Реликт - [3]

— Но у меня по плану гораздо меньше гектаров, чем вы предлагаете.

— Да брось ты канючить, — сказал председатель и засмеялся. — Такое дело затеваем! А с планом все уладим. Позвоню в город вашему директору, договорюсь… В общем, собирайся. Жильем тебя обеспечим…

— Таким же, как вчера?

— Ох, и зануда же ты!

— А машину дадите?

— Там на машине делать нечего, за день можно все обойти. Туда сходишь, сюда… Не торопясь за недельку-две справишься.

— В принципе можно и за неделю, — сказал Андрей, отошел от карты и устроился на стуле. — Если рабочих дадите.

— Сам же знаешь, что не дам, — председатель достал из кармана платок, тщательно вытер бритый затылок.

— Тогда закройте на меня наряд.

— Это обещаю.

— И чтобы жилье приличное, и питание.

В кабинет кто-то заглянул. Андрей повернулся и увидел парня в мазутной кепчонке.

— Заходи! — крикнул председатель. — Разговор есть.

Парень с любопытством осмотрел Андрея, приблизился к председателю, поздоровался с ним за руку.

— Как дед себя чувствует? — спросил председатель.

— А что ему сделается!

— Так вот, передай ему, чтобы срочно запрягал свою кобылу. Надо землеустроителя в Соколовку доставить и договориться там с Федором о жилье и прочем.

— Мигом слетаю… А как с заявлением?

— Да подпишу, подпишу!

Парень, еще раз взглянув на Андрея, выскочил довольный из кабинета. Было слышно, как удалялись по коридору его быстрые шаги.

Андрей пересел на другой стул, чтобы не мешать председателю.

То и дело в кабинет заходили какие-то взбудораженные люди. Они что-то говорили. Председатель улыбался всем без разбору, лихо чиркал авторучкой, подолгу слушал телефон.

Андрея заинтересовали ботинки председателя, которые торчали под столом. Казалось, они живут своей особенной жизнью — вот сердито замерли, вот деловито потерлись рантами, вот глупо заплясали на каблуках…

Председатель резко поднялся из-за стола, уставился в мутное окно.

— Такси подано.

Андрей продолжал сидеть на расхлябанном стуле, созерцая пыльную дорожку, на которой теперь отдыхал белый листик с жирной печатью. Видно, председатель согнал его локтем.

Андрей оторвался от листка. В кабинет без стука степенно вплыли стоптанные порыжелые сапоги. Над сапогами висели длинные брезентовые полы.

Он догадался, что это по его душу.

Из распахнутого дождевика выглядывал дедок — он был сух, строг и бел.

— С добрым утречком!

Председатель в ответ торопливо закивал.

Дедок плавно развернулся — полы дождевика качнули прокуренный кабинетный воздух. Его взгляд уперся в Андрея.

— Этот, что ли, инженером будет? — И не дожидаясь ответа, добавил, гнусавя: — Скорее на дьячка смахивает, ишь, патлы отрастил.

Андрей встал, поднял документ с дорожки, аккуратно пристроил его на стол возле пепельницы.

«Старый хрыч, прицепился…»

— А бороденка-то, чистый козел, — сказал дедок и выдавил скупой смешок.

— Может быть, к делу перейдем, — Андрей вытащил из угла рюкзак.

— Значит, к Федору тебя доставить, — дедок подступил к Андрею.

— Хоть к черту на рога…

— Иди, иди, устраивайся, — сказал председатель, — дорожка предстоит дальняя.

Подхватив рюкзак, Андрей шмыгнул в коридор и остановился. Все-таки интересно, о чем они трепаться будут. Может, председатель очередной «финт ушами» состроит…

Полминуты в кабинете стояла тишина, и вдруг Андрей услышал нарастающее злое бормотание деда.

«Пора на свежий воздух — у них, видно, старые счеты — так пусть позабавятся».

Андрей повеселел.

— Ехать так ехать, — сказал он плоской корове на плакате.

У крыльца дремала почти такая же плоская понурая лошадь.

Потрясающая кляча. Да этот дед любую до смерти заездит. А на нас — где сядешь, там и слезешь.

Андрей забросил рюкзак в телегу, прошелся вдоль сломанного штакетника.

Вскоре появился возница, молча устроился на передке, причмокнул… Андрей поторопился запрыгнуть, но кляча для начала потопталась, а затем тяжело сдвинулась с места…

Андрей лежал в телеге на ворохе сена и смотрел на провода. Иногда он видел грустную крону березы с тремя скрученными листочками или угрюмый листвяк с редкой желтой хвоей. Раз попался одинокий насупленный ястреб на столбе. А может, это был вовсе и не ястреб?

Небо почти не интересовало Андрея — оно было слишком обширное, и в недрах его серо-грязные сгустки готовились сбиться в массу, чтобы потом неделю рассеиваться по земле — бесшумно, монотонно.

Лошадь, как казалось Андрею, шла рывками, и от этого телега моталась из стороны в сторону, дребезжала и оставляла по краю тракта веселые клочки сена. Несколько раз Андрей приподымался и смотрел на дорогу, которая тянулась за ним, сползая с очередного бугра. Изредка проносились автомобили, а после гула и рева на губах оседала пыль и долго воняло бензином. Однажды проскочила забрызганная грязью по крышу «Волга». Андрей долго следил за ней… И вдруг он понял, почему очутился здесь.

Ну и жук ты, товарищ председатель, ну, обвел меня вокруг пальца… Нет чтобы сразу предложить чересполосный участок… Чувствовал, что не соглашусь, ломаться буду, и изобразил «ход конем». И, честно говоря, сработало, еще как сработало… Когда бежал от доходяги, то готов был на все — лишь бы туда больше не возвращаться…

Андрей повалился на спину и захохотал во все горло.