Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969 - [287]

По пути мы наметили экскурсию в Кунгурскую ледяную пещеру. До Кунгура добрались благополучно, но на экскурсию была большая очередь, как-никак, суббота. Мы заняли очередь и посемейно в ней дежурили. В свободное от дежурства время мы лежали на травке около частного домика, где Гена «припарковал» свою машину. Через дорогу возвышалось большое многоэтажное здание из белого кирпича с вкраплениями красного, образующего красивый узор. Мы любовались на это здание. Правда, чуть позже нас огорошили тем, что это здание оказалось тюрьмой. Геннадий сфотографировал нас рядом с машиной, но тюрьма в кадр не попала.

Наконец, больше чем через час, подошла очередь нашей группы. Нам пояснили, что по маршруту движения, составлявшему примерно полтора километра, температура воздуха колеблется от нуля до минус пяти градусов, поэтому нужно одеть утеплённые куртки. Вначале одели детей, женщин, а вот мне куртки не хватило. Я не сильно расстроился, посчитав, что к такой температуре вполне готов, и мой пиджак защитит меня от мороза. Сказать честно, внутри пещеры я всё-таки порядочно замёрз.

Нас, уже готовых идти в неизведанные подземелья, пару раз сфотографировал Геннадий. А потом мы вошли внутрь.

Вся экскурсия продлилась около двадцати минут. Мы видели незамёрзшие подземные озёра, различные минералы, сталактиты, сталагмиты и сталагнаты, красиво подсвеченные разноцветными огнями фонарей и прожекторов. Экскурсовод сказала, что мы пройдём лишь десятую часть пещеры, поскольку во многие проходы можно попасть лишь ползком, и они не оборудованы для туристов. Даже спелеологи опасаются проникать в некоторые гроты из-за опасности обвала[63]. В некоторых гротах температура даже летом не поднимается выше минус семнадцати, вот почему эта пещера названа ледяной. Река Сылва, на берегу которой мы отдыхали, протекает по окрестностям Кунгура, и её воды входят в некоторые гроты пещеры.

В Кунгуре мы заправили полный бак бензина, но налить про запас в канистру нам не позволили. Мы простились с пещерой и Кунгуром.

* * *

Первые пятьдесят километров до городка Суксун проехали нормально, хотя и медленно. А далее тракт шёл, можно сказать, по пересечённой местности. Дорога была сильно разбитой, и приходилось не ехать, а ползти. Мы заметили, что параллельно основной дороге по полю идёт другая, стихийно проторённая водителями просёлочная дорога. Она оказалась куда ровнее, нежели сам тракт. Мы поехали по ней с хорошей скоростью. Однако здесь нас поджидала ловушка в виде прокопанной поперёк дороги канавы, которую мы заметили слишком поздно. Нас довольно сильно тряхнуло, но машина не заглохла и не остановилась, и Гена решил продолжить путь без её осмотра.

В селе Ключи мы остановились на несколько минут возле магазина. Кое-что купили и поехали дальше. За посёлком сразу началась лесная дорога. Мы поехали по ней, но буквально через пару километров двигатель нашей машины вдруг заработал с сухим шуршанием, и из-под капота пошёл дымок. Гена остановил машину. Он догадался, что из картера двигателя вытекла вся смазка.

Первым делом надо было убрать машину с дороги. Толкали все, включая Николку. Гена полез под машину и обнаружил неисправность – масляный фильтр с треснувшим корпусом. Неожиданно рядом с нами остановился грузовик, тоже шедший со стороны Ключей. В кабине находился шофёр и два пассажира. Они нас окликнули, мы с Геной подошли. Водитель рассказал:

– Мы за вами по следу давно едем, видели, с какого места у вас потекло масло. А возле магазина так целая лужица натекла. Ну, думаем, далеко они от нас не уедут, догоним. Так и вышло.

Гена на своём шофёрском языке вкратце объяснил, что случилось.

– Фильтр я могу отремонтировать, но вот масла у меня нету…

– Надо же, как вам повезло. У нас в кузове столитровый бочонок масла, берите, сколько нужно.

Я пошёл за ведром, которое было в багажнике нашего автомобиля. Нам налили полведра машинного масла. Мы поблагодарили спасителей и дали им пять рублей (они отказывались, но мы были настойчивы).

Гена наскоро отремонтировал корпус фильтра клёпкой. Мы залили масло, покрутили рукояткой коленвал двигателя – всё крутилось нормально. Завели и поехали. «Везёт же иногда и нам, дуракам, – подумалось мне. – Как будто специально за нами ехала машина экстренной технической помощи».

В Первоуральске мы планировали залить в бак бензина, но заправка там работала до шести часов вечера, и мы не успели. Тем не менее в Свердловск решили не заезжать, а ехать по объездной дороге, понадеявшись на то, что где-нибудь встретим работающую заправку. Наши надежды не сбылись, заправок по пути не было. Решили ехать, пока мотор не заглохнет. На спусках Гена выключал двигатель, чтобы экономить топливо.

От усталости нашего водителя стало клонить в сон. Но Эмма, как верный штурман, следила за ним в оба ока и периодически покрикивала: «Гена, не спи!». Я тоже был «весь внимание», будучи привычен к работе в ночные смены.

Где-то на половине расстояния от Свердловска до Асбеста мы стали заезжать на какое-то сооружение вроде путепровода. Я сидел на заднем сиденье, но внимательно смотрел вперёд и успел крикнуть: «Стой!». Мы остановились, вышли из машины посмотреть. Впереди перед нами в нескольких шагах был обрыв в пять-шесть метров. Мы ужаснулись, глядя вниз… Не было никакого ограждения, никаких предупреждающих знаков. Видимо, работавшие днём на постройке путепровода рабочие просто забыли поставить ограждающие сигналы. Дорога на этот путепровод была хорошей, заасфальтированной, а знак объезда, видимо, притаился где-то в неприметном месте. Машин нам никаких не встречалось, время было за полночь.