Религия и нравы русских - [19]
Солдаты взяли его преподобие за руки и за ноги и ничком положили на скамью. Подошел капрал, поцеловал ему руку, как того требует обычай, дал ему положенное количество ударов кнутом, снова поцеловал руку и разрешил убираться восвояси.
LXXIII
Императрица Екатерина всегда причащалась, но, будучи главой Церкви, она брала от священника золотую лжицу, ею брала освященную частицу, смоченную драгоценной кровью, как полагается по русскому обычаю, и причащалась сама[48]. Что касается императора Александра, то он никогда не отваживался подражать своей бабушке. Бог даровал ему добрую, честную и от рождения религиозную душу. Простое здравомыслие давало ему понять, что это было бы профанацией. Кроме того, Бог благоволил, чтобы он увидел и исправил заблуждения своей юности.
LXXIV
Вся армия, генералы, офицеры, солдаты — все всегда причащаются. Назначается день какой-либо Постной недели (также, как день проведения парада), в который первый и второй полковые батальоны пойдут в церковь (два раза в день), в парадной форме, но без оружия, с офицерами во главе. В день принятия исповеди их разделяют на группы по тридцать человек в каждой. Встав перед такой группой, священник восклицает:
— Во время поста вы вместо елея смазывали себе голову обычным маслом, а также совершали много других грехов.
— Господи, помилуй! — раздается в ответ, после чего священник произносит формулу отпущения, затем подходит вторая группа, потом третья и т. д., а на следующий день совершается общее причащение. За исповедь и причащение солдаты ничего не платят священнику, но все остальные должны платить. Один из наших слуг был на исповеди; а потом кто-то из наших пансионеров спросил его:
— Завтра мы идем причащаться, ты пойдешь с нами?
— Я не могу, — ответил он.
— Почему?
— У меня только рубль, поп сказал, что его я должен ему за исповедь, а еще один рубль за причащение, но у меня нет больше денег.
— Ну что ж, тогда ты нами не пойдешь.
LXXV
Сами русские священники, по-видимому, не испытывают большого почтения к Святым Дарам.
Время от времени к иезуиту о. Анджолини, духовно окормлявшему итальянцев Петербурга, приходил в гости один русский священник. Однажды зимой он пришел к нему в шубе, подбитых мехом сапогах, которые были надеты поверх других, и в медвежьей шапке, как и принято в этой стране. В передней он оставил все это убранство и вошел в кабинет к о. Анджолини. Когда визит завершился, он снова надел все это на себя, но позабыл меховые сапоги. Через некоторое время о. Анджолини вышел в переднюю и увидел эти сапоги, стоявшие в углу. Он осмотрел их и в одном сапоге обнаружил свиток. Это была большая русская епитрахиль с карманом, в котором он увидел Святые Дары: вероятно, священник нес их какому-нибудь больному или от него. О. Анджолини был сильно озадачен. Что делать? Он нашел для епитрахили более достойное место, а вечером, когда его гость пришел за своими сапогами, он сделал ему наставление, которое тот воспринял со смехом.
— Я совсем не хотел идти к вам в епитрахили», — сказал он. (Надо отметить, что она напоминает монашеское одеяние кармелитов, но ниспадает только спереди, а вверху имеет отверстие, через которое ее и надевают.)
— Я свернул ее и положил в сапоги, а потом и забыл об этом.
— Но ведь там лежали Святые Дары.
— Ну да, так что ж из того? Всего доброго.
LXXVI
…Графиня П. Головина[49], впоследствии мадам Фредро. Ее муж был адъютантом императора, а по национальности — поляком. Она отказалась от всех других предложений, желая выйти замуж только за католика. Она открылась в этом императору, и именно он призывал графа Головина согласиться на этот брак, но тот отказал, потому что господин Фредро был весьма небогат и к тому же был поляком. Младшая сестра мадам Фредро была более счастлива. Ее руки попросил граф Лев Потоцкий[50], имевший великолепное состояние, и хотя он был поляком и католиком, граф Головин отдал за него свою дочь. Когда оба брака были заключены, граф умер. Все думали, что он очень богат, но на самом деле он оставил после себя больше долгов, чем имущества. Имущество было продано. Тем не менее Александр решил, что он не погрешит против справедливости, если возьмет из оставшегося три тысячи крестьян вместе с землями, к которым они были прикреплены (потому что в России запрещено продавать их отдельно, т. е. без земли), и даст каждой из сестер половину, чтобы возместить им и их мужьям понесенный ущерб, ибо все, даже граф Головин, действовали с добрыми намерениями. Впрочем, кредиторы ничего не потеряли, потому что по обычаю они требовали от графа чрезмерную ипотеку.
Я сказал «по обычаю», потому что кредиторы по опыту знали, что суды умудряются по тридцать-пятьдесят лет что-то иметь от спорного имущества, стараясь ничего не упустить. Император, так сказать, оказал им услугу, а также и двум упомянутым сестрам, сократив судебные процессы.
LXXVII
Порочное правосудие — почти неизлечимая болезнь России. Это хорошо понимал Павел I, и это одна из причин, приведшая к его убийству. Слишком многие заинтересованы в том, чтобы правосудие было именно таким, каково оно есть: должникам это надо для того, чтобы не платить свои долги, судам — для того, чтобы иметь с этого какую-то выгоду, чтобы с этого жить и давать жить своим судейским чиновникам, которые все без исключения получают весьма небольшое жалование от государства. Более того, в этой стране не считается постыдным воровать таким или каким-либо иным образом. Аббат Фромен из Амьена воспитывал детей госпожи Давыдовой, и она, беседуя с ним, однажды сказала:
Книга французского консервативного мыслителя и роялистского государственного деятеля графа де Местра (1754–1821) представляет собой одну из первых в мировой литературе попыток критического философско-политического осмысления революции 1789 года, ее истоков и причин, роли вождей и масс, характера и последствий. И поныне сохраняют актуальность мысли автора о значении революций в человеческой истории вообще, о жгучих проблемах, встающих после «термидоризации». На русском языке это считающееся классическим произведение печатается впервые за двести лет после его «подпольного» появления в 1797 году.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.