Рембрандт - [6]
Саския
Ты не польстил мне там. Я б как-нибудь
Иначе быть написана хотела:
В «Данае» у меня пустая грудь,
Зеленое расплывшееся тело.
Рембрандт
Ты и такой мила мне, жизнь моя,—
С морщинками гусиных этих лапок.
Ужели ты хотела б, чтобы я
Намалевал тебя средь модных тряпок?
Когда б я так исполнил твой заказ,
То оскорбил бы страсть и вдохновенье.
(Вглядывается в Саскию.)
Я уголки не дописал у глаз!
Подвинься к свету на одно мгновенье.
(Снимает с мольберта закрывающее его полотно, садится, берет кисть, начинает писать.)
Тут надо глубже тень. Тут ярче свет.
Здесь глуше тон, а здесь чуть-чуть
цветистей…
Ты дремлешь?
Саския
Да.
Рембрандт
Ты не устала?
Саския
Нет.
Рембрандт вытирает кисть о скатерть.
Опять о скатерть вытираешь кисти?
Я целый год другой тебе не дам!
Рембрандт
Прости, родная: скверная привычка.
Саския
Как скучен этот грязный Амстердам,
Колоколов глухая перекличка,
Да мутные каналы, да туман,
Да черепица крыш, да кафель белый…
Счастливица Елена Фоурман[17]
Там, при дворе принцессы Изабеллы,—
Галантная любовь, театр, пиры,
Дворянские короны на жилищах…
Рембрандт
А знаешь ты, что две мои сестры
Попали в лейденский «Синодик нищих»?[18]
Саския
Ах, бедные… Вот если б Амстердам
Сегодня ночью занял принц Оранский!
Рембрандт
(удивленно)
А что б тогда?
Саския
Он перенес бы к нам
Жантильный дух учтивости испанской.
Рембрандт
Ты вот о чем!
Саския
(мечтательно)
Изысканных господ
Какой цветник пестрел бы в свите
принца!.. Ты что ворчишь?
Рембрандт
Избави нас господь,—
Я говорю, — от этого зверинца.
Саския
(не слушая его)
Все дамы в бархате. А у мужчин
Белеют кружева под шелком черным…
Тебе Вильгельм пожаловал бы чин,
Назначил бы художником придворным,
Ты б написал его парадный въезд:
Чернь рукоплещет!..
Рембрандт
(насмешливо)
Или громко свищет.
Нет, я от принца ни чинов, ни мест
Не принял бы: я живописец нищих.
Саския
Фи, не груби. Тогда твоя жена,
Как Фоурман, блистать бы стала всюду.
Рембрандт
Я, правда, позабыл, что ты больна.
Саския
Ты так нечуток!
Рембрандт
Продолжай, не буду.
Саския
Я думаю: какой продавший честь
Клейменный каторжник, забывший совесть,
Сторожевым о принце мог донесть?
Рембрандт
А вдруг бы я сказал им эту новость?
Саския
Тебе, понятно, это всё равно,
Но я считала бы, что ты— предатель!
Рембрандт встает, отбрасывает кисть, подходит к окну.
Рембрандт
А если бы я распахнул окно
И крикнул всем: суконщикам, солдатам,
Часовщикам, ткачам и пастухам,
Страну свою построившим на сваях,
Что хочет растоптать венчанный хам
Всё то святое, чем душа жива их?
Саския
Он, как сапожник, на меня орет!
Ты, видно, пьян?
Рембрандт
Я с грубостями свыкся!
Как думаешь: кого бы весь народ
Назвал предателем — меня иль Сикса?
Кого б тогда браслетами оков
Украсил он и закидал навозом?
Саския
Мне безразлично мненье мужиков:
Я — бюргерша!
Рембрандт
А я— потомок гезов!
Я б сплел для бар, — возьми их всех чума,
Пеньковый галстук, добрую петлю бишь!
Саския
(плача)
Ты груб, ты варвар, ты сошел с ума,—
Ты бессердечен, ты меня не любишь!
Входит пастор.
Пастор
Воззри, господь, на этот мирный дом.
В нем обитающие да спасутся!
Рембрандт
Кто вы такой и что вам нужно в нем?
Пастор
Смиренный раб из «Общества Иисуса».
Рембрандт
Хочу я лучше знать своих гостей
И в них стараюсь пристальней вглядеться:
Из общества Иисуса на кресте
Или из общества Христа-младенца?
Пастор
(удивленно)
Не всё ль равно?
Рембрандт
Я разницу готов
Вам объяснить и справкой быть полезен:
Иисус родился в обществе скотов,
А умер в обществе головорезов.
Пастор
Кощунствуешь, мой сын!
Саския
Святой отец!
На неразумного свой гнев умерьте!
(К Рембрандту.)
Я умираю! Близок мой конец,
И он меня приготовляет к смерти.
Рембрандт
(волнуясь)
Молчи о смерти! Ведь за каждый миг
Твоих страданий я бы трижды умер!
(К пастору.)
Подите вон отсюда, злой старик!
Пастор
Прости тебя создатель! Ты безумен.
(Уходит.)
Рембрандт подходит к Саскии.
Рембрандт
Звезда моя! Любовь моя! Прости!
Я снова позабыл, что ты больная.
Отныне сердце я сожму в горсти
И буду кроток!
Саския
Я тебя не знаю!
Ты пастора прогнал.
Рембрандт
Слащавый пес!
Саския
Не богохульствуй! Без того мне жутко!
Ты об Оранском пушкарям донес!
Рембрандт
Не доносил! Клянусь, что это— шутка!
Саския
Ты скуп! Ты отказался мне купить
Кровать и зеркало! Теперь я знаю,
Что всех твоих дурных поступков нить
Приводит к Хендрике!
Рембрандт
(обнимая ее)
Куплю, родная!
Мне кажется, я стал бы воровать,
Чтоб подарить своей прекрасной даме
И с бирюзовым пологом кровать,
И зеркало в красивой черной раме!
Входит Людвиг
Людвиг
Ну, вот и я. С деньгами худо, брат:
Я их наскреб не много.
Рембрандт
Буду краток:
Я напишу тебе твоих солдат.
Увидишь Кука, — пусть несет задаток.
Картина третья
«НОЧНОЙ ДОЗОР»
Комната первой картины. Посреди на мольберте картина «Ночной дозор»,[19] Рембрандт кладет на нее последние мазки.
Флинк смотрит.
Рембрандт
Еще коснусь кобальтом этих лент,
Чтоб выглядели банты серебристой,—
И все.
Флинк
Какой торжественный момент,
Когда последние удары кисти
По прихоти своей, как некий бог,
Кладет на холст искуснейший художник!
Рембрандт
Да это все равно, когда сапог
Несет на полку, сшив его, сапожник.
Флинк
Груба, сдается вашему слуге,
Такая параллель, скажу открыто.
Рембрандт
Умей увидеть и на сапоге
Бесценное богатство колорита.
Как ты нашел, скажи не лебезя, «Ночной дозор»?
Избранная лирика. XX век. Автор: Дмитрий Борисович Кедрин (1907–1945) — русский советский поэт, переводчик.
Творчество Дмитрия Кедрина (1907–1945) — одна из замечательных страниц советской поэзии. Картины русской истории в ее драматические моменты и стихи периода Великой Отечественной войны, проникнутые высоким патриотическим пафосом, советский человек в мирном труде и в грозных военных буднях, лирические раздумья — таковы основные мотивы поэзии Дм. Кедрина. В настоящий том, представляющий собой первое научно подготовленное издание произведений Дм. Кедрина, вошли его лучшие стихотворения и поэмы, драма в стихах «Рембрандт», а также многочисленные переводы с языков народов СССР и зарубежной поэзии.
В настоящий том, представляющий собой первое научно подготовленное издание произведений поэта, вошли его лучшие стихотворения и поэмы, драма в стихах "Рембрант", а также многочисленные переводы с языков народов СССР и зарубежной поэзии.Род. на Богодуховском руднике, Донбасс. Ум. в Тарасовке Московской обл. Отец был железнодорожным бухгалтером, мать — секретаршей в коммерческой школе. Кедрин учился в Днепропетровском институте связи (1922–1924). Переехав в Москву, работал в заводской многотиражке и литконсультантом при издательстве "Молодая гвардия".
Литературное наследие поэта Дмитрия Кедрина (1907–1945) включает в себя стихи, поэмы, баллады, сказки, песни, драму в стихах, значительное количество переводов. У Д. Кедрина было много творческих планов, которым не суждено было осуществиться…В настоящий сборник вошли стихотворения на разные темы и поэмы ("Приданое", "Песня про Алену-старицу", "Зодчие", "Варвар", "Пирамида" и др.), датированные 1932–1945 гг.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…
В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.