Репетиция любви - [2]

— Хочу увидеть Любушку такой, какой она была в молодости, в то время, когда я был в нее влюблен…

…именно поэтому ты должен найти ее внучку, Киру.

* * *

Не дав мне оправиться от изумления, дед стал сыпать информацией, которая могла бы помочь в поисках: старый адрес, телефон… Он застал меня врасплох посреди моих судорожных попыток вспомнить, как же все-таки звали мою новую знакомую, которую я собирался сегодня куда-то вести (ведь надо же было как-то позвать ее к телефону, когда я буду звонить ей сегодня вечером!). И хотя я не совсем еще понимал, зачем все это нужно деду и как я с этим справлюсь, в глубине души я уже знал, что сделаю то, о чем он меня просит.

— Ок, дека. — Положил я руку ему на плечо и встал со стула. — Не будем терять время и приступим к поискам таинственной Киры. — Я знал, что дед любил это свойство моей натуры: все мои друзья и родственники могли рассчитывать на меня при любых обстоятельствах, я считал своим долгом сделать для них все, что в моих силах. Это был мой внутренний кодекс чести.

Однако, хотя я и пообещал деду сделать все от меня зависящее, чувства относительно задания, которое он мне дал, у меня были поистине противоречивые. С одной стороны, вся эта затея казалась мне старческой и глупой, но с другой — в очередной раз вызвала во мне восхищение дедом и его нетипичным подходом к жизненным ситуациям. Позже я понял, что эта черта деда — быть не как все и поступать эксцентрично — проявилась в нем только к старости, как раз к тому времени, когда я начинал более или менее постигать законы жизненной философии: возможно, прожив свою жизнь согласно социальным нормам, дед, наконец, взбунтовался и теперь изо всех сил старался наверстать упущенное.

Мне также нравился легкий детективный аромат всей этой истории. Во мне словно проснулось что-то мальчишеское: мне представилась настоящая возможность выследить неизвестного мне человека, собрать о нем все сведения и даже составить отчет о поисках. Я слегка расфантазировался и в пылу сыщицкого азарта предположил, что дед утаил от меня некоторую информацию, и у них с этой Любушкой все-таки что-то было, от чего появился внебрачный ребенок, и вот теперь я разыскиваю свою сводную внучатую сестру или… какие там у нас должны быть родственные связи?

На следующий день я приступил к поискам Киры. Впрочем, долго мне разыскивать ее не пришлось. Во-первых, я знал имя и дату рождения, она родилась на три года позже меня. У деда была стартовая информация для поисков, он даже назвал новую фамилию Любушки, так как она вышла замуж за их однокурсника. Я начал со старого адреса, которым снабдил меня дед. С этого момента они переезжали всего один раз, и когда я позвонил по новому телефону, оказалось, что Кира живет отдельно. Мне продиктовали ее домашний телефон, но тут же добавили, что дома ее сейчас нет, так как в это время у нее обычно занятия в институте. Тому, что мне так быстро дали ее телефон, я даже не удивился. Я уже не раз замечал, как безотказно действует на людей моя вкрадчивая интонация, выработанная годами тренировок. Все оказалось легко и просто. Меня даже охватило разочарование: никакой тебе загадки сюжета, ни мистики, ни тайны…

Итак, чтобы не терять времени, я пошел к институту, где эта самая Кира училась на бухгалтера-экономиста. Я прислонился к стене в коридоре, ожидая звонка на перемену. Наконец из аудитории высыпали студенты, и я спросил у первой попавшейся девушки, где я могу найти Киру Кононович. Улыбаясь, она указала мне на одну из вышедших из аудитории девиц…

Все женщины, которые встречались мне на пути, попадали под определенные сложившиеся категории. У меня есть длинный список женских типажей, отработанный годами в результате бурного личного опыта. Когда я вижу женщину, я сразу выискиваю в ней черты, подходящие под тот или иной тип. Кира представляла собой самый ненавистный мне вид. Это была не девушка, а какой-то «дайк» — существо неопределенного пола с рудиментарными признаками женского начала.

Признаюсь честно: я неисправимый бабник. В том, что у меня было немало женщин, «виновата» моя общая жизненная установка: я всегда боялся «глубины» в прямом и переносном смысле этого слова, а потому моим кредо была «поверхностность». Это похоже на разницу между плаванием и нырянием — тебе гораздо комфортнее на поверхности воды, чем под ней. Проще выражаясь, я не любил «заморачиваться». Если же брать геометрические измерения на плоскости, то в женщинах меня более всего привлекает «длина». Кажется, в японском есть такой суффикс «хон», употребляющийся при счете «длинных цилиндрических продолговатых предметов, например карандашей, палочек, деревьев, травы и т. д.». В этом описании скрыто мое тайное понимание женской сущности: у женщины должны быть длинными ноги, волосы, руки, ресницы, каблуки… То есть все, кроме юбки. В Кире же все было «коротким»: волосы, ноги, руки, туловище. А вместо юбки на ней были джинсы.

Я вспомнил, с какой нежностью дед описывал свою первую любовь:

— Любушка была… снежинкой. Она любила все белое и была такой легкой и хрупкой…

Возможно, мой шок еще объяснялся и тем, что на ее месте я ожидал увидеть точную копию дедушкиной воздушной Любушки, но только в «осовремененном» варианте. Ну уж если и брюки, то это должны были быть хотя бы белые просвечивающие штанишки, недавно вошедшие в моду…