель. А ведь расстрелянные Зиновьев, Каменев, Бухарин и многие другие деятели партийной верхушки, репрессированные тогда, сами играли роль палачей. Именно они в 1918-м развязали кровавую бойню Гражданской войны, создали в стране политический климат, породивший беспощадный террор. Сознательно забывается и то, что в 1934–1938 гг.
Выдающийся поэт, ученый, просветитель, историк, собиратель якутского фольклора и языка, человек, наделенный даром провидения, Алексей Елисеевич Кулаковский прожил короткую, но очень насыщенную жизнь. Ему приходилось блуждать по заполярной тундре, сплавляться по бурным рекам, прятаться от бандитов, пребывать с различными рисковыми поручениями новой власти в самой гуще Гражданской войны на Севере, терять родных и преданных друзей, учительствовать и воспитывать детей, которых у Алексея Елисеевича было много.
Новая книга петербургского писателя и исследователя Н.М. Коняева посвящена политическим событиям 1918-го, «самого короткого» для России года. Этот год памятен не только и не столько переходом на григорианскую систему летосчисления. Он остался в отечественной истории как период становления и укрепления большевистской диктатуры, как время превращения «красного террора» в целенаправленную государственную политику. Разгон Учредительного собрания, создание ЧК, поэтапное уничтожение большевиками других партий, включая левые, убийство германского посла Мирбаха, левоэсеровский мятеж, убийство Володарского и Урицкого, злодейское уничтожение Царской Семьи, покушение на Ленина — вот основные эпизоды этой кровавой эпопеи.
Николай и Марина Коняевы провели колоссальную работу, в результате которой была описана хронология одиннадцати веков русской истории – от крещения Руси до наших дней. На каждый год истории даны самые главные события в жизни страны. Читатели впервые получат уникальный пасхальный календарь на все годы указанного периода.Богатая история великого государства не способна уместиться на страницах одного издания. Читателей ждут две весомые книги, каждая из которых самостоятельна, но полная картина сложится у обладателя обоих томов.
«Тридцать дней и ночей Диего Пиреса» — поэтическая медитация в прозе, основанная на невероятной истории португальского маррана XVI в. Диого Пириша, ставшего лжемессией Шломо Молхо и конфидентом римского папы. Под псевдонимом «Эмануил Рам» выступил врач и психоаналитик И. Великовский (1895–1979), автор неординарных гипотез о древних космических катастрофах.
Это первая часть дилогии о восстании казаков под предводительством Степана Разина. Используя документальные материалы, автор воссоздает картину действий казачьих атаманов Лазарьки и Романа Тимофеевых, Ивана Балаки и других исторических персонажей, рассказывая о начальном победном этапе народного бунта.
Приключения атаманши отдельной партизанской бригады Добровольческой армии ВСЮР Анны Белоглазовой по прозвищу «Белая бестия». По мотивам воспоминаний офицеров-добровольцев.При создании обложки использованы темы Андрея Ромасюкова и образ Белой Валькирии — баронессы Софьи Николаевны де Боде, погибшей в бою 13 марта 1918 года.
Юмористическое описание истории создания и эпизодов закулисной жизни телевизионной программы «Куклы».
Леонид Рахманов — прозаик, драматург и киносценарист. Широкую известность и признание получила его пьеса «Беспокойная старость», а также киносценарий «Депутат Балтики». Здесь собраны вещи, написанные как в начале творческого пути, так и в зрелые годы. Книга раскрывает широту и разнообразие творческих интересов писателя.
Произведение «Малюта Скуратов» стало первым историческим романом Николая Гейнце. В центре повествования – жестокий любимец грозного царя Ивана IV, наводящий ужас на современников, – Григорий Скуратов-Бельский, прозванный Малютой Скуратовым. Царский опричник, воспылавший страстью к дочери почтенного княжеского семейства, пытается завладеть ею, не разбирая средств, проливая кровь ни в чем не повинных людей. Глубоко раскрывая истинные мотивы безрассудства Малюты, автор придает образу темной личности русской истории человеческие черты.
Роман Александра Бородыни «Крепостной шпион» — остросюжетный исторический детектив. Действие переносит читателя в российскую столицу времён правления императора Павла I. Масонская ложа занята поисками эликсира бессмертия для самого государя. Неожиданно на её пути становится некая зловещая фигура — хозяин могучей преступной организации, злодей и растлитель, новгородский помещик Иван Бурса.
И случились страшные знамения, и пролилась земля Русская кровью, и поднялся на бунт славный град Новгород, защищая свою вольность. А во главе народной вольницы встал не славный богатырь, не мудрый атаман, но слабая женщина по имени Марфа Ивановна, прозванная недругами — МАРФА ОКАЯННАЯ. Роман Сергея Махотина посвящён событиям московско-новгородской войны. Не хочет Господин Великий Новгород расставаться со своей стариной, с вечевой своей вольницей. Новгородские бояре интригуют против власти великих московских князей, не страшась даже открытой войны.
В увлекательнейшем историческом романе Владислава Романова рассказывается о жизни Александра Невского (ок. 1220—1263). Имя этого доблестного воина, мудрого военачальника золотыми буквами вписано в мировую историю. В этой книге история жизни Александра Невского окутана мистическим ореолом, и он предстаёт перед читателями не просто как талантливый человек своей эпохи, но и как спаситель православия.
Иван Грозный... Кажется, нет героя в русской истории более известного. Но Ю. Слепухин находит новые слова, интонации, новые факты. И оживает Русь старинная в любви, трагедии, преследованиях, интригах и славе. Исторический роман и психологическая драма верности, долга, чувства.