Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969 - [289]

Я понял, что женщина эта лёгкого (или, если отталкиваться от её имени – свободного) поведения. От таких я всегда старался держаться подальше. Подошёл к Рае и потанцевал с ней несколько раз подряд, до перерыва в танцах. После повторного застолья к Свободе больше не подходил.

Через год я снова был на празднике в этой же школе. Кроме директора, на торжественной части выступил шеф – представитель комбината. Вероятно, комбинат выделил на проведение мероприятия какие-то средства.

Свобода меня, оказывается, хорошо запомнила и была тут как тут. Буквально пыталась утащить меня на танец, совсем не соблюдая принятых в приличном обществе обычаев. Она так и вертелась возле меня; в конце концов я стал её избегать. Подсел к молоденькой блондинке, сидевшей за столом с краю, завёл с ней беседу, пропустив при этом несколько танцев. А потом пригласил эту девушку. Я заметил, как Свобода издали, незаметно для окружающих, мне пригрозила. Меня спас шеф, поздравлявший учителей с праздником. Он пригласил её на танец, и с полчаса они не расставались, а затем оба оделись и ушли вместе, хотя до конца мероприятия было ещё далеко.

Я был рад, что избавился от назойливой поклонницы. В мыслях всплыла жаргонная фраза: «век свободы не видать». И эту Свободу я больше не видел, да и видеть не хотел.

* * *

На работе всё было нормально, моя должность меня вполне устраивала. Я по-прежнему иногда проводил занятия с машинистами и помощниками по управлению поездом, устройству электровоза и его электрической схеме. В нашей смене моё внимание привлёк помощник машиниста Костя Васин – умный, дисциплинированный, работящий, грамотный молодой человек. Как выяснилось, он в совершенстве знал электрическую схему электровоза 21Е. Во время занятий я предоставлял ему слово и предлагал рассказать и пояснить работу схемы. Он справлялся на отлично, ничуть не тушевался и не смущался перед своими коллегами.

Я не хотел такого работника долго мариновать в помощниках. Как только появилась необходимость в смене «обкатать» нового машиниста, я предложил начальнику тяги кандидатуру Васина. Он одобрил мой выбор.

Я принял у Константина теоретический экзамен, а затем полдня он в моём присутствии управлял поездом. Я заполнил все необходимые бумаги, и через несколько дней Васин получил свидетельство на право управления электровозом на предприятиях Минстройматериалов. Вскоре его перевели в машинисты. Правда, один помощник предъявил мне претензии, мол, он больше заслуживал стать машинистом, поскольку проработал уже три года, а Васин только два. Но я, честно говоря, даже не знал, кто сколько работает. Мне было достаточно видеть, как кто работает. Иванов же, начальник смены, в мои дела не вмешивался.

Зима этого года выдалась очень снежной и вьюжной. В целях защиты от попадания снега в машинное отделение у электровозов ЕЛ1 наглухо закрыли воздухозаборные жалюзи и вдобавок снаружи на них надели мешковину. Получалось так, что вентиляторы работали, а воздух им было брать неоткуда. В результате в электромашинном отделении возникало настолько сильное разрежение, что квадратные панели, из которых был выложен пол (мы называли их поликами), попросту поднимало вверх и относило в сторону. Каждый раз, проходя по коридору из одной кабины в другую, приходилось старательно возвращать их на место. Однако они снова, как по мановению волшебной палочки, улетали со своих мест, открывая прямой доступ снегу из-под кузова. Снег попадал в двигатель, что приводило к выходу его из строя.

После нескольких подобных поломок в кабинете начальника цеха собрался консилиум. На него пригласили инструкторов, начальников смен, ремонтников. Всем было предложено подумать над вопросом, почему горят тяговые электродвигатели. Никто не рвался выдвигать каких-либо теорий, а один из приглашённых указал на меня:

– Вот он институт заканчивает, пускай скажет.

Я не стал прятаться в кусты и отмалчиваться:

– Даже зимой двигатели должны охлаждаться воздухом, подаваемым вентиляторами. Чтобы в двигатель не попал снег, на жалюзи мы надеваем мешковину. Я считаю, что этого должно быть достаточно, сами же жалюзи закрывать не нужно, так как иначе неоткуда взяться воздуху для охлаждения тяговых электродвигателей.

Было похоже, что я всех убедил, поскольку сразу по окончании собрания по рации всем машинистам передали команду открыть жалюзи на электровозах ЕЛ1. Полики сразу перестали летать, а двигатели – гореть.

Через месяц, как раз перед Новым годом, мне вручили авторское свидетельство на изобретение и денежную премию. Мне было приятно, хотя, строго говоря, я ничего не изобрёл.

А первого января 1969 года произошло событие, которое в корне изменило будущее моё и моей семьи. Уральский период жизни подходил к концу, хотя мы пока про это даже не подозревали. Об этом будет моя вторая книга.

Железногорск, 2014

ОТ АВТОРА

Мне было 77 лет, когда я вдруг решил описать некоторые интересные факты из своей биографии. Тогда у меня даже не было мысли о том, что спонтанно изложенные на случайных клочках бумаги воспоминания через пять лет превратятся в столь солидную книгу. Показал рукописи близким. Они убедили меня, что пишу неплохо, а описываемые события будут интересны не только ближайшим родственникам, но и совсем незнакомым людям.