Ревейдж - [23]

пальца.

Я держала рот закрытым, сдерживая ответ на его вопрос. Он поднял вверх палец, удерживавший каплю. Убедившись, что я слежу за его движениями, он поднес каплю ко

рту, высунул язык и обхватил губами палец.

Медленно он вынул палец изо рта и опускал его до тех пор, пока не коснулся моей

груди. Даже легкое прикосновение его пальца было похоже на удар кинжала по моей

чувствительной коже. Но он продолжал им двигать, пока он не пробежался по моей груди

и не обвился влажным кончиком вокруг моего соска.

Мое дыхание сбилось от страха, что я не могла двигаться, от страха перед тем, что

он мог сделать дальше. Я знала, что он подталкивал меня к ответу, проверяя мою

решимость. Авто рассказывал мне, что могут сделать палачи. Однако изучение таких

актов и их выдержка даже не были сопоставимы.

Закрыв глаза, я попыталась вырваться из настоящего. Вместо этого я представила

себе луг из моего детства. Я вспоминала, как Заал и Анри шли рядом, пока я пряталась за

деревом, наблюдая за двумя моими братьями, улыбающимися во время разговора.

Вспоминала, как бабушка качала меня на руках, напевая свою любимую песню. Я

вспоминала, что папа покупал мне все, что я просила. Вспоминала, как лежала с мамой, как она гладила меня по волосам, когда мои младшие брат и сестра спали в своих

кроватках. И я представляла себе нынешнего Заала, моего sykhaara. Как я держала в руках

его фотографию, улыбающегося и влюбленного.

Вдыхая через нос, я наконец-то представила себе невесту Заала в окне дома на

Брайтон-Бич. Я видела, как его руки обвились вокруг ее талии. И она была счастлива.

Дом, казалось, был полон подобного счастья. Мой sykhaara, после жизни, полной боли, наконец-то обрел счастье. Он нашел другую семью. Это было все, что имело значение.

Стальная решимость овладела моей душой; я поклялась никогда не предавать брата.

Я не пойду на поводу у этого монстра. Что бы он ни пытался сделать.

У человека, чьи люди все еще жаждали мести. У человека, который, возможно, мог

контролировать больше людей, чем просто моих братьев.

Что если?..

Когда я подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, мой похититель ожидал

моего ответа. Сглотнув, я покачала головой, игнорируя пульсирующую головную боль.

Мужчина замер, его челюсти сжались в отчаянии.

Он отступил назад, чтобы встать рядом со мной. Я приготовилась к тому, что, как я

знала, будет дальше. Свободной рукой он обхватил мое лицо, слегка сжимая щеки. Он

отвел мое лицо в сторону, пока оно не оказалось в нескольких дюймах от его лица, и

произнес:

— Ты можешь верить, что ты сильная, маленькая грузинка, но я только начал. Ты не

сможешь вытерпеть то, что я приготовил для тебя. В конце концов, ты сломаешься, —

согнув руку, покрытую татуировками имен своих жертв в локте, он добавил, — вы все

ломаетесь. Я гребаная Smert’ s Kosoy (прим. пер. — Смерть c Косой). Предназначен для

единственного — убивать.

Мое сердце пропустило удар, когда его слова донеслись до моих ушей, и я

прошептала:

— Предвестник смерти.

У меня кровь застыла в жилах, когда этот мужчина, этот покрытый шрамами

русский предвестник смерти, улыбнулся. Два ряда прямых белых зубов блестели под его

полными губами, верхняя была испорчена красным шрамом, и его улыбка вызвала у меня

страх. Потому что я знала, что он говорит правду. Ничто в этом человеке не кричало о

безопасности! На самом деле все было наоборот: его внешний вид, само его присутствие

кричали: опасность!

Тем не менее даже когда он потянулся, чтобы включить холодный вентилятор, все, о

чем я могла думать, было то, что он сказал. Что он предназначен лишь для одной цели.

Разработан. Не рожден, без права выбора, спроектирован.

Как и Заал с Анри должны были убивать ради Джахуа.

Заал, который больше не исполнял роль убийцы, который сейчас был спокоен и

свободен.

Возможно, и этот мужчина смог бы стать таким. Мой желудок сжался, когда я

посмотрела на его покрытое шрамами тело и лицо, эти измученные голубые глаза.

Внезапно все, что я увидела, были мои братья-близнецы, стоящие передо мной. Моих

братьев загнали в жестокое рабство. Моих братьев, которые когда-то были непорочными

и добрыми людьми.

Как и Заал, мой похититель также мог бы стать однажды добрым мужчиной.

Это была последняя мысль перед тем, как я потеряла сознание… что возможно этот

мужчина может быть спасен так же, как и Заал.

***

Я не была уверена в том, как долго длилась моя пытка. Когда я в первый раз

потеряла сознание, то очнулась в одиночестве. Но затем вернулся он. Он всегда

возвращался. Каждый раз, возвращаясь, он обливал меня холодной водой, затем согревал, потом снова замораживал, пока я снова не теряла сознание. Когда я просыпалась, его

вопросы были бесконечны. Он требовал, чтобы я назвала свое имя. Он хотел знать, откуда

я знаю Заала. Он требовал ответов на вопрос, кто защищает моего брата — их имена — и